Звезды падают в небо
Шрифт:
— Это не совсем то, чего мне хочется в наших с тобой отношениях.
— Поняла. Я типа крутой мужик и все такое.
— Не поняла. Я, конечно, крутой мужик, — Гроу усмехнулся, — но я хочу, чтобы ты все-таки поняла, что мне нужна ты. Чтобы поверила в то, что ты хочешь засыпать и просыпаться рядом со мной так же, как этого хочу я. Хочу, чтобы ты поняла, что я действительно готов ждать и быть рядом с тобой просто так, без каких-либо претензий. Понятно, Танни Ладэ?
Челюсть, моя челюсть.
Можно
— Ну и сколько же ты намерен ждать? — поинтересовалась я.
— Столько, сколько тебе потребуется, чтобы это понять. Дня два. Может быть, неделю.
Пару мгновений я смотрела на него, а потом расхохоталась.
Наверное, выплескивая все напряжение последних событий, потому что смех еще долго сквозь меня прорывался, а когда закончился, я уткнулась лбом ему в плечо.
— Ну и самомнение, — вздохнула я.
— Да, с самомнением у меня полный порядок.
— Тогда ты должен понимать, что я хочу остаться.
Подняла голову и положила подбородок на режиссерское плечо.
— Не потому, что я хочу тебя защитить. А просто потому, что хочу.
— А что насчет будущего?
— Мое будущее здесь и сейчас. С тобой. Ну и честно говоря, мне не понравилась ни одна квартира, которую мы смотрели.
Теперь расхохотался Гроу, причем так, что я затряслась вместе с ним.
Определенно мы оба сумасшедшие. Сумасшедшие настолько, чтобы попробовать строить отношения на стыке двух миров.
— Знаешь, Танни, — сказал он, отсмеявшись. — Вот не могла ты просто сказать «да» вчера, когда решила потрепать мне нервы?
— Не могла, — ответила серьезно, повторяя пальцами надлом розы на его татуировке, под которой скрывался родовой узор. — Потому что вчера я не была готова говорить «да».
Честно, не уверена, что готова сейчас, но…
Но ему об этом лучше не знать.
— Значит, остаешься.
— Остаюсь, — кивнула я.
— И будешь спать со мной в одной постели?
— А у меня есть выбор?
Гроу подтянул меня поближе к себе, и я закинула ногу ему на колени. Глядя, как падающие в бездонное черное небо звезды вытесняет зеленое пламя и вертикаль зрачка.
— Нет, — хрипло сказал он.
А потом опрокинул меня на диван и поцеловал в губы.
— У-у-у… — выдохнула я в поцелуй.
Вообще-то это было: «Там Ленард наверху», но в эту минуту с меня стянули джинсы. Мастерски, надо сказать, и прежде чем я успела возмущенно тяпнуть этого… режиссера за губу, поинтересовались:
— Ты что-то хотела сказать?
— Ты что творишь?!
— Углубляю наше «ничего» до состояния «чего».
После такого заявления воздух во мне закончился повторно, а следом — еще раз, когда этот
— Не здесь!..
Резкое движение бедер выбило из меня остатки мыслей: особенно учитывая то, насколько это вышло сильно и остро. Я задохнулась от смены чувственных ощущений, понимая, что после такого рыпаться уже как-то бесполезно.
— Я тебя прибью! — пообещала я, когда ко мне вернулась способность мыслить связно.
Впрочем, очень сложно рассуждать логически, когда твои запястья стиснуты так, что ты не можешь пошевелиться, а внизу живота рождается (медленно, потихоньку) тягучее горячее чувство.
— Непременно, — сообщил Гроу, перехватывая мою вторую руку, разводя их в стороны над головой и глядя мне в глаза.
В его глазах сейчас почти не было огня, а то, что было — таяло искрами в темной глубине. В которую я сейчас падала, несмотря на все «но», «когда» и «если».
Немалых усилий стоило вытолкнуть себя на поверхность и поинтересоваться:
— А если я залечу?
— Будем воспитывать.
В сочетании с тем, что мне сейчас пришло в голову, чувственные ощущения там, где соединялись наши тела, были просто неповторимые.
— Ты сейчас так пошутил, да?
— Разумеется. Я принимаю меры.
— Меры.
— Ага. — Он чуть двинулся назад, вызывая желание двинуть его.
Потому что больше всего мне сейчас хотелось продолжения.
— Вернемся к нашему «ничего», — плотнее вжимая мои запястья в подушки, выдал этот… дракон. — Для начала, Танни, когда я говорю «моя девочка» — это значит «моя». Ты ведь моя девочка, Танни?
Во мне как-то разом кончились все слова.
— Издеваешься?
— Ну, ты же надо мной издевалась.
— Злопамятный какой!
— Не то слово. — Меня чувствительно укусили за губу, резким рывком врываясь глубже и срывая с губ сдавленный стон. — Моя. Танни.
Пусть даже сейчас зрачок был человеческим, взгляд все равно оставался звериным. Сумасшедшим, диким, рождающим во мне такой же первобытный животный отклик.
— Хочу услышать это от тебя. — Жесткие губы скользнули по моей щеке.
— Там… Ленард наверху!
— Не это.
Очередное движение вызвало болезненно-сладкий спазм, который тут же угас, потому что этот… драконоизувер снова замер, вглядываясь в мое лицо. Вглядываясь так, что я горела без всякого огня от кончиков пальцев ног до макушки: так, словно я действительно была его вся, да я и была его вся.
Сейчас.
— Так и будешь молчать, Танни?
— А ты так и будешь трепаться? — вскинула бровь, чуть сжимаясь и срывая с его губ хриплое рычание.