Звезды Сан-Сесильо
Шрифт:
— Да и готовит она не очень вкусно, — признался Питер. — Некоторые из ее блюд совершенно несъедобны, например жирное тушеное мясо, обильно приправленное чесноком! Поэтому в основном я питаюсь не дома. К счастью, мне не приходится платить за аренду этого коттеджа, так что мои доходы даже пополняются!
— А что будет, если твои средства все-таки истощатся? — осведомилась тетушка, сидя в кухне на табурете и с удовольствием потягивая ею же заваренный крепкий чай.
— Не знаю! — рассеянно ответил Питер. Мало того что недавно он болел, он, по-видимому, по своему характеру
Взглянув на Лайзу, он напыщенно произнес:
— Я рад, что Лайза здесь. Я кидаюсь от одной совершенно не подходящей мне работы к другой, но надеюсь, что вскоре найду дело, которое позволит мне осуществить мои тайные мечты и надежды!
Тетушка Грайзел шумно выразила свое неодобрение.
— Чем скорее ты определишь свои мечты и надежды, тем лучше. Ведь ты не хочешь превратиться в подобие мистера Микобера, постоянно надеющегося на «авось»! Но я не верю, что Лайза — к этому времени тетушка уже отбросила официальное «мисс Уоринг» — ищет в своей работе что-то сверхъестественное, просто она работает, вот и все! И на правах заслуженной старой девы могу заявить, что это не так уж и плохо, если не хочешь всю жизнь прожить в одиночестве, — я, разумеется, говорю о замужестве! — Она подсмотрела на девушку, желая увидеть ее реакцию. — Замужество просто создано для таких, как Лайза, и она знает это! Не правда ли, дорогая?
Лайза потупилась, покраснев до неприличия, и занялась извлечением чайного листика из своей чашки.
— Полагаю, есть кое-что другое, — неслышно пробормотала она.
Мисс Трейси покачала головой:
— Не для таких девушек, как вы! У меня никогда не было таких золотых волос и кожи, напоминающей цветущие яблони и на которую даже я, такая старая женщина, смотрю с удовольствием после всех этих загорелых лиц, что встречаешь здесь повсюду! Интересно знать, какое впечатление вы производите на молодых испанцев, с которыми наверняка общались? У вас такие глаза…
Запас ее красноречия, казалось, исчерпался, когда она дошла до глаз Лайзы, потому что она неожиданно вздохнула и покачала головой:
— Я прожила жизнь и осталась старой девой, хотя меня это никогда не беспокоило, но Лайзе такой судьбы я бы не пожелала!
Вдруг она встрепенулась от пришедшей ей в голову идеи:
— Когда закончится ваша работа, дорогая, вы должны будете приехать в Мадрид и остановиться у меня! В моей небольшой квартирке для вас найдется подходящая комната, если вы не возражаете приобщиться к суматошной жизни художника! Я покажу вам Мадрид, а там, поверьте мне, есть что посмотреть, и я позабочусь, чтобы вы увезли в Англию воспоминания поприятнее, чем об испанской детской! Если Питер все еще будет определяться насчет своего будущего, он сможет к нам приезжать. Мы найдем ему домик для гостей по умеренной цене, а я с удовольствием оплачу счет! — Тетушка внимательно посмотрела на племянника. — Если это поможет тебе решить, чего тебе действительно хочется в этой жизни, кроме того чтобы
Он печально улыбнулся:
— Не думаю, что в Испании для меня найдется дело!
— Возможно, ты и не найдешь в Испании интересного для тебя дела, но ты всегда сможешь сделать некоторые выводы, которые помогут тебе принять какие-то решения, — произнесла она с таким многозначительным видом, что Питер, вероятно, понял намек и усмехнулся:
— Понятно!
— Хотела бы я знать, действительно ли тебе понятно, — проворчала тетушка, собирая со стола чашки и блюдца. — Сначала мы вымоем посуду, а потом я вернусь в отель, а Лайза к своей воспитаннице. И помните, Лайза, мне очень хочется увидеться с вами осенью, даже раньше, если вы сумеете вырваться. Может быть, вам удастся освободиться на несколько дней, чтобы поехать в Мадрид и пожить с Грайзельдой Трейси?
Вернувшись на виллу, Лайза была немало удивлена, когда ей передали, что хозяин хочет видеть ее в библиотеке, как только она появится. Результатом этого визита в библиотеку стало решение проблемы с Мадридом.
Доктор Фернандес задумчиво стоял перед большим окном, выходящим на внутренний дворик. Она чуть слышно постучала в дверь и получила приглашение войти только потому, что он ждал ее, иначе он бы просто не услышал этого легкого стука в плотную дверь библиотеки. Когда Лайза вошла, он немедленно повернулся к ней.
— Садитесь, мисс Уоринг, — он указал ей на кресло. — Надеюсь, выход в свет доставил вам удовольствие?
— О да!
— Ланч прошел удачно?
— Удачно, — как эхо отозвалась она.
На докторе был легкий серый костюм, сшитый безупречно — впрочем, как и все его вещи. Ослепительно белая полотняная рубашка и узкий галстук из черного шелка, придавали ему типично испанский вид. А может быть, сумрак библиотеки создавал это впечатление, подчеркивая черноту его волос и оливковый цвет кожи. Лайзу поразил его официальный тон.
— Вы познакомились с тетушкой мистера Гамильтона-Трейси?
— Мисс Трейси? О да! Она мне очень понравилась.
— Это хорошо! — Он отошел и дотронулся до каких-то бумаг на письменном столе. — Не сомневаюсь, что вы ей тоже очень понравились.
— Боюсь, что не смогу ответить на этот вопрос. — Она попыталась рассмеяться, решив, что это шутка, но так как доктор был очень натянут и исполнен достоинства, осеклась и вежливо ответила: — По-моему, у нас сложились неплохие отношения, и она выразила желание вновь увидеть меня.
— Так это же превосходно, и ваш Питер Гамильтон-Трейси, должно быть, полностью удовлетворен!
Лайза сдвинула тонкие брови:
— У него нет причин для удовлетворения, просто я помогла ему развлечь тетушку!
— Правда? — Он взял золотую авторучку и постучал ею о свой ноготь. — Мне приятно, мисс Уоринг, что вы хорошо отдохнули, а сейчас я хочу вам кое-что сказать. У вас будет отпуск на неделю или две, потому что донья Беатрис хочет увезти Жиа в Мадрид. Она считает, что если Жиа к осени должна быть подготовлена к школе, то надо ее обследовать у дантиста и купить ей кое-что из одежды.