Звезды взаймы
Шрифт:
Лирика и болтовня…
За прозрачным колпаком кабины проплывала имперская столица – великий, удивительный, но, в сущности, обыкновенный город. Отсюда он казался праздничным – закатные блики ложились на архитектурную фантасмагорию из стекла и камня, вспыхивали шары искусственных солнц над деловыми кварталами…
Грязные улочки окраины, почернелые трущобы уходили в тень. Где-то там, в переполненных вагонах монорельса, спешила домой человеческая толпа. И каждый нёс внутри одиночество…
Я поёжился.
А всё-таки
Они-то хоть на своей планете.
– Тэй-Гор… отпусти нас домой.
– Лё-ха, ты не хочешь дождаться Илги?
Я не ответил. Молча следил взглядом за уходившим от северного космодрома пассажирским лайнером – крохотная серебристая пирамидка поднималась в зенит, к звёздам…
Илга улетела на таком же?
Нет. Вероятнее всего – нуль-портация. Вспышка света, несколько эйфорических мгновений, и сотен световых лет – как не бывало…
Я мог бы её дождаться…
Только зачем?
Что хорошего у нас там, впереди?
Она жизнь готова отдать за этот мир. Но это её мир.
Не мой.
Уехала на очередную тайную миссию и даже не попрощалась. Прислала минутную видеооткрытку…
– Приехали, – сухо озвучил Тэй-Гор. Флаер завис над крышей высотки.
Мы выбрались наружу.
Сенатор окинул нас посуровевшим взглядом:
– Ещё раз вляпаетесь – выручать не буду.
– И не надо, – буркнул Васька, – мы люди скромные. И тихие…
– А кто написал «мудаки» на плакате «Единства Киагры»?
– У меня с детства способности к каллиграфии. Вот и тренируюсь. А плакат случайно под руку подвернулся.
– И остальные сорок шесть – тоже случайно?
– Во-первых, тут какое-то недоразумение… Максимум – сорок два! А во-вторых… нас же не поймали.
– А кто дрался с агитаторами? Кто кричал на улице, что сенат – сборище дармоедов? Кто обещал отправить их на отдых… как называется та курортная планета?
– Колыма, – мягко уточнил Димыч.
– Вы неисправимы, – вздохнул Тэй-Гор.
Я пожал плечами:
– Верните наш корабль. И отпустите нас домой.
Он поморщился:
– Я объяснял. На Вольдэе работает следственная комиссия. До её завершения…
– Вы ведь сами знаете – это отговорка. Реального следствия нет и не будет.
Тэй-Гор нахмурил седые брови:
– Не вам меня учить! – Отвернулся и глухо добавил: – Дом не строится за час. Дерево не вырастает за день. Потерпите, ребята… Всё идёт, как надо.
– А можно… мы на Земле будем терпеть? – встрял Васька.
– Да поймите вы… Только здесь, только на этой планете я могу гарантировать вашу безопасность!
– Не надо её гарантировать. Как-нибудь обойдёмся, – хмуро ответил я.
Тэй-Гор поднял на меня жёсткий взгляд:
– Это не вам решать. – Уже закрывая дверцу, добавил: – Можете съездить за город. Развеяться, отдохнуть… И никакой политики!
Флаер
Мы проводили его взглядом.
Там, под вечерними облаками, вспыхнула огромная надпись:
«Партия «Единство Киагры» – наш выбор!»
– Угу, – кивнул Димыч. – Ваш… мать вашу!
Мы опять спустились в свои «апартаменты» – пятикомнатную квартирку в стандартном высотном доме. Когда-то, во времена расцвета Империи, эти здания «пекли», как блины, – собирали из готовых блоков, будто игрушечные дома в детском конструкторе. Антигравные подъёмники здорово упрощают строительство.
Большую часть окраин Киагры именно так возводили – дешёвые спальные районы, аналог наших панельных многоэтажек. Это в центре более дорогие и надёжные технологии: когда площадки ограждают силовыми полями, изменяют гравитацию, и дома сами вырастают из нанозёрен, причудливые и живые, как настоящие деревья в садах…
А здесь…
Здесь – облупившиеся фасады, неработающие лифты и хмурые физиономии жителей.
Депрессивный район.
Московское Коньково, харьковская Бавария, питерские окраины… Но за тысячу световых лет от Земли, в сорокамиллионном городе, по улицам которого носятся гравикары, а в небе проносятся флаеры… Конечно, тут они называются иначе. Тут даже нетрезвые граждане матерятся на галактическом языке, понятном для большинства разумных существ в этом секторе Млечного Пути.
Но главного это не меняет.
Васька устало свалился на диван. Димыч остановился у окна, задумчиво озирая окрестности.
– Что нового? – пробормотал я, падая в кресло.
– В кафе «Ручеёк» выбили стёкла.
– Событие… Третий раз на неделе.
– Ага. По-моему, там уже пьют за это.
– Какая интересная у людей жизнь, – вяло обрадовался Лубенчиков.
Ещё месяц назад мы обитали в ином, можно сказать, элитном районе. Каждый – в отдельной квартире, выделенной службой охраны Императрицы. Что и говорить – весьма комфортабельные апартаменты, снабжённые чудесами техники и сантехники. А главное – всеми возможными видами «прослушки» и «записи»…
«Для вашей же безопасности!» – втолковывал Тэй-Гор.
Я терпел. Пока Илга была со мной.
А потом…
В общем, Васька тоже временно остался без спутницы. А Димыч и до этого старался поменьше светиться в «безопасной» квартире.
Наше терпение лопнуло. Кой-какие деньги у нас водились – радушные «хозяева» выделяли на карманные расходы.
Пришлось подкопить. Хватило в аккурат на обшарпанную, зато просторную квартирку у северной окраины. Жить втроём веселее. Было место и для приходящих подруг – в основном Васькиных. Димыч предпочитал осваивать новые территории, хотя все равно регулярно участвовал в посиделках за накрытым древним столом.