Звездный Герб
Шрифт:
"Сегодня это не учения. Пушки стреляют по-настоящему!"
Яхта барона была уже совсем близко, и вот-вот должна была выйти на дистанцию прицельного огня. Шевеля пальцами внутри контрольной перчатки, Лафиэль задействовала маневровые двигатели в восьми направлениях сразу, непредсказуемо меняя курс курьерского корабля.
"Вот и началось!"
"Пелья" едва избежала двух ионных лучей, рассекших пустоту – один прошел совсем близко, чуть не задев кораблик. Внешние сенсоры уловили отблеск луча, воспламенившего разреженный реактивный поток за кормой корабля, и через тиару переслали эту информацию
Еще один луч. Еще один промах. Поскольку ионные пучки двигались со скоростью, близкой к световой, было бы невозможно избежать попадания, возьми противник верный прицел. Исход битвы в значительной степени зависел от интуиции: кто точнее предугадает следующий маневр соперника? Кому будет сопутствовать удача?
К счастью, в настоящий момент удача явно держала сторону Лафиэль. Однако девушка не могла знать, как долго это будет продолжаться. Она прикрыла глаза, полностью доверившись пространственному восприятию.
"Ну же, еще немного. Еще чуть поближе…"
Терпеливо дожидаясь возможности, Лафиэль виляла между настырными энергетическими лучами, нашаривающими ее небольшой кораблик. Она знала, что ей отпущен только один шанс, и, если она упустит его, рассчитывать будет больше не на что. Ей казалось, что сердце прыгает от желудка до глотки – крайне неприятное ощущение. Принцесса понимала, что если хотя бы один из выстрелов барона достигнет цели, им всем конец.
"Начали!"
Управляя перчаткой, Лафиэль погасила главные двигатели и зажгла носовые дюзы на предельной мощности. В результате корабль вышел в режим экстренного торможения. Хвост "Пельи" по диагонали нацелился в яхту барона. За мгновение до того, как курьерский корабль попал в прицел вражеских пушек, Лафиэль вновь активировала главные ускорители.
Благодаря своему пространственному чувству Кловаль сразу ощутил поток ионизированного газа, мчащийся к его кораблю. Туманное облако устремилось навстречу его яхте, словно призрачное газовое копье.
"Что еще она замыслила?"
Реактивный выброс двигателей не грозил "Леди Фебдаш" серьезными неприятностями – он был слишком разрежен, да и не так уж горяч. Это могло показаться жестом отчаяния. Облако газа могло защитить "Пелью" от его оружия на несколько секунд, но потом яхта все равно проскочила бы сквозь него, и тогда он вновь мог легко догнать корабль принцессы. Не желая зря тратить время на то, чтобы обогнуть реактивный выброс, барон поступил так же, как любой другой Ав на его месте – он решил прорваться сквозь него, подобно ребенку, сунувшему руку в костер. Кловаль пошевелил пальцами в перчатке, на предельном ускорении бросив яхту вперед, в облако светящегося тумана.
Едва он достиг реактивного выхлопа, внешний корпус "Леди Фебдаш" неожиданно раскалился добела, и весь корабль насквозь пронизал поток яростной радиации. Опаляющий жар ослепил Кловаля, и одновременно отказало его шестое чувство. Он был слеп и как обычный человек, и как Ав. Он понял, что умирает.
Через несколько мгновений после того, как невыносимая боль пронзила его тело, барон осознал свою ошибку. У Ав существовала поговорка для обозначения
– А-аххх! – вскрикнул Кловаль, и, задыхаясь, выплюнул струю крови. Античастицы, бомбардирующие корпус яхты, вызвали мощнейший всплеск гамма-излучения, губительный для всего живого.
В последние мгновения жизни барона Фебдаша его сердце исполнилось искреннего восхищения перед Лафиэль.
Наблюдая, как "Леди Фебдаш" на предельном ускорении мчится куда-то за пределы этой звездной системы, Лафиэль снова направила космолет к одиннадцатой топливной фабрике. Покольку в поединке она потратила почти всю реактивную массу для двигателей, она вынуждена была разгоняться медленно, экономя то немногое, что оставалось.
– Все кончено? – спросил Джинто, наконец, позволивший себе перевести дух.
– Да, все закончилось, – Лафиэль подняла на него взгляд. Должно быть, во время боя он успел обо что-то удариться, потому что под глазом у него наливался сочный, свежий синяк.
– Ты убила барона?
– Да, – Лафиэль вздохнула. Она чувствовала себя истощенной, а ее голос звучал так, словно доносился откуда-то со стороны, – Яхта уцелела, но там не могло никого остаться в живых, – Лафиэль повернулась к старику, – Мои соболезнования, ваше Превосходительство.
– Это был бой, принцесса, – отозвался тот со скрываемой болью в голосе.
– "Соболезнования"? И только? – поразился Джинто.
– В чем дело, Джинто? – удивленно спросила Лафиэль, обернувшись.
– Ты только что убила кого-то, и теперь ведешь себя так, словно это ничего не значит!
– Если бы я не убила его, тогда он убил бы нас.
– Я знаю! Я не спорю, что у тебя не было другого выбора. Я, правда, все понимаю. Но, все же, ты не думаешь, что могла бы чувствовать хоть какое-то сожаление?
– С чего бы? Это только часть моей работы, – она сверкнула глазами на Джинто, – Если бы я верила, что должна испытывать раскаяние из-за того, что делаю, тогда я никогда не смогла бы сделать этого!
– Я не это хотел сказать… ну, в общем, мне просто кажется, что человек должен быть несколько расстроен, если он только что кого-то убил.
Лафиэль почувствовала себя оскорбленной. Ее донельзя злило, что Джинто вытаращился на нее, словно на какое-то чудовище – после того, как она только что спасла и его жизнь! Это привело ее в настоящую ярость.
– Есть какие-то причины, чтобы расстраиваться? – несмотря на то, что в душе она кипела от гнева, голос девушки звучал очень спокойно. Зловеще спокойно.
– Ну, нет, вообще-то… Но…
– Ты начинаешь нести полную чепуху, – убежденно заявила Лафиэль.
– Я понимаю, – признал Джинто, – Просто меня удивляет, как можно после такого оставаться настолько спокойной. Твое поведение кажется мне каким-то слишком уж хладнокровным, только и всего.
– А я никогда и не притворялась теплой, – на лице принцессы начало проявляться скрываемое раздражение.