Звезды князя

Башун Виталий Михайлович

Правда, говорить, тем более почти петь, на эльфийском при моем-то грубом и отнюдь не искалеченном вокальными упражнениями горле представляется задачей неординарной. Может, в хор какой поступить – пусть меня научат? М-да.

В кабинет подполковника Скорсилли нерешительно вошел адъютант, прямой, будто копье орка, с круглыми от изумления глазами, и застыл на пороге, словно начисто забыл, где он и зачем вообще сюда приперся. Весь его облик выражал полнейшее непонимание ситуации.

Скорсилли оторвал взгляд от бумаг и с недовольством посмотрел на подчиненного.

– Лейтенант! В чем дело? К вам явился дух нашей княгини и просил записать ее на прием ко мне?

– Никак нет… то есть да… то есть не дух, а… Господин подполковник!

Майор Даркоф просит его принять.

– Как ты сказал? Просит?! Приня-а-ать?!

Подполковник от удивления выронил бумагу, которую перед этим читал.

– Да, господин подполковник! Он тут. В приемной.

– Ну раз просит – примем. Зови.

Адъютант выскользнул за дверь, и через полминуты в кабинет чуть ли не строевым шагом зашел майор.

– Разрешите обратиться, господин подполковник?

– Дар, ты не заболел? Что с тобой? – спросил Скорсилли с искренним беспокойством. Он вышел из-за стола и подошел к застывшему в дверях другу. – Я уже привык, что ты никогда не спрашиваешь, занят я или свободен. Всегда чуть ли не ногой дверь в мой кабинет открываешь. Что на тебя нашло? Что-то случилось?

– Да, господин подполковник, случилось. Разрешите?

Даркоф деревянной походкой прошел мимо Скорсилли к столу и выудил из кармана кителя плоскую бутылку страшно дорогого вина из подвалов самого императора гоблинов. Как такая редкость попадала на стол богатых гурманов – простым людям неведомо. Только высшим чинам разведки и старейшинам княжества. Однако никакого предательства. Просто взаимовыгодный обмен. Как говорится: «Ничего личного. Дело есть дело!»

Поставив бутылку на стол, майор не стал заморачиваться поисками штопора – коротким движением загнал пальцем пробку внутрь бутылки. Скорсилли слегка поморщился от такого варварского отношения к элитному напитку – и разлил вино по стаканам, взяв два с подноса от графина с водой.

– Выпьем, – все так же, не поворачиваясь к подполковнику лицом, майор влил в себя стакан, словно дешевое пойло.

Скорсилли пригубил и поставил стакан на стол.

– Ты можешь, наконец, сказать мне, что случилось? И что здесь происходит?!

– Случилось? Мно-о-о-о-гое случилось. – Майор пошатнулся и оперся руками о спинку стула. Только теперь стало видно, что он пьян. В стельку, в сосиску, в драбадан и… как сапожник. – А происходят здесь, господин подполковник, поминки. Вот что, господин подполковник, здесь происходит!

Несмотря ни на что, майор говорил довольно четко и ясно. Тем не менее подполковник не узнавал своего друга, всегда спокойного и холодного, словно айсберг.

– У тебя умер кто-то из близких?

– Можно сказать и так. Да. Умер. Друг умер!

– Он был тебе так близок?

– Х-ха! Ты не представляешь, насколько. Он и сейчас близок. Точнее, недалек. Можно сказать, руку протяни. Он живой, но уже мертвый. Как друг мертвый. А как человек, точнее эльф, живе-о-о-охонек.

– Дар, будь любезен! Выражайся яснее. Я твои намеки напрочь отказываюсь понимать.

– Так, куда ж яснее? Ты все правильно понимаешь. По тебе я поминки справляю. По тебе!

– Послушай, Дар. Ты пьян. Пойди проспись, а потом поговорим.

– Нет, Скор. Прости, последний раз я тебя так называю. Дальше буду «господином подполковником» звать-величать.

– Хорошо. Давай поговорим прямо сейчас.

Скорсилли вызвал адъютанта и затребовал крепкого чаю.

– Раз уж ты настаиваешь, изволь объясниться… если ты еще способен связно выражать свои мысли.

