Звездный страж (Авторский сборник)
Шрифт:
— Очень милая дверь, — пробормотал Чарльз. — Хитрющий замок с четырнадцатью выступами, сигнализацией, которая завоет на весь мир, если кто-нибудь попробует ее открыть, и наконец, эту самую сигнализацию можно отключить только из караульного помещения. — Он громко фыркнул. — Изобретательность, доведенная до идиотизма.
— Вовсе нет, — возразил Рейвен. — Это рассчитано на людей, таких же, как они сами. И этого вполне достаточно, пока не имеешь дело с денебианами или такими, как ты и я. Тут уж нужны совсем другие
— Пожалуй, ты прав. По меркам этого мира сия дверь все равно, что каменная стена. — Чарльз снова осмотрел дверь и каменную кладку. Глаза его внезапно загорелись. — Видишь?
— Да, коридор за дверью сторожит инфракрасный луч. Стоит пересечь его, и сразу зазвонят все колокола.
— Торчим тут из-за ерунды, — проворчал Чарльз, который терпеть не мог никаких задержек. — Можно подумать, это сделано умышленно. — Он снова посмотрел на свое обширное брюхо, убедился, что от частых инспекций объем его не уменьшился, и грустно добавил: — Вот в какое дурацкое положение мы попали из-за этой маскировки. Не будь ее, вошли бы без проволочек.
— Только что мы так и сделали. Но мы имеем дело с людьми и поэтому должны вести себя как люди. — Рейвен с улыбкой взглянул на Чарльза. — Мы ведь мужчины, разве не так?
— Есть и женщины. — Ты знаешь, что я имею в виду, непоседа. Мы мужчины и женщины.
— Конечно. Но иногда я… — Его голос почти затих, полное лицо сморщилось, затем он проговорил: — Эта мысль опять, уже в который раз, приходит мне в голову, Дэвид. Никак она не отвяжется.
— Какая?
— Все ли лошади — настоящие лошади? Все ли собаки — на самом деле собаки?
— Давай сначала закончим с более важным делом, — сказал Рейвен. — А с этим разберемся потом, на досуге. Время у нас есть, века. — Он жестом указал на дверь. — Приступаем. Есть в этой маленькой мышеловке одно слабое место: когда дверь открывают изнутри, нужно всякий раз отключать сигнализацию. Но мне потребуется время, чтобы пройти по проводам и найти выключатель, особенно если он спрятан где-то в доме.
— Ты иди по проводам, а я займусь дверью. Каждый будет при деле, — предложил Чарльз и тут же приступил к выполнению своей части плана: выпрямился, сунул руки в карманы и напряженно уставился на дверь.
Точно с таким же пристальным вниманием Рейвен принялся вглядываться в толстую глыбу камня. На ее поверхности рассматривать было нечего, тем не менее зрачки его медленно двигались, как бы ощупывая стену.
Занятые каждый своим делом, они стояли бок о бок в полной тишине, не двигаясь, глядя прямо перед собой, словно прикованные к месту чем-то сверхъестественным, для всех остальных несуществующим. Спустя несколько секунд Чарльз расслабился и тихонько перевел дыхание, стараясь не мешать товарищу.
Рейвен присоединился к нему через
— Провода идут вдоль коридора, затем вниз и направо в маленькую комнатушку, — сказал он. — Выключатель довольно громко щелкает, хорошо, что в комнате никого не было.
Он взялся за ручку двери, и та беззвучно открылась. Они вошли, закрыли ее за собой и прошли по узкому коридору, освещенному встроенными в потолок лампами. Они вели себя так, словно купили этот замок на прошлой неделе и сейчас прикидывали, как его обставить.
— Между прочим, тут просвечивает психология Торстерна, — заметил Рейвен. — Засовы, сложные замки, лучевая сигнализация — все это может обнаружить любой мутант с хорошим сверхчувственным восприятием. Но обнаружить-то он обнаружит, только ни за что не справится. С другой стороны, телекинетик без труда пооткрывал бы все эти ловушки, если бы смог их увидеть. В том-то и дело, что это место раскрыто настежь только для универсального мутанта. Торстерн полагает, что таких нет. Он и представить не может, что ошибается.
— Он не ошибается.
— Пока не ошибается. Но скоро все может измениться. Тот парень, Халлер, считался пиротиком и никем больше. Однако, когда я с ним познакомился, он обладал зачаточной формой сверхчувственного восприятия. И до самого последнего своего часа он об этом так и не заподозрил. Кроме своего дара, у него было процентов десять другого.
— Уродец, — сказал Чарльз.
— Да, можно и так назвать. Только не жди от Торстерна любезности, когда он столкнется с двумя такими красавчиками, как мы. Он же болван, пешка, даром что очень умная. Его отношение к мутантам основано на подавляемом страхе, а не на ревности.
— Боюсь, это нам помешает. Потому что наша задача — убедить его заглянуть в суть дела.
— Ты попал в точку, Чарльз. Чертовски трудно будет образумить такого типа — он могуществен, он жесток, он обуреваем тайным страхом… А мы к тому же не вправе ему показать, почему его предпосылки неверны, а опасения беспочвенны.
— Ты когда-нибудь задумывался, какую прорву возможностей получил бы этот мир, если бы мы могли подкинуть хотя бы… Хотя бы десятую часть…
— Да, не раз. Но что толку думать об этом? Однажды денебиане наверняка сюда доберутся. Чем меньше они узнают, тем лучше.
— Они все равно ничего не найдут. У них один шанс из миллиона, не больше, — в своем мнении Чарльз был непоколебим. — Вспомни Ташгар, Люмину или скопление в Волопасе. Денебиане обнюхали множество миров, поработили десятки цивилизаций — и ничего не нашли. Все труды пропали даром. Они бы умом тронулись, если бы узнали, что они сто раз держали в руках то, что ищут, да так и не сумели это распознать. — Он саркастически усмехнулся. — Денебиане гениальны, но сложить два плюс два и получить четыре — не в состоянии.