Звезды в моих руках
Шрифт:
– Тебя заменит Лопатин, – тренер хлопает меня по плечу, – сходи в медпункт и вали домой. Ты мне на передовой нужен на настоящем матче. Слышишь меня?
Я мычу что-то неразборчивое, поднимаюсь, пошатываясь.
– Жилин, сопроводи его, – говорит тренер за моей спиной.
Колька Жилин – мой главный соперник. Когда надо, мы играем слаженно, но обычно он кидает в меня мяч.
– Ну че, неудачник, пойдем, – Жилин берет меня под руку и тащит к выходу из спортзала. Впереди лестница, при каждом шаге нога болит.
– Отвали, сам дойду.
– Нет уж. Раз тренер мне тебя поручил,
Я молчу. Мне плевать на его угрозы, но если меня выпрут, у матери случится очередная истерика, а они у нее никогда хорошо не заканчиваются. Поэтому я натягиваю на лицо дурашливую улыбку:
– Брось, Жилин. Я просто не хотел тебя напрягать. Сам ведь говоришь, что у всех от меня проблемы.
– Рад, что ты это понимаешь, – он тащит меня к медпункту и отпускает только у самой двери. – Когда тренер спросит тебя, хорошо ли я помогаю, не сболтни ему чего-нибудь лишнего. Понял меня?
– Хорошо, – говорю я.
Гребаный придурок.
* * *
Я часто слышу жалобы одноклассников на родителей. Одним не дают карманные деньги, вторых не отпускают на вечеринки, третьим запрещают ходить на свидания. Их проблемы ничего не стоят. Не думаю, что кто-либо из них таскал на себе пьяных матерей, оттирал за ними блевоту в прихожей и в подъезде, или извинялся за «доставленные неудобства».
Моя мать – директор в крупной компании. Благодаря ее навыкам они зарабатывают миллионы. Может, даже миллиарды. В бизнесе она готова сожрать любого, кто перейдет ей дорогу. Всегда выглядит безупречно, носит брендовую одежду и дорогущие туфли. Наша квартира отремонтирована и обставлена дорогой мебелью. Я всегда получаю то, что хочу, лишь упомянув об этом. Но ни новый айфон, ни суперудобные кроссовки за тридцать штук не стоят моих мучений.
Хуже всего, когда она приводит очередного оборванца, и заявляет, что это мой будущий отец. Все эти альфонсы используют ее, крадут наши вещи и сбегают, а моя мать ударяется в истерики. Она может себе позволить работать удаленно, поэтому иногда она уходит в недельные запои.
Мы были счастливее, когда мне было пять, а она еще не дослужилась до поста директора. И не развелась с отцом. После развода ее будто подменили. Моя добрая мама исчезла, а вместо нее появилась вечно недовольная ведьма. Она запретила отцу видеться со мной, бабушку не пускала в наш дом до самой ее смерти. Со временем отец сдался и переехал в другой город. Я стал ему не нужен. Впрочем, как и он мне.
* * *
После медпункта иду домой. Нога болит. Нужно будет помазать пару дней. Надеюсь, не буду хромать при матери. Телефон в кармане вибрирует. Я смотрю сообщение и раздраженно убираю смартфон обратно. Приглашают на день рождения. Если я хочу избавиться от материнских заскоков хотя бы на пару часов, придется купить подарок и придумать очередную историю про праздник у отличницы, у которой родители работают в системе образования. Типа полезные связи, все дела.
Стоя
Внутри широкие витрины и стеллажи. Пахнет кормом, деревянными опилками. Чирикают попугаи, мяукают котята и тявкают щенки.
– Жора! Давно не виделись, – из-за прилавка мне машет Зоя. Она улыбается. Я машу ей в ответ. Пожалуй, она единственный человек, который меня не бесит. – Как дела?
– Занят был, – подхожу к клетке с белым кроликом и смотрю на него. Ничто так не успокаивает, как созерцание пушистых комков. А, может, я понимаю всех этих зверят в клетках.
– И в этот раз будешь только смотреть? – Зоя подходит ближе. За кассой никого нет. Сотрудникам зоомагазина запрещено отлучаться, если их никто не заменяет.
– Да. У мамы аллергия, ты же знаешь, – не люблю врать. В последние годы часто приходится придумывать несуществующие события. Много сил уходит, чтобы запомнить их и не запутаться в собственной лжи.
– Жаль, конечно. Зато наши пушистики тебя любят.
Звякает колокольчик. Зоя уходит, а я брожу по зоомагазину. Моя тихая гавань. Когда-нибудь приду сюда работать. Я хожу между стеллажами и наконец натыкаюсь на то, что мне надо. Сверху стоит последний небольшой круглый аквариум. Как раз для одной золотой рыбки. Я поднимаю руки, чтобы взять его, и он сам прыгает мне в ладони.
– Что за… – с обратной стороны стеллажа виднеются вытянутые до побелевшей кожи пальцы. Опускаю взгляд и встречаюсь с карими глазами.
Незнакомка невысокая, стоит на цыпочках, смотрит на меня, распахнув веки.
– Простите, – бормочет она, – я случайно задела.
У нее круглое, но не полное, лицо, румяные щеки, маленькие губы и прямой нос. Из-под шапки тянутся длинные черные волосы. Я разглядываю ее, пока она обходит стеллаж. Ростом она мне по грудь.
– Можете отдать этот аквариум мне? – спрашивает.
– Для чего? Мне он тоже нужен.
– Ну… – она переминается с ноги на ногу. – Я хочу наполнить его бумажными звездочками.
Идиотская фраза и нелепая ситуация встряхивают мое сердце. Я сглатываю, к щекам приливает кровь. Обычно я бледный, когда не играю в баскетбол или стою на месте, но сейчас чувствую жар по всему телу. Я протягиваю ей аквариум.
Глава 3. Аля
Обычно я ничего не выпрашиваю у незнакомцев. Неловко осознавать, что забрал вещь у того, кто тоже ее хотел. Это как-то неправильно. Я вглядываюсь в лицо парня. Он улыбается, на левой щеке появляется ямочка, а на правой небольшая вмятина. У него темно-серые глаза и русые волосы. За спиной рюкзак поверх расстегнутой парки, из-под нее выглядывает молочный свитер с темно-бежевой полоской на груди и молочными елями в ней. И почему я разглядываю его одежду? Щеки краснеют.