– Способен. Я на многое способен. Ты знаешь. И я знаю. Знаю, например, в какую задницу ты хочешь загнать нашего князя вместе со всей ротой. Откуда знаю – не скажу! Хоть ты мне и начальник. Но! Начальник ты мне только здесь. На Южном фронте. – Даркоф вдруг стукнул кулаком по столу. – Ну почему?! Почему ты посылаешь на это гиблое дело именно роту Гаррада?! Подожди! Не говори ничего. Я скажу. Воин Гар – Гаррад зи Сонтез, князь Бахрийский, оказался талантливым магом-конструктором, владеющим уникальной методикой конструирования. По его лекциям уже выучилась группа жрецов, демонстрирующая поразительные успехи в конструировании

артефактов и амулетов. Их магия – настоящий прорыв. Во всяком случае, так говорят мои эксперты. Они, разумеется, не могут выявить все секреты жрецов, но и то, что на поверхности, внушает уважение и большие надежды. Посмотри, какое оружие стало нам поступать. Благодаря ему мы начали постепенно теснить гоблинов и орков. Уже можно уверенно говорить о приближающемся конце тысячелетней войны. И такого конструктора – коль на князя тебе наплевать – вместо того, чтобы запереть в самой охраняемой и неприступной башне, ты посылаешь на опасные задания. Умом я понимаю, что сильный Говорящий-С-Лесом, которому почему-то очень благоволят Стражи Леса, может то, что не под силу другим. В том числе и самым опытным ветеранам. Умом, повторяю, я сознаю насколько велик соблазн снова и снова посылать его в тыл гоблинам. И все же. Численность Стражей стремительно растет. У нас появилось уже минимум пять Говорящих с молодыми Стражами и еще три на подходе. Да, Гар совмещает в себе и горлохвата, и Говорящего, и жреца-лекаря. Но ты же понимаешь, что другие команды с Говорящими и Стражами будут не хуже. Небольшое боевое слаживание – и разведгруппа становится новым Белым драконом. Надобность так рисковать князем, я считаю, отпала совершенно. Теперь этот самоубийственный рейд. Будь Гар хотя бы сержантом, а лучше всего рядовым воином, можно было бы что-нибудь придумать и каким-то образом не отправлять его в рейд без ущерба для репутации. Но нет же! Ты продвинул его в ротные! Какая стремительная карьера! Какие длинные уши поспособствовали продвижению вчерашнего новобранца! Об этом говорят все ветераны. Никто заслуг Гара не отрицает, но и понимать никто не хочет, почему более заслуженных и достойных буквально оттерли от назначения. Ты добился своего! Весь полк разведки считает князя выскочкой, а то и хуже. Я знаю, что ты состоишь в партии республиканцев. Вам князь на троне совершенно не нужен. Однако использовать служебное положение в сложившихся обстоятельствах я считаю… низостью.

– Ты все сказал?

– Все!

Даркоф налил себе еще один бокал вина и, не обращая внимания на то, что друг (бывший друг?) его не поддержал, залпом выпил.

– Теперь послушай меня. Да, я не монархист, как ты. Все же специально(!) убивать или порочить князя я не планировал и делать это даже по приказу не буду! Я положился на судьбу… или провидение. Как хочешь называй. Для себя я решил – выживет князь, значит, высшим силам угодно, чтобы он правил. Нет – значит, нет. А что касается обвинения в протекционизме, так ты, монархист, должен быть мне благодарен за это.

– Вот как?

– Вот так! Что ты можешь сказать о князе? Талантливый маг, сильный Говорящий и отличный горлохват. Я ничего не упустил? Нет? А теперь скажи – этих качеств достаточно, чтобы быть князем? Не марионеткой на троне, а правителем огромной территории с многочисленным населением и богатыми природными ресурсами? Разве государь не должен быть в первую очередь организатором и командиром? Вот я и продвигал его, чтобы посмотреть, сможет он управлять сначала боевой группой, потом взводом, потом ротой. Рота, как ты знаешь, считается одним из самых трудных, с точки зрения командования, армейским звеном. Я дал ему возможность получить бесценный опыт командования людьми. И он с этим отлично справился. Он правильно начал с формирования своей команды. Последнего, старшину-орка, кстати, ты и сам не прочь был заполучить. И что же я делал не так?

– Почему?! Ну почему ты хочешь все порушить и отправить его роту именно в этот рейд. Неужели нет других заданий?

– Есть другие. Есть. Весь полк будет выполнять задачи на пределе, а то и за пределом своих сил. А в тот рейд пойдет лучшая рота. Таков приказ. И отменить его я не могу. Слишком много поставлено на карту.

– Ага. Вековые чаяния народа. Когда мы вот-вот могли обрести князя, его тут же некие силы направляют туда, откуда он, скорее всего, не вернется… – с горечью произнес Даркоф. – Я понял тебя, Скор. Может быть, ты действительно не виноват в том, что происходит вокруг князя, но если он не вернется, то… прости, но нашей дружбе – конец.