Звезды южного неба
Шрифт:
Глянув на нее, Мерфи покачал головой и вполголоса пробормотал:
— Через месяц вы будете умолять меня отвезти вас назад.
— Ни за что, — Эстелла услышала это бормотание и отрицательно покачала головой.
Такую уверенность молодой женщине придавала не вера в свои способности ветеринара, а тот факт, что она никогда не сможет вернуться в Англию. Эстелле было очень тяжело прощаться с тетей Фло, зная, что она, скорее всего, больше никогда ее не увидит. Правда, она обещала писать тетушке письма и присылать фотографии.
Вспомнив сейчас об
Бросив на свою пассажирку быстрый взгляд, Мерфи заметил перемену в ее настроении. Он был уверен, что Эстелла оставила в Англии человека, занимавшего сейчас все ее мысли. Майкл был готов поспорить, что или она кому-то разбила сердце, или кто-то разбил сердце ей. Большинство людей, решивших забраться в австралийскую глубинку, от чего-то убегали, и он не был исключением из этого правила.
Они летели уже шесть часов. Наконец Майкл сделал левый вираж и на несколько сотен метров снизил самолет.
— Этот городок внизу — Марри, — сказал он молодой женщине. — Раньше он назывался Херготт-Спрингс. Тогда здесь была станция для верблюжьих караванов, перевозивших грузы от железной дороги до Элис-Спрингс — самого большого города в этой части Австралии. Но с тех пор как «Ган» стал проходить через Херготт-Спрингс, верблюдов больше почти не используют.
— «Ган»?
— «Афганский экспресс», поезд из Аделаиды.
— А этот поезд ходит в Кенгуру-кроссинг?
Майкл заметил, что в голосе его пассажирки прозвучала надежда.
— Он идет от Марри на запад, а мы летим на восток.
— Это маленький городок, — сказала Эстелла, внимательно глядя на Марри.
— Там есть гостиница, универсальный магазин, больница, почта и полицейский участок. Среди жителем встречаются афганцы и аборигены, — он снова посмотрел на Эстеллу. — Кенгуру-кроссинг в два раза меньше, чем Марри.
Молодая женщина постаралась скрыть свое разочарование.
— Хотите, чтобы я развернул самолет? — спросил пилот, злорадно усмехнувшись.
— Спасибо, нет.
— Уверены?
— Да. Уверена.
Мерфи рассмеялся.
— Ну, еще, как говорится, не вечер.
Еще через несколько минут полета Майкл показал забор — препятствие на пути собак динго.
— Он тянется почти на шесть тысяч миль, от самой границы с Новым Южным Уэльсом, и доходит до Большого Австралийского залива. Забор построили, чтобы защитить стада овец на юге от бродячих стай динго.
— И что, это препятствие помогает?
— Динго все время пытаются под ним проскочить. Но, в общем, я бы сказал, что забор оправдал ожидания. К сожалению, на его содержание и ремонт уходит очень много сил и средств. А только что мы пролетели над рекой Клейтон. Эта точка внизу — станция Клейтон. Станциями здесь называют овцеводческие фермы и пастбища. Здесь выращивают не только овец, но и коров; пастбище очень большое — оно тянется почти на тысячу миль. Конечно, в Европе подобных пастбищ нет,
Все, что увидела Эстелла, — один дом среди красной пыли. Она не могла не задуматься о том, что за люди живут в таких затерянных местах и как здесь могут выжить коровы или овцы, но ответы на эти вопросы молодой женщине еще предстояло получить.
— Что там впереди? Река? — спросила Эстелла, показав на гигантскую коричневую извивающуюся впадину на равнине.
— Это и есть знаменитая река Купер-крик. Она даже разливается! Это происходит, когда в Квинсленде идут проливные дожди и заполняют озеро Эйр, которое обычно представляет собой соленую впадину.
— Вот почему вы сказали, что от меня будет не больше толку, чем от каноэ на озере Эйр.
Майкл не стал оправдываться, только сказал:
— Поживем — увидим.
Маленькая «сессна» все летела вперед, казалось, просто в никуда, отбрасывая крохотную тень на красно-бурую равнину внизу. Глядя на эту тень, Эстелла Лофорд чувствовала, как у нее ноет под ложечкой. Ее не оставляла мысль о том, куда же, в конце концов, она везет своего ребенка, которому скоро предстояло родиться, и как безответственно поступает, собираясь дать ему жизнь в такой дали от благ цивилизации. От пугающей мысли о том, что может случиться во время родов, молодая женщина даже вздрогнула. «Это или самое худшее, что я могла сделать, или самое лучшее, — подумала она, положив руку на живот. — Остается надеяться на то, моя малышка, что я все-таки выбрала лучший вариант».
Глава 4
«Сессна» начала снижаться.
— Там, внизу, придорожное кафе — небольшая закусочная — и заправка, — объяснил Мерфи. — Прямо между четырьмя пустынями: Тирари, Стрелецкого, Симпсон и Стюрт-Стоуни. Мы приземлимся через несколько минут.
Эстелла с любопытством смотрела в иллюминатор.
— Может быть, это дилетантский вопрос, но все-таки… где же мы будем садиться? Я не вижу никакой взлетно-посадочной полосы.
Молодая женщина смогла разглядеть только небольшое здание, которое с такой высоты было похоже на кубик среди красной пыли — пустынной равнины. По мере того как они снижались, Эстелла стала различать на крыше дома огромные белые буквы — «Манджеранни». Она решила, что эта надпись сделана для пилотов легких самолетов, потому что те запросто могли пропустить заправочную станцию на таких пространствах, где все, казалось, сливалось с пустынным пейзажем.
Самолет делал круг перед посадкой, и Эстелла успела разглядеть старенький автомобиль, стоявший рядом с домом. Казалось, он погрузился в пыль по самое днище. Для молодой англичанки эта пыль являлась символом всего чужеродного на этих недружелюбных пространствах австралийской глубинки, и ее сердце будто стиснуло обручем. Она постаралась представить посадку… Вообразив, как шасси «сессны» погрузятся в пыль, Эстелла испугалась.
Мерфи увидел страх на лице своей пассажирки и раздраженно хмыкнул.