Звёздный свиток
Шрифт:
— Но, милорд… — начала она.
— Пойдемте вниз. Я вам расскажу кое-что интересное о нашем упрямом принце.
Рохан едва успел положить себе в тарелку какую-то еду и взять кубок с вином, когда его отпрыск появился из толпы в сопровождении Мааркена.
— Глядите… — прошептал Рохан, и встревоженная Пандсала стала свидетельницей того, как Поль просил разрешения проверить свою силу и мужество в противоборстве со склоном.
— Знаешь, отец, я думаю, это будет нам полезно и с политической точки зрения, — закончил он с восхитительной практичностью.
— Ну да, и дело совсем не в том, что это очень
— Я уже пробовал лазить по скалам в окрестностях Стронгхолда и Скайбоула, — возбужденно говорил мальчик. — А принц Чадрик даже водил всех своих оруженосцев учиться этому в окрестностях Грэйперла. Это было как раз над океаном, так что у меня есть порядочный опыт альпинизма над водой, и нервничать я не буду. Отец, можно, а? Пожалуйста…
Рохан притворился, что размышляет, хотя решение уже давно было принято; оно было частично внушено советом Пандсалы запретить принцу рисковать жизнью.
— А ты успел подготовиться к этому подвигу?
— Ну, я знаю, что это немного опасно. Но со мной может пойти Мааркен, если захочет, да и Маэта любит лазить по скалам. А если бы нас сопровождала группа людей, которые делали это раньше, то они могли бы показывать нам дорогу. Отец, это совсем не так опасно. И если я собираюсь быть здесь принцем, то мне просто необходимо показать им, из какого теста я сделан.
— Мааркен, что ты об этом думаешь? — Губы Рохана сложились в улыбку.
— Если молодой человек так решительно настроен, то я пойду вместе с ним, — пожал плечами тот.
— Да… Ну что ж, я подумаю.
На лице Поля мелькнуло разочарование, но затем он предпочел истолковать слова Рохана в выгодном для себя смысле.
— Спасибо, отец!
К ним приблизился человек, представленный как Кладон, лорд Реки Ушш, и разговор зашел о другом. Когда Рохан и Пандсала еще раз оказались с глазу на глаз, он повернулся к принцессе и усмехнулся.
— Ну что?
— Кажется, я поняла, милорд. Он обдумывал, как убедить вас, что все будет вполне безопасно, чтобы получить разрешение. Однако если бы вы продиктовали ему эти условия, то он бы обиделся и проигнорировал ваш запрет.
— Совершенно верно. Еще несколько дней он будет изучать проблему и представит мне дополнительные меры безопасности, а самое главное — будет знать о скалолазании гораздо больше, чем сейчас.
— Но вы уже приняли решение?
— Поль прав: будет отлично, если он докажет, на что способен в столь раннем возрасте. — Он увидел, как у Пандсалы округлились глаза, и правильно истолковал их выражение. — Не думайте, Пандсала, что я не боюсь за него. Однако я не сумею всюду подстилать ему соломку. Я могу направить его по нужному пути, но не уберегу от пары шишек. Это единственный способ воспитать сына мужчиной и принцем, достойным страны, которую он унаследует.
— Простите меня, милорд, однако… — Она заколебалась, но продолжила: — Все мы сегодня получили болезненный урок того, как легко может быть потеряна жизнь принца. Поль слишком большая ценность, чтобы им рисковать.
— Я тоже был таким… — Рохан помолчал, а затем тихо добавил: — Родители дрожали надо мной, пока мне не исполнилось тринадцать лет — обычный возраст для отправки на воспитание к друзьям или родственникам. Меня отпустили к нашему кузену Хадаану в Ремагев — это менее чем в дне
— Так вы не хотите толкнуть Поля на что-нибудь подобное? — задумчиво спросила Пандсала. — Но даже в этом случае не стоит пробовать такую страшную вещь…
— Конечно, Сьонед будет вне себя, когда узнает об этом. Но тут уж ничего не поделаешь. Я часто удивляюсь, почему не перестал слушаться родителей гораздо раньше. Наверно, из-за того, что не представлялось возможности, но иногда я подозреваю, что на самом деле просто боялся отца.
— Со мной было то же, — сказала принцесса, глядя куда-то сквозь него. — Мы все очень боялись Ролстру. Но вы не могли так ненавидеть своего отца, как это делала я.
— И вы до сих пор удивляетесь, почему я разрешаю Полю все? Ему не придется делать что-нибудь столь же безрассудное, как довелось мне.
— Или стать таким же безнравственным существом, как я. Мы с вами, милорд, действительно ходячие примеры, — бледно улыбнулась Пандсала. — Ну хорошо, я согласна, но только надо будет убедиться, что с ним пойдут мои самые надежные люди.
— Спасибо. Вы ведь понимаете, что все, что мы можем сделать, это принять меры предосторожности, а в остальном уповать на Богиню и ее благосклонность. — Он горько вздохнул. — Честно говоря, вся эта затея очень пугает меня. Но я вынужден разрешить Полю быть тем, кто он есть. Он все равно сделает это независимо от моего разрешения, так зачем же подливать масла в огонь?
— Как пожелаете, милорд.
— Кроме того, — улыбнувшись, сказал Рохан, — дракончик хочет летать, и это нормально. Пандсала, я желал бы завтра поговорить с каждым из вассалов. Пожалуйста, устройте это.
— Конечно, милорд. — Она сделала многозначительную паузу, остановилась и попыталась заглянуть ему в глаза. — Знаете, вся разница между вами и моим отцом — и как принцами, и как людьми — заключается в одной мелочи. Мой отец в жизни никому не говорил «пожалуйста».
Полю очень нравилась его новая толстая кожаная куртка, которая защищала от холодных порывов ветра, дувшего вдоль склона горы и поднимавшегося от едва видной внизу реки. Две трети лета миновали, и хотя где-то в Пустыне и в Грэйперле еще стояли иссушающе горячие дни, здесь, в горах, облака приносили настоящую прохладу. В конце концов получив от отца разрешение на подъем, после четырех дней детального планирования, проходившего с переменным успехом, Поль панически боялся, как бы ему не помешал поздний летний дождь. Через два дня они уезжали в Виз, так что подъем надо было совершить или сегодня, или никогда.