Звонарь. Тень под куполом
Шрифт:
Пробираясь сквозь сугробы неочищенных дорог, я без сил доползла до чертовой библиотеки. Снова снег беспощадно заваливался в мои угги и по старой привычке я забыла достать из глубин гардеробной высокие сапоги. Снег растаял, носки хоть выжимай. Я просидела в коридоре минут пятнадцать.
Минуты тянулись, я уже чувствовала, как острая боль сковывает горло и слюна застревает, каждый раз, даже при вдохе. Наконец, меня пригласили, из-за двух черточек могу слечь пластом на неделю.
Я уже стояла у двери подъезда, потливость усилилась, как
Серьезно? Сейчас? Даже есть расхотелось. Я, стоя там, дала себе клятву, что это последний раз, когда я еду в дом этого человека, без особой надобности.
На такси направилась в этот район, была пробка машины не двигались с места. Меня начало знобить. Было около двух, а впечатление что шесть вечера и небеса обрушатся, так низко плыли облака, словно, грядет затмение.
Чувствовала себя не своей тарелке и еле волоча ногами, дошла до кованных ворот. Постучала раз два пять. Этот Романовский не отомкнул дверь. Я была настолько слаба, что решила осмотреться в саду, нежели вернуться домой.
Не успев сдвинуться с места, услышала, как за спиной хрустит снег от шагов. Я, не дыша повернула голову и увидела, как та женщина в пальто и косынке, осторожно, медленными шагами направлялась вглубь сада. Она так деликатно наступала, словно, не хотела навредить снежинкам. В руке она несла корзину с яблоками.
Зима, мороз, метель, от моего дыхания исходит пар. Я почти синяя, а от этой женщины, словно, исходило июньское тепло, яблоки в корзине: зеленые и желтые, переливались на солнце, которого нет. Я потерла глаза. Но ее не оказалось на тропе.
– Романовский, заставил вас ждать? На что вы так уставились?
– Твоююююю, – закричала я от испуга, и температура моя, видимо, настигла высшей шкалы..
– Я вас напугал?
– Не вы. Вы же не чудовище, скорее внезапность..
– Конечно, не чудовище, я хуже..
– Какое самомнение.. Это такая манера, казаться всесильным и всемогущим, а на деле не знаете, чего хотите.. Может пригласите внутрь?
– Не заставлю ждать, – протянул он руку к входной двери. – А мы уже почти друзья, это ваш пятый приход?
– Не считала, не забиваю голову лишними мыслями, там должно быть место для воображения.
– Вам уютно самой с собой? Еще ни разу, вы не ответили мне должным образом, – бурчал он и шел за мной в столовую, место которой я запомнила лучше своей даты рождения.
На столе стоял яблочный пирог, от которого исходил пар. Аромат кофе с корицей заполнил все помещение. Изящный белый сервиз пудрового цвета с золотыми полосками. Он точно фанатеет от посуды. Винтажный дядька, думала я. Хоть поем, первое, что пришло мне в голову от радости, при виде теплой еды.
– А яблоки летние? Вы в душе кондитер? Я стала привыкать к вашей еде.. Если бы не странные вопросы, цены б вам не было, – cарказмировала я.
Он в ответ
– Таааак… стоп, я голодна. Пока не перекушу, никаких договоров.
– Это опрос, – исправил он меня.
– Тестируете меня, как лабораторного кролика? Я поем, потом задавайте свои вопросы, – давясь пирогом, сказала я.
Он спокойно ждал минут семь, смахивая темную челку назад, не отрываясь глядя на меня. Запивая этим странным напитком, похожим на кофе, третий кусок пирога я протянула руку, чтобы взять файл с документом. Но он резко отодвинул его.
– Уж подожду, пока вы еще пальцы оближете, потом возьметесь за дело.. Уборная в коридоре за лестницей.. – утвердительно сказал он.
Я, исподлобья поглядывая, направилась искать уборную в этом странном доме, она оказалась, как раз за лестницей. Я обогнула ее и забежала внутрь.
Огромное помещение в золотисто-зеленой мозаике от пола то потолка. Взглянула на свое отражение в зеркале. Щеки горели огнем и были цвета свёклы. Мне стало немного лучше, но ощущение недомогания не отпускало. Перед глазами все плыло. И этот скрежет над ванной комнатой, доносился со стороны лестницы, я поторопилась вернуться в столовую.
Вернувшись за стол, я заметила, как смиренно меня ждет Романовский, опустив голову, иногда странно потягивая предплечья. Сложив ногу на ногу, постукивая пальцами по столу: тук-тук туки-тук. Я попыталась продолжить диалог.. обойдя стол, проводя указательным пальцем по поверхности скатерти, он резко убрал ладонь, как заметил приближение моей руки. Скрестив длинные ухоженные пальцы на коленях. Я убедилась, он сторонится меня..
– Да, мне уютно с самой собой, более того, считаю себя самым интересным собеседником в жизни… – сказала я и села на свое место, прямо напротив него.
– А как же я, – усмехнувшись, перебил он и поднял глаза.
– А что вы? В свои почти пятьдесят вы не знаете, чего хотите?
– Ну-ну пятьдесят..
– Не сегодня, так завтра..
– Откуда столько уверенности? Чисто моих прожитых лет написано на лбу?
– От интонации ваших слов, движений, манер и дрожи в голосе..
Он выдержал долгую паузу..
– Что же с ними не так?
– Вас ничего не радует, что-то тревожит, душит..
Он хотел что-то ответить, но в ответ глубоко выдохнул.
– Что же нас ждет, после смерти? – сказал он и поднял глаза, я только сейчас обратила внимание на поверхностные рубцы на его щеках, как старые шрамы.. Ранее не замечала.. Не могу назвать его красивым, его черты слишком просты и холодны.. Он виртуозно располагает к беседе так, не оставляя внимания на внешность.
Я задумчиво взглянула на него.
– Я там еще не была..
– Уверены?
– На сколько вас не обманывают глаза. После смерти нас ждет смерть, – ответила я резко.
– Передо мной, шквал смешанных эмоций разных людей. В вас оттенки человек семи, а может и больше.