Звёзды - это блюдо, которое подают холодным
Шрифт:
Здесь уже была не автоматика, а люди. Контролеры внимательно изучили их документы и махнули, мол, проезжайте. Клементине стало не по себе.
У третьего шлагбаума их обогнал бронированный автобус судебных приставов. С ним проверяющие возились целых полчаса.
— Смертники, — тихо пробормотал Кристофер.
Клементина покосилась на автобус. Кабина была отделена от основного салона глухой перегородкой, в основной части не было ни единого окна, только продухи вентиляционных решёток. Но она и так знала, что внутри. Точнее, кто.
Люди, приговорённые Верховным
Хотя, учитывая масштабы и тяжесть содеянного, вряд ли их можно было назвать людьми.
— Не скажи, — так же тихо откликнулась Джулия. — Никто не знает наверняка, что флойды с ними делают.
— Тебе их жаль? — спросила Клементина
Джулия не ответила. За неё это сделал Кристофер:
— Год назад у нее пропал кот, — его взгляд вдруг стал отстранённым и холодным, как остро заточенный клинок. — Котика долго искали, но так и не нашли. А потом ей на почту вдруг пришло письмо с видеороликом. Анонимное.
Джулия содрогнулась.
— Того мерзавца в итоге вычислили и арестовали. Оказывается, он не только кошек сжигал. На его счету оказалось и несколько человеческих жизней.
— Прости… — прошептала Клементина.
— Знаешь, я искренне надеюсь, что флойды их не убивают, — ровным голосом произнесла Джулия. — Смертная казнь — слишком милосердная кара для таких как они.
Некоторое время все трое молчали; каждый думал о своём.
— Может быть, именно поэтому флойды не позволяют нам осваивать космос, — глубоко вздохнув, Кристофер нарушил молчание. — Потому что человечество до сих пор порождает нелюдей. Конечно, в разы меньше, чем когда-то, но всё-таки… Вот объясните мне, откуда берутся убийцы и садисты? Раньше были сумасшедшие — но флойды избавили нас от психиатрических заболеваний. Так откуда они берутся?
— Генетическая память? — наобум предположила Клементина.
Кристофер энергично потряс головой.
— Мне кажется, корень проблемы куда глубже. Убивать, ломать, рушить, причинять боль — это ведь действия одного порядка. Что, если где-то внутри, в самой основе человеческой сущности, на уровне безусловных рефлексов природой заложена неодолимая тяга к разрушению? Деструктивная сила, которую можно обуздать, можно контролировать до поры до времени, но невозможно уничтожить до конца — и всю свою жизнь каждый из нас идёт по краю, балансируя на грани и пытаясь не упасть, а глубинные инстинкты, дремлющие в подсознании, только и ждут, чтобы обрушить барьеры и вырваться наружу. В обычном состоянии им это не под силу, но если у тебя что-то такое ломается в душе, инстинкты выходят на свободу — и человек перестает быть человеком.
— Тебе надо было на психолога учиться, — Клементина невольно улыбнулась. — Или на генетика. Разобрался бы в проблеме, изобрел бы вакцину от жестокости.
Джулия тоже улыбнулась. Похоже, Клементина далеко не первая, кто высказывал такую мысль.
— Экология — ничуть не менее важно, — авторитетно заявил Кристофер. — Это вообще самое важное. Судьба и благополучие планеты несравнимо важнее судеб отдельных людей.
— Да, планета у нас одна. И другой не будет. — В голосе Джулии был и благоговейный
— Плохо, что люди не сразу это поняли. До сих пор ведь природу восстанавливаем.
— Без флойдов люди этого и не поняли бы.
— Или поняли бы, но было бы слишком поздно, — добавила Клементина.
— Ребята, — перебила Джулия. — Мы на месте.
И в ту же секунду автомобильный навигатор хорошо поставленным голосом диктора сообщил:
— Маршрут завершён.
— Идёмте, — Клементина первой вылезла из машины. — Вы знаете куда идти?
Впрочем, вопрос этот отпал сам собой — выездов с парковки было только два. Один вёл назад, к дорожной развязке, другой — по всей видимости, на территорию космодрома.
Обогнав бронированный автобус — девушке очень не хотелось лицезреть его содержимое, Клементина бодро зашагала в сторону ограды. В воздухе витал запах озона и почему-то хвои, хотя все ёлки и пихты остались далеко позади.
На полпути представители "Терры" отстали.
— Мы будем ждать здесь, — крикнул Кристофер. — Вон наши фуры.
Значит, дальше одной.
Набрав в грудь побольше воздуха, как ныряльщик перед прыжком, Клементина ускорила шаг. Странно, что за невысокой оградой, опоясывающей автопарковку, ничего не было. Ничего футуристически-фантастического. Небо, столбы, опутанные проводами, неказистый одноэтажный ангар чуть поодаль, пара цистерн, поставленных на землю, — вот и всё.
И тем не менее табличка у турникета недвусмысленно гласила: "Космопорт Кингорди". Чуть ниже была приписка: "вход по пропускам".
Имелся в виду патент, конечно. Клементина извлекла документ, приложила к панели сканера. Турникет пиликнул, убирая створки. Проход был открыт.
Смелее.
Клементина двинулась вперёд и замерла в замешательстве: ей показалось, что она впечаталась лицом в тонкую целлофановую пленку, скользкую, будто смазанную маслом. Моргнула, провела рукой по лицу — ничего. Ощущение не из приятных.
Шаг, другой — и как только она ступила на территорию космодрома, картинка мгновенно изменилась. Теперь, когда маскировочный экран силового поля остался за спиной, её взору предстал совершенно иной пейзаж.
Идеально ровное серо-синее покрытие под ногами, твёрдое как бетон, но по ощущениям больше напоминающее резину. Высоченная башня вдалеке — даже на приличном расстоянии она выглядела весьма внушительно. Вышка связи? Причальная мачта? Какой-нибудь маяк? Или просто административное здание? Вряд ли это корабль.
Потому что корабль был прямо перед ней — от силы минута ходу. И выглядел он совершенно не так, как на смазанной картинке немногочисленных видеозаписей, и не так, как описывали его очевидцы.
Несколько мгновений Клементина ошеломлённо созерцала белоснежный шар диаметром около полумили, покоящийся на подставке-треноге столь тщедушного вида, что казалось немыслимым, как тонюсенькие опоры способны удерживать такую махину.
От осознания того, насколько далеко ушли технологии флойдов по сравнению с земными, она почувствовала почти физическую боль.