Звезды взаймы
Шрифт:
Я поворачиваю голову. Ограждение галереи уже рядом – так, что отчетливо можно различить мелкие детали резьбы на перилах. Всего-то и надо – пролететь над ними, вырваться из стасис-кокона и затеряться в лабиринте комнат и коридоров.
Дом Стражей – это вам не общага физтеха, в этой громадине неделями можно прятаться!
Бинк нервно шмыгает носом.
Осталось немного, совсем чуток… Но и движемся мы черепашьими темпами!
Опять попробовать
Я загребаю руками, а хоббит хватает меня за штанину:
– Не надо…
Понятно, чего он боится. Кокон едва держится. Тонкая стенка уже и правда напоминает мыльный пузырь.
Я подожду, когда мы будем над перилами, и лишь тогда, очень аккуратно…
Даже если «пузырь» лопнет, успеем зацепиться за ограждение.
Подплываю к призрачной стенке изолирующего поля. И вдруг отчетливо слышу чьи-то торопливые, тяжелые шаги… Много шагов!
Справа и слева!
Растерянно оглядываюсь.
Спустя миг целая орава наёмников в бронекостюмах вываливает на галерею из тёмных сводчатых проходов. Бегут к нам с двух сторон!
– Приехали! – шепчет Бинк.
А кокон неумолимо движется по инерции. Он почти достиг галереи!
Ещё секунда и…
Мы отчаянно бросаемся к противоположной стороне шара. Молотим в неё руками, ногами, нелепо кувыркаемся внутри, пытаясь хоть как-то остановить пузырь. Сейчас нам плевать на его сохранность!
А снизу доносится уверенный голос Нух-Бода:
– Спокойно. Никто не собирается причинять вам зла!
Фигуры в бронекостюмах уже тянут руки к зыбкой стенке кокона – всё ближе! Мы не смогли его остановить.
Я хватаю плавающий посреди шара вертел. Скользкая железяка против плазмоганов – глупо, смешно, безнадёжно. Дима растерянно оглядывается. Но выбора у него нет, и он хватается за ночной «горшок»…
– Чего вы там возитесь! – долетает раздражённое бормотание кентавра.
Я торопливо озираюсь.
У них что-то идёт не так?
Да!
Почти не веря глазам, не веря нашей удаче, я вижу, как шар поднимается вверх, не долетев до галереи.
Капустин смеётся.
Наёмники тянутся к «пузырю» и не могут достать!
– Руки коротки, – говорит Бинк. – Обломитесь, куцелопы! – и показывает бандитам универсальный во всей Галактике неприличный жест.
Наёмники хрипло ругаются.
Нух-Бод что-то цедит сквозь зубы.
А я понимаю: удача – штука капризная. Отправленные за подстилкой боевики теперь возвращаются, гора тряпья на полу всё растёт – её уже вполне достаточно, чтоб мы не сломали кости, падая с десяти метров.
Нух-Бод поднимает бластер и, никому не доверяя такого серьёзного дела, тщательно целится в окружающий нас шар-кокон…
Выстрелить он не успевает.
Вопреки его расчетам, да и вопреки
Глаза у кентавра становятся круглыми. А фигурка его быстро удаляется.
Инерция отбрасывает нас прямо на хлипкую поверхность «пузыря». Каким-то чудом та пока держится…
Бинк ошалело запрокидывает голову.
Нас несёт прямо к круглому отверстию посредине купола. Туда, где вверху, как огонёк безмятежности, блестит в утреннем небе одинокая звёздочка…
Вряд ли мы сумеем разглядеть что-то ещё. Кокон явно больше отверстия. Значит, мы ударимся о купол, и «пузырь» лопнет…
Вспышка плазмогана – у кого-то из наёмников не выдержали нервы?
– Не стрелять! – хрипло орёт Нух-Бод.
«Смешно. Он всё ещё мечтает заполучить нас целёхонькими?»
Я успеваю повернуть голову вниз. Успеваю увидеть кентавра, медленно, будто в вязком, загустелом воздухе, скачущего к нам по вертикальной стене. Копыта гулко стучат по каменным рельефам. Словно небо опрокинулось, и одинокая звёздочка вот-вот угодит под ноги хахира…
Потом в глазах у меня темнеет.
Когда всё опять проясняется, Нух-Бод – уже рядом.
Мгновенья – длинные, как во сне. Крохотные песчинки летят из-под копыт. Нечеловеческая физиономия перекашивается в яростном вопле. И тянется вверх от кобуры рука с бластером…
Вспышка.
Хлопок.
«Пузырь накрылся…» – отчаянно мелькает в голове.
И кто-то знакомый орёт во всю глотку:
– Вытаскивай их! Мать твою…
Хаотичное мелькание картинок. Мозг отказывается искать в них логику…
Вертел, канистра и ночной горшок летят прямиком в голову Нух-Боду. А сами мы… Нет, не падаем туда же, навстречу кентавру. Будто листки, поднятые сквозняком, мы выпархиваем сквозь отверстие в куполе – прямо в утреннюю прохладу и чьи-то крепкие объятия.
– Космос и звёзды… – растерянно восклицает Бинк.
Хотя космос – ни при чём.
Всё куда удивительнее!
Василий Викторович Лубенчиков лыбится, а мы таращимся на него, как заворожённые – целую секунду.
Тут мозги включаются. И сиплым голосом я бормочу:
– Валим отсюда! Четвероногий на хвосте!
– Здесь он не пройдёт, – твердо объясняет голос рядом, – пока что он вообще не сможет покинуть зал.
Я поворачиваю голову, и челюсть у меня опять распахивается от изумления.
Юный послушник Фэй-Тун стоит у дыры в куполе. Отсветы выстрелов вспыхивают на его лице. А он хладнокровно щурится:
– Я активизировал блокирующее поле. Минут на десять хватит…