Звездная трилогия
Шрифт:
За те несколько секунд, пока наш космолет соединялся со своей проекцией в реальности, я успел прожить не один год. Но все прошло на удивление гладко. О чем это говорило? Да ни о чем. Так и неизвестно, при каких условиях компьютер врет. Теперь вся надежда была на техников, которые обещали подключить резервные блоки вместо основных.
Когда я открыл глаза, на экранах плыл привычный и такой уютный космос. Далекий огонек Фомальгаута приветливо мерцал прямо по курсу. Холодные льдинки звезд сейчас казались перламутровыми жемчужинами на черном бархате.
— Что на приборах? — спросил у Бергера капитан. Он первым оправился от эйфории.
— Да все в норме вроде бы…
— Я не о том, — отмахнулся Суслов, глядя на матрицу своего терминала. — Есть ли поблизости противник? Где обещанный эскорт? Какая вообще обстановка вокруг корабля?
— Поблизости несколько космолетов, — штурман проверял информацию на своем терминале. — По опознавательным сигналам похожи на наши. В глубь системы луч сканера будет идти еще какое-то время, как только придет ответ о кораблях противника — дам знать.
— Боевую готовность объявлять пока не будем, — размышлял вслух капитан. — Артамов! Свяжись с эскортом, потом переключи на меня!
— Есть! — коротко ответил связист и застучал по кнопкам терминала.
Суслов повернулся ко мне:
— Во время боевой готовности твое место — в рубке! Сейчас переключат бортовой компьютер на резервные цепи, но я не хочу рисковать. Поэтому ты будешь проверять расчеты компьютера. Оперативно. Понял?
— Так точно! — ответил я под стать Артамову.
С капитаном в предчувствии близкого боя произошла некоторая перемена. Он был предельно собран и серьезен. Шутить с ним сейчас не следовало.
— Товарищ капитан, — привлек внимание Суслова связист. — По закрытому каналу — капитан Калабин, космолет «Квазар»!
— Выводи на большую матрицу! — велел Суслов и поправил воротник рубашки.
Изображение звездного неба с горошиной Фомальгаута Б слегка померкло, и поверх него разлилась снежная рябь. Затем сквозь помехи проступил силуэт мужчины, еще через мгновение изображение стало контрастнее, дополнилось деталями, а потом в рубке зазвучал голос капитана Калабина:
— Здравия желаю, капитан Суслов! Мы ждем вас уже четыре часа в этой точке. Были какие-то проблемы?
— Здравствуйте, капитан! — в свою очередь поприветствовал Суслов Калабина. — Полет прошел достаточно спокойно, если не считать одного инцидента, но вы уже наверняка и так о нем слышали.
— Да, нам передали вашу радиограмму про сбой в компьютере, — кивнул на экране худощавый Калабин. — Рад, что вы в порядке. У нас все не так радостно.
— Что происходит в системе? — насторожился Суслов.
— У нас большие сложности, — не стал лукавить капитан.
— Расскажите, пожалуйста, — попросил Суслов. — Нам нужна полная картина происходящего здесь.
— Ну что ж, —
На матрицу выплеснулось новое изображение.
Точечки кораблей сновали туда-сюда на фоне черноты космоса и огромного шара Зари. Капитан Калабин комментировал происходящие события:
— Силы АС в составе трехсот кораблей атакуют орбитальную станцию «А-10».
План сменился. Теперь станция из крохотной звездочки превратилась в серебристый бублик. То тут, то там на поверхности «А-10» вспыхивали огненные шары взрывов. Многочисленные космолеты рыночников атаковали стремительно и нагло. Кораблей ЗЕФ тоже было немало, но они проигрывали противнику в мобильности.
Ракетные установки станции мазали. Их самонаводящиеся ракеты сбивались с курса и улетали в пространство без видимой причины — это электромагнитные импульсы врага заставляли навигационное оборудование ракет сходить с ума.
То тут, то там сгорали и взрывались космолеты. Сложно было определить с такого расстояния, кто именно гибнет — враг или свой. Скрещивались лучи, разили гравитационные волны. Это был настоящий хаос войны.
— Противник воспользовался перегруппировкой наших отрядов, — холодно рассказывал Калабин. Я представлял, чего стоила ему подобная холодность. — Сначала войска АС ударили по столице Зари, а когда основные силы были брошены на удержание этого направления, выяснилось, что рыночники всего лишь прикрывают другую операцию. Оказалось, что столица противника не интересует. Подразделение, насчитывающее более трехсот космолетов, ударило в станцию «А-10», прорвало оборону в этом районе и высадило десант.
Картинка сменилась. Теперь исход боя был ясен. Медленно вращающаяся станция стала разваливаться на части, а потом что-то внутри нее сдетонировало, и цепь красочных взрывов разворотила «А-10» так легко и яростно, словно орбитальная станция была сделана не из титана, а из фольги.
Этой разрушительной красотой можно было бы восхититься, если бы я не знал, что все показанное нам — это реальность и что данная запись означает наше полное поражение.
Дальше показали кадры с самой планеты.
Фиолетовое небо и ярко-зеленая трава, черные тени строений, кольца антигравов космодрома. И повсюду солдаты в камуфляже с эмблемой АС на рукаве, растерзанные тела людей, падающие под волнами гравистрелов женщины и дети, горящие крыши…
Потом изображение поплыло, подернулось сетью помех, зарябило и наконец пропало вовсе.
— Достаточно большая часть Зари перешла под контроль Американского Союза, — мрачно прокомментировал Калабин. — Мы не ожидали такого натиска.
По рубке пронеся общий вздох сожаления. Мы не успели. Какие-то несколько дней. Может быть, выполни я свою таинственную миссию до захвата рыночниками планеты — и жертв удалось бы избежать…