Звездные короли
Шрифт:
— Это редкий обитатель наших лесов, вполне разумный и даже обладающий замечательными талантами. Хочешь, я покажу твоему другу, на что он способен?
Пиам что-то сказал по-вхоллански уродцу. Тот внимательно взглянул на Чейна своими мерцающими глазками. Что-то в его завораживающем взгляде вызывало тревогу...
— О да, да... — затараторил монотонно уродец. — Я вижу, вижу... Вижу людей с золотистыми волосами и их полеты на маленьких кораблях к странной планете, огромной планете, с бесконечными пустынями, заснеженными горами, редкими поселениями, около каждого находится свой космопорт...
С
— Что за вздор несет это чучело? — возмущенно воскликнул он. — Неужели он выдает себя за телепата?
Приземистый вхолланец кивнул, с безразличным видом потягивая вино из кружки.
— Хорошо, проверим, — продолжил Чейн, недобро усмехнувшись. — Пусть попробует прочитать сейчас мои мысли — держу пари, ему не удастся, потому что он записной шарлатан!
Он пристально взглянул на репообразное существо, с ненавистью думая: «Если ты, урод, действительно можешь читать мои мысли, то знай: если ты не заткнешься, то я немедленно прикончу тебя!»
Глаза уродца тревожно блеснули.
— О да, да... я вижу, вижу... — пробормотал он, съежившись.
— Что же ты видишь? — небрежно спросил Яролин.
— Я вижу, вижу... ничего я не вижу. Ничего! О да, да, ничего...
Хозяин странного существа был явно смущен.
— В первый раз с ним случилась такая штука, Яролин, — начал оправдываться он. — И что на него нашло?
— Ничего, Пиам, бывает, — рассмеялся Яролин и дружески похлопал вхолланца по плечу. — Может, его сила не действует на землян? Ладно, пока, нам надо идти к друзьям, а то они без нас соскучились.
Он небрежно бросил на стол монету, которую хозяин уродца поймал с неожиданной ловкостью и немедленно спрятал в карман.
— Старый мошенник, — пробормотал Яролин сквозь зубы. — Чейн, друг мой, что вы так нахмурились — это же была шутка, недурная шутка! — И он расхохотался, обнажая два ряда безукоризненно ровных жемчужных зубов. — Я думал, вам будет интересно узнать кое-что о себе...
Чейн молча присоединился к остальным друзьям, весело разговаривающим о чем-то, а сам мрачно подумал: «Мне было интересно? Нет, дружок, это тебе было интересно разнюхать, что за мысли у меня в голове, потому-то ты и затащил меня в эту грязную корчму. Дилулло был прав, с тобой надо держаться настороже».
На его лице не отразилось и тени тревоги. Вскоре Чейн уже беззаботно хохотал над чьей-то незатейливой шуткой, подмигивая раскрасневшейся Ланиах, которая явно была к нему неравнодушна. У него в голове сложился план действий, и он стал опрокидывать стакан за стаканом — так, чтобы это заметили.
— Эй, Чейн, не увлекайтесь! — рассмеялась Ланиах, выразительно прижимаясь к нему. — Впереди еще вся ночь.
Чейн глупо усмехнулся:
— Меня мучает жажда, красавица — ведь в галактической пустоте нет ни капли вина!
Он продолжал пить, вызывая восхищение всех мужчин, а затем умело притворился в стельку пьяным, хотя на самом деле его голова лишь немного гудела. Время от времени он искоса поглядывал в другой
Чейн выждал некоторое время, а затем, пошатываясь, встал с лавки.
— Я сейчас вернусь, друзья, — произнес он заплетающимся языком и не очень уверенной походкой пошел в дальний угол зала, где находился туалет. Сзади до него донесся смешок Яролина: «Похоже, наш новый друг недооценил вхолланское вино!»
Дойдя до угла, Чейн обернулся и заметил, что за ним никто не следит. Тогда он быстро прошмыгнул в расположенную рядом дверь и оказался в темном переулке.
Впереди он увидел приземистую фигуру Пиама, что-то напевающего себе под нос. Чейн побежал за ним вслед, стараясь не производить шума, но уродец, по-видимому, почувствовал его приближение и встревоженно пискнул. Но было уже поздно. Чейн нанес Пиаму удар в голову — вполсилы, чтобы не иметь впоследствии неприятностей с Дилулло.
Толстяк, охнув, медленно завалился на бок, увлекая за собой отчаянно верещавшего уродца.
«Эй ты, заткнись!— с яростью подумал Чейн. — Если будешь вести себя тихо, я не причиню тебе вреда».
Уродец немедленно замолчал и раболепно поклонился, согнув свои коротенькие ножки.
Чейн выхватил конец цепочки из рук неподвижно лежащего вхолланца, а затем оттащил его в темный проулок между двумя сараями.
Уродец захныкал, но Чейн успокаивающе похлопал его по остроконечной макушке, мысленно сказав ему: «Не тревожься, приятель. Скажи: зачем твой хозяин привел тебя в эту корчму?»
— О да... — ответил уродец, дрожа всем телом. — Я знаю... Золотые монеты, много золотых монет...
— Хм... Можешь ты прочитать мысли тех, кто находится сейчас в таверне?
— О да, да, — запищал уродец, хотя в голосе зазвучало сомнение. — О да... если я увижу его лицо... мне надо видеть лицо...
— Говори тише, — предупредил его Чейн. — Иначе будет больно, понял? А теперь пойдем, я покажу тебе его лицо.
И он пошел назад к корчме, волоча за собой упирающегося уродца. Подойдя к входной двери, Чейн слегка приоткрыл ее и мысленно сказал: «Меня интересует человек, с которым я недавно подходил к тебе. Вот он сидит рядом с красивой девушкой, на ближнем конце стола».
— О да, да, я вижу... Этот Чейн... почуял ловушку... как он смог... ведь он выглядит таким простаком... жаль, ничего не вышло... мне придется докладывать Тхрандирину, что наши подозрения не оправдались... нам не повезло... что Чейн делает в туалете так долго... может, его тошнит... надо пойти и убедиться... он мог сбежать...
Чейн торопливо захлопнул дверь и вновь пошел по темному переулку, волоча за собой уродца, не спускавшего с него перепуганных глаз.
«Мне сказали, что ты некогда жил в лесу, — мысленно произнес Чейн. — Хочешь вернуться туда?»