Звездный поток. Юнга
Шрифт:
— Жратва! — громко объявил Стражински, вваливаясь в помещение с двумя подносами сразу, который он как-то умудрялся не ронять. — Спасибо, блин[1], что помогли, друзья!
— Так попросить надо было, дурья башка! — огрызнулась Ширай, заходя следом.
— Ты на любую мою просьбу начинаешь шипеть змеёй! — не полез за словом в карман мехвод.
— А ты проси что-нибудь нормальное, ветрогон хренов! — безопасница явно наслаждалась возможностью с кем-то поругаться.
Честно говоря, первое впечатление о себе она мне испортила и я бы с ней за одним столом сидеть не стал бы, будь у меня такая возможность.
—
— А чего она!
— А чего он!
— Так, тихо! Вы мне юнгу запугаете! А ты не тушуйся, Ори, присаживайся за стол.
Я кивнул и выполнил приказ. Усевшийся рядом корнит подвинул мне пару тарелок и ста… кан.
— Что это такое? — взобравшаяся на стол Ная с некоторой опаской потыкала в мою тарелку лапкой. Потом в другую. — А это?
Мне оставалось только переадресовать вопрос повару.
— Автоповар ломался, пришлось чинить. После ремонта отказался работать со штатной прошивкой, — успевая жевать, объяснил мне Корнелиус. — С новой заработал, но вид блюд стал… немного странный. Вот эти кубики желе — это суп. Ты попробуй — вкусно?
— Да-а? — я с сомнением принюхался. — Хорошо, попробую.
Вкусно… М-да. Что за бурду привык есть экипаж «Кузнечика», если им это«вкусно»? Но съедобно, факт.
— Я тебя на всякий случай после обеда подлечу, — озабоченно покачала головой Зеленая. — Ты приобрел стойкость к большинству ядов растительного происхождения — но подстраховаться никогда ведь лишним не будет!
О, пошли «мамочкины» интонации. Но лечению противится не буду. Хотя бы потому, что я не сумел определить основной ингредиент «супа» на вкус.
— Кстати, что там за история со Стражински и запретом на живность и растения в каютах? — я решил, что лучше отвлечься и не думать, что зачерпываю ложкой. И отказаться нельзя: все одно и то же лопают. Лучше историю послушаю.
Результат от попытки узнать «экипажную» историю превзошел все ожидания. Мехвод закашлялся и выплюнул на тарелку все, что успел запихать в рот, а Мария Ширай одновременно покраснела и отчетливо позеленела.
— Ты как вообще про это узнал? — восстановив дыхание, ткнул в мою сторону ложкой Стражински. — Майкл разболтал?!
— Да я нем, как этот рыбный суп! — возмутился суперкарго. — Ори, скажи ему.
— Узнали из пометки капитана Фаркаша к статье корабельного Устава, — Честно ответил я.
— Ты читал устав?! — вылупились на меня теперь уже старпом и кэп. — Реально читал, а не пролистал?!
— Мне показалось важным знать действующие на корабле правила и ограничения, — вот уж не ожидал, что меня этим будут порицать.
— Придурок принес мне цветок кровавого багульника, — взяв себя в руки, рассказала безопасница. — Приятное, видите ли, хотел сделать. Сделал. Эта гадость, как только сезон цветения заканчивается, выделяет феромоны, вызывающие приступы неконтролируемой агрессии! Животные, попавшие под влияние феромона, начинают натурально сходить с ума. Бросаются друг на друга, рвут рогами и клыками. Пролитая кровь станет для семян багульника отличным удобрением.
Жесть какая.
— Биологическая угроза — одна из самых неприятных угроз для корабля и экипажа, — наставительно
— Ори, двигай сюда скорее лампу! — следом за Наей забралась на стол Ло. — Настало время тех самых историй!
В итоге обед растянулся часа на два. Никто никуда не торопился, даже назначенный вахтенным суперкарго. Гипер тем и хорош, что единственная опасность может исходить от систем самого корабля или груза. Ну и экипажа, конечно. Вахтенному достаточно не спать, чтобы успеть отреагировать. В том редчайшем случае, если произойдет отказ автоматики. И по большому счету все равно, где несущий вахту будет это делать. Разве что каюты под запретом — дабы избежать излишнего соблазна уютной мягкой коечкой.
Но все когда-нибудь заканчивается — закончился и специальный сеанс космобаек. Думаю, каждый из четверых не выболтал и сотой доли запаса своих историй — так что я ими буду до конца контракта обеспечен. Даже не знаю, радоваться или заранее страшиться! Зато будет что Тесс потом пересказать. Про крокодила ей точно понравится.
— Как самочувствие? — участливо спросила Зеленая, убирая лапки с моего живота.
— Хорошо, — прислушавшись к себе, убедился я. — Но предлагаю все же действовать на опережение.
— Арр! На абордаж! — распушилась вдвое против своего объема Оранжевая. — Захватим же кухню, и водрузим на ней свой флаг!
— Лучше, — поправил её Синий. — Ори водрузит там свои горшки и ящики с зеленью. И фитолампы.
— Чудовищно! — низким голосом и прижав уши, подыграл Красный. — Не даром Ори считается самым страшным пиратом даже среди пиратов! Потому что из черепов врагов он делает горшки для цветов!
— И выращивает в них мяту! — поддакнула Зеленая, вызвав общий смех.
Вот засранцы.
— Та-ак… — мы все невольно застыли на пороге камбуза.
Как бы это помягче выразится. Нет, в помещении не было ни пылинки — вентиляция исправно высасывала пыль из помещений и та оседала на фильтрах. Зато наслоений блеклых пятен хватало. Настоящая тропинка соединяла холодильный шкаф, он же приемник продуктов автоповара, податчик готовых блюд всё той же автокухни — и выход.
— Вот же лентяи! — даже Ло проняло.
— Погоди, что-то тут не так, — Кер ловко снял у меня с пояса инженерный планшет. — Как они так умудрились камеры заляпать, что вообще ничего не видно? Ладно, потом. Уборка… Ну точно! Роботам-уборщикам внесен строгий запрет на заход в это помещение!