Звездная трилогия
Шрифт:
Такие вот кадры.
Потом информацию о планете стали давать сжатую, без визуального сопровождения. Похоже, сообщения с Полушки подвергали строгой цензуре.
Что произошло на самом деле, мы так и не узнали. Официальной версией был взрыв реактора. Аномалия материала защитного кожуха. Или что-то в этом духе — я не большой специалист в ядерной энергетике. Но я-то чувствовал, что все не так просто. На планете происходят странные вещи. Не просто так АС отказался от Полушки. Не случайно рыночники отдали нам этот мир по дешевке.
Отца Наташи кремировали и предали марсианскому
Потом я несколько раз ловил своего друга на том, что тот ходил к Наташе без меня. Меня колола беспричинная ревность. Но я был уверен, что Наташа в конце концов станет моей. Она обязательно поймет, что я к ней чувствую.
Хотя порой казалось, будто Ната для меня навсегда потеряна.
И вот мы сидели теперь на ступенях крыльца Пашкиного дома. Думали о жизни и смерти. О том, что человечество встретит в неизвестности Фронтира.
— Ну что? Сыграем один на один? — спросил я у своего друга.
Пашка посмотрел на меня, затем на баскетбольный мяч в моих руках и кивнул.
Я прошел, то и дело стуча мячом об асфальт, до площадки. Пашка шел рядом. И мне и ему не было сейчас весело. Игра позволит на несколько минут отрешиться от проблем, сотрет тяжелые мысли о Наташе, ее отце и Полушке…
— Ну что? До семи? — Я бросил свой рюкзак на газон около игрового поля.
— Давай! — согласился Пашка. — Кто попадет, тот начинает.
Я кинул мячик в кольцо. Промахнулся. Мяч подхватил Пашка. Подошел к линии штрафной, прицелившись, бросил — и попал.
Я пожал плечами и хмыкнул — мол, начинай!
Пашка сжал в руках мячик, пару раз ударил о покрытие площадки, поймал и спросил:
— Поехали?
Я встал спиной к кольцу, готовясь отражать атаку приятеля, и кивнул. Тут же Пашка понесся на меня. Я отступил на два шага, попытался дотянуться до мяча, но не успел — мой друг крутанулся вокруг своей оси, сместился влево и ловко обошел меня. Я побежал за ним, но было уже поздно — Пашка сделал два шага и бросил. Мяч ударился о щит, потом слегка подпрыгнул на дужке и провалился в кольцо.
Один — ноль.
Пашка, довольный проведенным броском, взял мяч и отошел к двухочковой линии, чтобы снова начать атаку. По правилам баскетбола один на один — тот, кто забивает, атакует вновь. Мне снова предстояло защищаться.
Пашка на этот раз не спешил, он стучал мячом об асфальт и решал, что делать. Я, наверное, напоминая со стороны нелепого паука, раскинул в сторону руки и чуть присел, чтобы блокировать все его возможные пути. Но Пашка не стал никуда идти. Он спокойно прицелился и бросил. Я думал, что мой товарищ с такого расстояния промажет, но Паша попал. Чистое попадание — мяч даже не чиркнул по дужкам, лишь шорох сетки возвестил о том, что счет стал уже три — ноль. Бросок ведь был из-за двухочковой линии.
Мой приятель с улыбкой подхватил катящийся по полю мячик и приготовился атаковать снова. Я сжал зубы, чувствуя, как на щеках выступают желваки. Я тебя обыграю!
— Эй, мелкота! — заорал чей-то веселый голос из-за ограды.
И я, и Пашка обернулись на крик. На дороге стоял
— Я с победителем сыграю! — снова подал голос Стас. — Чего-то поразмяться хочется!
Мне, если честно, было наплевать на то, что парню хочется поразмяться. Мой мяч — моя игра. Пускай идет и играет, где хочет, но только не здесь и не с нами.
— Мы не хотим играть, — опередил меня Пашка. — С тобой не хотим!
— Да ладно вам! — махнул рукой Стас. — Я ж несчастный и старый. Я одинок, вы меня побили — дайте хоть матч-реванш провести. Пусть и не бокс, но баскетбол!
Я посмотрел на Пашку, друг глядел на меня. Черт-те что! Неужели это Стас такое говорит?
— Ладно, — принял решение я. — Заходи. Сыграешь с победителем!
Хулиган вместе со своими дружками перемахнул через ограду. Мы с Пашкой продолжили игру.
Пашка снова бросил издалека и опять попал в кольцо. Я на доли секунды разминулся с мячом. Каких-то два сантиметра — и мои пальцы сбили бы мяч с курса. Только вот я не успел.
Пять — ноль. Пашкино попадание Душный с Клювом прокомментировали свистом и криками.
В следующей атаке я наконец смог переиграть своего друга. Я не дал Пашке ни бросить, ни обойти меня — загнал его в угол площадки и вынудил взять мяч в обе руки, а затем бросить из неудобного положения. Приятель промазал, а я подобрал отскочивший от щита мяч.
Теперь в атаке был я.
Я отошел к краю площадки и ринулся к кольцу. Пашка постарался перекрыть мне дорогу, но я воспользовался тем, что ниже его, чуть присел и пронесся прямо под его руками. Друг замахал мне вдогонку и выругался, а я, подойдя к кольцу практически вплотную, бросил мяч. Попал.
Пять — один.
Второй и третий раз я забил полукрюком. Пашку обойти так и не удалось, потому и пришлось бросать мяч, отставив руку как можно дальше в сторону и прикрываясь корпусом. Но оба раза броски прошли. Пашка так и не смог блокировать их.
Пять — три. Этот счет мне нравился гораздо больше.
Я решил бросить издалека, но промахнулся. Мяч чиркнул по дужке кольца и отскочил вниз почти вертикально. Хорошо, что я не стал, стоя в отупении, наблюдать за полетом мяча, а одновременно с броском сам кинулся вперед, чтобы в случае промаха суметь подобрать мяч и попытать счастья на добивании. Мне повезло, и первым к мячу успел я. Не долго думая, бросил снова. Расстояние тут было совсем маленьким, и я без труда поразил кольцо.
Пять — четыре, и снова моя атака.
Я вновь решился на дальний бросок и на этот раз попал. Попадание пусть и не было чистым — мячик пару раз подскочил на дужке, лишь затем провалившись в кольцо, — но все равно я заработал два очка.
Пять — шесть.
Пашка начал заметно нервничать. Стас откровенно смеялся над ним. Он был осведомлен о счете. Мне оставался всего один результативный бросок — и победа будет за мной!
Я рванул сначала в одну сторону, потом в другую. Пашка на мгновение растерялся, я сделал небольшой финт, заставив друга окончательно запутаться. Пашка инстинктивно дернулся влево, а я побежал вправо, поймав его на противоходе.