Звездные войны. Записки Темнейшего
Шрифт:
— Я не хочу, как в политике.
— Чего же вы хотите, деточка?
— Я хочу, чтоб он со мной считался. Чтоб смотрел, как на равную.
— Так встаньте наравне с ним.
— Что значит, наравне?! Я сенатор!
— В переводе на ситхский — балаболка пустобрехливая. Проку — ноль, а на лорда ситхов свысока смотреть пытается.
— Вы хотите…
— Я? Не так, чтобы очень. Но другого способа сохранить семью у вас нет. Хотя есть второй вариант: стать покорной домохозяйкой, подающей тапки вернувшемуся со службы мужу. Вейдера бы это устроило. Только едва
— Если я решусь порвать с ситхом, в покое вы меня не оставите?
— Детей точно не оставим. Иначе они станут марионетками в чужих равнодушных руках. Да и вас Вейдер в собственнической любви своей едва ли легко отпустит.
— Вы опять правы. Ради благополучия детей… Я докажу вам свою полезность.
— Зачем же так по-торгашески.
Говорю уже в спину вскочившей со своего места женщине. Я не останавливаю. Она же не душить какую-нибудь Мон Мотму побежала. А в остальном — пусть ее.
* * *
Утром у меня образовалось несколько свободных часов, поработать с документами в домашнем кабинете. Просматривая новостные ленты, натыкаюсь на сообщение о стремительно набирающей голоса петиции королевы Амидалы. Что за хатт? Только я порадовался, что Скайуокер хватило ума не марать фамилию мужа и не подписываться под петицией 2000, как ну те — здрасте. Открываю текст. Размещено около шести часов назад, а счетчик просмотров мелькает, как лопасти вентилятора. А что с содержательной частью?
«Демократия — есть власть народа, а не демократов. Но часто ли мы, политики, вспоминаем о народе, от имени которого говорим? Спрошу жестче: насколько народные избранники отражают волю представляемого ими народа? Готовы ли мы не просто исполнять эту священную волю, но хотя бы найти в себе мужество узнать ее? Сегодня у нас есть такая возможность.
Группа сенаторов, опубликовавшая петицию 2000, по сути объявила о своей претензии на власть. Они полагают, что способны управлять галактикой, опираясь на традиции Сената Старой Республики.
Я призываю всех граждан не оставаться равнодушными и высказать свое отношение к существующей власти и оппозиции, поставив свою электронную подпись за Империю или Республику. Окно для голосования внизу текста. Конфиденциальность вашего волеизъявления и невозможность накручивания голосов гарантируется ассоциацией сисадминов Храма джедаев. Гарантийное письмо за подписью гранд-магистра Дуку размещено ниже по ссылке».
Все-таки умная жена лорду Вейдеру досталась. Все демократичненько, не придерешься. Но моему ситхскому сердцу особенно приятны визуальные символы: Империю представляю я, тут без вариантов. А то, что под Старой Республикой красуется фото Мон Мотмы — это, друзья мои, месть, причем изощренная.
Пожалуй, следует пообщаться с моей самодеятельной соратницей прямо сейчас. Нет, домашний халат сниму, конечно, чтоб опять чего-нибудь не то не подумала.
— Доброе утро, милая госпожа Падме. Надеюсь, у вас нашлось хотя бы несколько часов на сон?
— Не беспокойтесь, ваше величество. У меня достаточно
— Да. Вы проницательны, мадам. Я планировал сегодня встречу с лидерами группы 2000. Но коли счет на табло уже на два порядка в нашу пользу, то собственно саму встречу вести будете вы. Если вы согласны, конечно.
— Полагаете, мне не хватит мужества сказать Б, когда А уже произнесено?
— Нет, просто напоминаю о существовании свободы выбора.
— Поздно. Я его уже сделала.
— Тогда поехали. С детьми есть кому сидеть, кроме конверсионной версии генерала Гривуса?
— Есть. Кроме того, конверсионную версию дети уже раскурочили.
— Уже? Они же ходить, наверное, едва начали?
— Одно другому не помешало.
* * *
Летим до Сената вместе и заходим в мой кабинет через служебные помещения. Не через парадную приемную, где меня уже ждут делегаты от «двухтысячников». Сперва рассматриваю пришедших по видеосвязи. Сенатор Мотма держится так, словно уже на эшафоте. Остальные эмоционально где-то рядом. Лишь немолодая тогрута с замашками форсюзера каменно равнодушна. Силовой кокон, не иначе.
— Сир, — передо мной возникает капитан Красной гвардии. — Присутствующая среди делегатов тогрута опознана как магистр Шаак Ти, и она в состоянии боевого транса.
Абсолютно с ним согласен. Хотя пластическую операцию на личике и защиту в Силе ей сделали качественно.
— Считаю своим долгом пояснить, в сложившихся обстоятельствах ваш выход может быть небезопасным. Боюсь, что смысл этой акции изначально был в том, чтобы провести на встречу с властью фанатика-форсюзера, который попытается устранить представителей этой самой власти.
— Не стоит волноваться. Вы правы, император, но этот план предусматривает покушение конкретно на вас. Едва ли они согласятся заменить вас мной. Я им просто неинтересна.
— Надеюсь, в вас говорит мужество, а не бахвальство. Иначе, мне сложно будет объяснить вашему мужу необходимость вашего участия в этой миссии, чем бы она ни завершилась.
— Лучше удачи мне пожелайте.
— Ни пуха, ни пера.
— К ситху.
Ко мне, к кому же еще. Усаживаюсь в кресло перед проектором. Я тоже думаю, что из-за жены Дарта Вейдера Шаак Ти удар не нанесет. Но с другой стороны, она не может не понимать, что шансов выйти отсюда у нее ускользающе мало. Значит, надо быть готовым вмешаться. В идеале, не выходя из кабинета. Что вполне решаемо. Пока же посидим, послушаем.
— Рада приветствовать вас, дамы и господа, от имени его величества.
— Извините, милочка, но мы — выразители воли свободолюбивого народа галактики — пришли говорить с тираном.
Мон Мотма окидывает вчерашнюю подругу презрительным взглядом, словно и не узнает. Впрочем, Падме Скайуокер отвечает ей тем же.
— Народ? Следовало бы уточнить, согласно проходящему сейчас голосованию, ваши взгляды разделяет где-то около процента этого самого народа.
— Тем не менее это триллионы разумных!