Звёзды в их руках

Блиш Джеймс Бенджамин

Перекрытие Моста разламывалось посередине.

И мгновение спустя, когда грохот несколько стих, громкоговоритель произнес обычным голосом Чэрити:

– Эва и ты тоже, пожалуйста. Пожалуйста, ответьте. В общем - если только все немедленно

не займут свои места, Мост может разрушиться уже через час.

– Ну и пусть, - тихо отозвалась Эва.

Воцарилась короткая, пораженная тишина, а затем прозвучал человеческий голос. Он определенно принадлежал сенатору Уэгонеру, и звук вполне мог быть похож на смешок.

Чэрити отключился.

Величественная гибель Моста проникала грохотом в маленькую каюту.

Через некоторое время мужчина и женщина подошли к окну и посмотрели мимо ненужной туши Юпитера в сторону близкого горизонта, там, где всегда виднелось несколько звезд.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ. БРУКХЭЙВЕНСКИЙ

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ (СВАЛКА ЯДЕРНЫХ ОТХОДОВ)

Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте

проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас и молитесь

за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца

вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему

восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на

праведных и неправедных. Ибо если вы будете любить любящих

вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И

если вы приветствуете только

братьев ваших, что особенного

делаете? Не так же ли поступают и язычники?

Матф., 6.44-47

– Любой конец, - писал Уэгонер на стене свой камеры в последний день, - это новое начало. Быть может, через тысячу лет мои Земляне и вернутся снова домой. Или через две тысячи, или четыре, если они тогда будут о нем помнить. Да, они вернутся. Но я надеюсь, что не захотят остаться. Молюсь за то, чтобы они не остались.

Он посмотрел на сделанную им надпись и подумал, чтобы неплохо бы подписаться своим именем. Раздумывая над этим, он решил сделать отметку своего последнего дня, но огрызок карандаша наткнулся на камень под известковым раствором и сломался, не оставив ничего, кроме маленького огрызка изношенной грязной древесины. Он мог бы снова обточить его об подоконник, по крайней мере, чтобы еще чуть-чуть обнажить графитовый стержень. Но вместо этого он бросил огрызок в урну для мусора.

На звездах и так уже достаточно написано. Он четко мог разглядеть это. Потому что написал там именно он. Существовало созвездие по имени Уэгонер, и каждая звезда на небе принадлежала ему. Это было совершенно очевидно.

Позже, в тот же день, человек по имени Мак-Хайнери, заявил:

– Блисс Уэгонер - мертв.

Как обычно, Мак-Хайнери ошибался.