Звезды светят храбрецам
Шрифт:
Денрик начал подъем, вбивая зуб в черный, нагретый солнцем камень, упираясь ногами в практически неразличимые трещины и выступы, перенося вес с одной руки на другую. Мышцы ныли, голова кружилась. Черный камень дышал жаром ему в лицо, обжигал кожу. Мыслей в голове скоро совсем не осталось, лишь желание поскорее подняться наверх. Вытащить зуб, поднять руку, судорожно цепляясь другой рукой за вбитый в камень второй зуб. Вбить первый в поверхность скалы и несколько секунд повисеть так, прижимаясь всем телом к горячей поверхности. А затем опять все повторить. Ноги иной раз скользили, срывались, и он зависал на одних руках, чувствуя, как сердце пропускает удары, а затем начинает биться сильнее.
Мальчик
Солнце припекало, внизу шумел океан. А на вершине скалы лежал уставший мальчик, почти потерявший какую-либо надежду. Что, если раковина уже давно упала в воду, выпала вместе с куском камня, отбившегося от скалы? Что, если ее унесли птицы? Кстати, про птиц. Денрик, лежавший на спине, позволяя своему телу немного отдохнуть, внезапно понял, что внизу, почти под самым его ухом кто-то возмущенно чирикает. Мальчик аккуратно перевернулся и несколько удивленно посмотрел на небольшую зеленую птичку с аккуратным желтым клювом. Тирилка, обычная жительница острова, обожала объедать перламутр с раковин. Но эти пичуги всегда жили на берегу, где пищи им было вдоволь. Здесь-то она что забыла?
Денрик замер, наблюдая, как тирилка ловко скачет к краю, как цепляется лапками за камень и как исчезает под выступом. Повозившись немного между камнями, птичка вылетела обратно. Но теперь ее желтый клювик был испачкан белым… она явно клевала раковину. Мальчик оживился. Аккуратно перевернувшись на живот, он опустил руку и нащупал пространство между камнями, куда птица залетела кормиться. И вот пальцы скользнули по шершавому боку раковины. Видимо за столько лет она ушла в трещину, заросла там песком и грязью… Денрик достал из-за пояса туники огрызок драконьего зуба и ударил по камням под навесом, стараясь попасть ровно в трещину. Получилось не с первого раза, но за пару десятков ударов доступ к раковине он получил. Вот только от усталости, или от слепящего солнца, а может от неудобного положения своего он все же совершил ошибку, нанеся последний удар ровно возле раковины, расколов каменную кладку слишком сильно. Белая витая раковина полетела вниз, в воду. Сам не зная, что делает, Денрик дернулся за ней, подцепив в воздухе пальцами, но уже через пару мгновений сам сорвался с выступа.
Он прекрасно понимал, что падение с такой высоты – смертельно. Удар о воду будет слишком сильный. Он прижал раковину к груди, готовясь к боли, но… вода приняла его мягко, словно он не
Осознав свое положение, мальчик рассмеялся, прогоняя страх… и вот тут сила пёрышка иссякла. Денрик плюхнулся в воду. Старясь не потерять раковину, он погреб к своей лодке, всей душой радуясь, что жив, что справился с заданием. Дирк встретил брата радостным лаем, чуть ли не вдавил в дно лодки, стоило мальчику забраться внутрь.
– Ну все, я жив! – Денрик и сам хохотал от счастья. Вот уж никогда бы он не подумал, что всего за пару дней переживет столько, сколько самые большие любители приключений на острове не переживали и за всю жизнь.
Глава 8. Зимородки
– А в ней правда песня ведьмы? – Денрик внимательно изучал добытую раковину.
Она оказалась длиной в две его ладони, белой, практически целой, только пара сколов на вершине. С широкой стороны заткнута водорослями и замазана засохшей глиной, как пробкой.
– Да, – Скай кивнула и положила рядом с раковиной ожерелье подводных дев. – Моя прабабка привезла ее с собой на остров. Она же и хранила ее историю, рассказывала только родне.
– А мне расскажете? – Мальчик, успевший уже подремать и перекусить, сейчас готов был и к новым испытаниям, и к интересным историям, которые, кстати, очень любил. – Тетушка Скай, ну пожалуйста.
– Тетушка… – Ведьма фыркнула от смеха. – Так меня давно никто не называл. Ну ладно. Расскажу…
… Много веков назад наши предки жили на других островах. И хотя места там было много, но и людей хватало. В один день молодой вождь собрал своих друзей и отправился на разведку, в поисках новых земель для нового племени. Среди тех, кто остался ждать их на берегу, была совсем еще юная ведьма, влюбленная в молодого вождя. К сожалению, он ее чувств не разделял, и вернувшись домой с доброй вестью о новом острове – пошел свататься к другой.
Конечно, ведьма впала в отчаянье. На ее мольбы остаться с ней юноша отвечал отказом, и в конце концов привел в своей дом иную избранницу. Ведьма от любви быстро перешла к ненависти. В первое же полнолуние она заключила договор с ветром и океаном, призвала духов воды и воздуха, позволив им забрать ее тело, но оставить голос как проклятье, что будет вечно витать над островом. Никто не придал значения ни ее исчезновению, ни проклятью, что она бросила на прощание своему бывшему возлюбленному. Но вот стоило новому племени сесть на лодки и отправить к новым землям, стоило им отплыть от острова, как зазвучала над ними ведьмина песня, тягучая, тоскливая. Налетел ветер, поднялся туман, и пришлось путешественникам вернуться на родную землю. Много раз они пытались вырваться из плена колдовского голоса, и всякий раз туман и ветер не выпускали их.
Отчаявшись, обратились они к моей прабабке. Она, как и я, как и многие в моей семье, жила уединенно и к людям приходила лишь по надобности. Поднялась она на самую высокую скалу и запела. На удивление, голос ее был чист и звонок. Голос молодой ведьмы, запутавшийся в ветре, стал вторить моей прабабке, стараясь пересилить, но куда там. Живая ведьма всегда сильнее проклятья умершей. Она связала голос нитями, что тоньше паутины, но прочнее веревки, запечатала его в раковине и только после этого смогли люди покинуть остров.