Звездные войны

Броневые панели космического челнока Республики рдели ясно-алым цветом.

Рядом с громадой боевой станции он казался беспечным насекомым, прилетевшим

— Если им вздумается открыть огонь, от нас и мокрого места не останется, — пробормотал второй пилот.

Капитан только пожала плечами. Корабли Торговой Федерации, облепившие планету, были похожи на какие угодно, только не на торговые. Они щетинились дулами лазерных пушек, готовые открыть огонь по любому нарушителю. Сейчас в роли нарушителя собирался выступить посольский челнок. Неудивительно, что его экипаж был более чем взволнован. Хотя по взглядам, которые пилоты время от времени бросали через плечо, отрываясь от панели управления, можно было подумать, что их больше тревожит рослая фигура закутанного в плащ человека, что стоял позади них в тени.

С экрана связи пилотов разглядывал наместник Федерации Нуте Гунрай. Капитан видела его лишь однажды, но правильно говорят, хоть раз увидишь неймодианца, никогда не забудешь его кислую физиономию. Кислую серо-зеленую глянцевую физиономию, про себя добавила капитан. Как будто съел что-то не то… — Капитан…

Она вновь покосилась на стоящего за ее креслом человека в плаще. Его голос был спокоен и глубок. Как океан, подумала капитан. Как безбрежный океан в безветренный день. И ей совсем не хотелось увидеть, как выглядит шторм в этом океане. Если Великий Космос будет к ней благосклонен, то и не придется…

— Скажите, что мы хотим подняться на борт. — Опущенный на лицо капюшон плаща едва заметно качнулся в сторону станции. — Слушаюсь…

Второй пилот выразительно глянул на нее, капитан снова пожала плечами: а что я могу сделать, если я их боюсь? Только душевнобольной захочет препятствовать Ордену. Хотя ее подчиненный, кажется, имел в виду нечто совсем другое. Но если уж и придется общаться с федера цией, так пусть на нашей стороне будет хотя бы их сила.

— Послы верховного канцлера просят разрешения немедленно подняться к вам на борт, — проговорила она в микрофон.

Нуте Гунрай пару раз мигнул, прежде чем ответить.

— Пожалюйста, — проскрипел он, тщательно выговаривая звуки. — Как вам изв'естно, установление блокады было абсол'ютно законным. И мы с радостью прим'ем высоких послов. С радостью, да.

Экран потемнел. Капитан в который раз за рейс оглянулась на посла. Тот кивнул — при желании это движение можно было принять за поклон — и вышел из рубки. Ему пришлось пригнуться, чтобы не задеть головой комингс люка.

Оставалось дождаться, когда закончится суматоха, связанная со сближением кораблей, посадкой на станцию — или, если быть точным, влетом в станцию и уже последующей посадкой на внутреннем деке. Посол Республики и его спутник ждали в отведенной им каюте, глядя через иллюминатор на приближающуюся станцию. Шар станции, окруженный полукольцом рабочих помещений и ангаров, казался плоским и черным на фоне зеленовато-голубой планеты, заполнившей почти все пространство.

Непонятно, размышлял посол. Да, Республика обложила налогами торговые пути, да, налоги высоки, и Федерация получила великолепный повод для жалоб. Но обычно она именно этим и ограничивалась. Да, их боевые дроиды и космические корабли могли бы оказаться серьезным аргументом, если бы дело дошло до войны. Но неймодианцы — торговцы, не воины. Как только они чувствуют запах жареного, у них слабеют колени или что у них там есть. Но теперь они нашли некий способ их укрепить.

Палуба челнока дрогнула у них под ногами, когда силовые поля поймали корабль в свой сачок.

— Почему именно Набу, как ты думаешь, мой юный падаван? — спросил посол своего спутника.

Тот попытался придумать достойный ответ, но не преуспел в начинании. За время перелета он честно хотел думать о предстоящей миссии, но стоило на мгновение отвлечься, как мысли отправлялись в далекий перелет. Правда, он подозревал, что его наставник тоже не пребывал в постоянных раздумьях.

Учитель предпочитал решать проблемы по мере их поступления. Но, если честно, спутник посла думал о королеве Набу Амидале. Он видел ее изображение перед отлетом. Очень красивая, несмотря на выбеленное гримом лицо и затейливую прическу, которая своей тяжестью сломала бы шею любой женщине, а у королевы такая тонкая, совсем девчоночья шея и… В глазах посла ученик заметил знакомый веселый блеск и засмущался.

— Зачем устанавливать блокаду планеты на краю галактики, не имеющей особого значения для всей системы в целом? — посол продолжил свои рассуждения, на этот раз вслух. — У федерации — большой выбор, есть планеты крупнее и богаче Набу…

Ученик по-прежнему молчал. Посол вздохнул. — Ладно, идем.

Ангар был заполнен дроидами, в основном, рабочими, но среди них встречались и боевые, и далке в большем количестве, чем можно было ожидать. Среди них, похожих на насекомых-переро-сткюв, суетился робот секретарь Т-4ПО — карикатурное подобие человеческой фигуры. + Проходите, пожалуйста, я к вашим услугами, ваш визит — большая честь для нас, уважаемые послы, располагайтесь поудобнее, — тараторил он, путаясь под ногами у посла и его спутница. — Мой господин вскоре выйдет к вам, такая честь и ответственность…

Зал для заседаний был пуст.

— У меня дурное предчувствие, — сказал ученик, следом за послом откидывая капюшон темного плаща. У ученика были по-детски пухлые розовые щеки и коротко остриженные волосы, забранные сзади в куцый хвостик. Посол был почти вдвое старше.

— У тебя всегда дурные предчувствия, — откликнулся он. — Я ничего не чувствую.

— Нет, не здесь, — быстро поправился младший. — Вообще… наша миссия. Она какая-то… несуразная. Все не складывается. Я не могу объяснить.

— Не думай о своей тревоге, Оби-Ван, — посоветовал старший. — Концентрируйся на том, что происходит здесь и сейчас.

— А магистр Иода говорит, что мне следует думать о будущем…

— Но не за счет настоящего, — возразил посол.

Началось, уныло подумал ученик. Почему всегда получается так, что магистр Иода говорит одно, учитель Куай-Гон говорит противоположное, а потом выясняется, что оба они были правы? А я — нет.

Он выжидательно посмотрел на учителя. Учитель с любопытством смотрел в иллюминатор.

— Главное — течение живой Силы, мой юный падаван, — сообщил он наконец.

Ничего оригинального. Все как всегда. Оби-Ван выжал из себя улыбку:

— Да, учитель… Как, по-вашему, отреагирует наместник на требования канцлера? Куай-Гон Джинн коротко пожал плечами. — Неймодианцы трусливы, — сказал он. — Переговоры будут короткими. Наместник Нуте Гунрай был в шоке от сказанного. Он замер на месте и мог только смотреть на робота-секретаря, словно потерял дар речи. Собственно, так оно и было. Он надеялся, что его помощник Даултай что-нибудь скажет. Но и тот застыл, будто в спячке, и только мелко-мелко помаргивал. Пришлось собрать в кулак жалкий ручеек собственной силы воли. В конце концов, он — наместник.