...Это не сон! (сборник)
Шрифт:
Потом Раджлокхи позвала к себе Бихари.
– Мохим сказал мне вчера, что ты купил сад и хочешь устроить там лечебницу для бедных служащих. Да дарует тебе всевышний долгую жизнь на радость беднякам! В день моей свадьбы свекор подарил мне поместье. Передаю его тебе, пусть оно послужит бедным. Этим я хочу почтить память своего свекра.
Глава 55
Раджлокхи умерла.
– Я изучал медицину, Бихари, – сказал Мохендро своему другу после погребальной церемонии. – Разреши мне принять участие в твоей работе. Чуни – хорошая хозяйка, она тоже будет помогать. Мы все вместе поселимся в Бали.
– Ты должен все обдумать сначала. Понравится ли тебе это дело? Не стоит
– Но ты сам видишь, – возразил Мохендро, – что жизнь, которую я веду, мне не по душе. Праздность приведет меня к гибели. Ты должен разрешить мне работать вместе с тобой.
Настойчивость Мохендро убедила Бихари. Приближалось время отъезда Аннапурны. Она и Бихари обсуждали печальные события последних дней.
– Тетя, можно к тебе на минутку? – послышался за дверью голос Бинодини.
– Входи, дорогая, садись.
Бинодини вошла. Поговорив с ней немного, Аннапурна под предлогом того, что ей нужно вынести постель на веранду, оставила Бинодини и Бихари вдвоем.
– Что я должна теперь делать? – спросила Бинодини.
– Скажи сама, как бы ты хотела поступить.
– Мне говорили, что в саду на берегу Ганги ты устроил лечебницу для бедняков. Я могла бы работать там, ну хотя бы стряпать.
– Я много думал обо всем, сестра, – начал Бихари. – У нас было немало неполадок, нити нашей жизни запутались. Но сейчас наступил день, когда нужно развязать все узлы. Все должно стать ясным. У меня не хватает смелости поступить так, как желает мое сердце. Но если я не уясню себе, что произошло, не успокоюсь, то не смогу достойно приготовиться к концу жизни. Если бы прошлое не мешало, ты одна в мире способна была бы составить счастье всей моей жизни. Но сейчас я должен быть свободен. Наше стремление к счастью напрасно. Мы должны искупить зло, причиненное нами.
В этот момент в комнату тихо вошла Аннапурна.
– Ма, – обратилась к ней Бинодини, – дай мне место у ног твоих, не отталкивай грешницу.
– Поедем со мной в Бенарес, дорогая, – предложила Аннапурна.
Наступил день отъезда Бинодини и Аннапурны.
– Мне бы хотелось сохранить что-нибудь на память о тебе, – сказал Бихари, когда ему удалось остаться с Бинодини наедине.
– Что я могу подарить тебе? – удивилась она.
– У англичан есть обычай, – смутился Бихари, – хранить локон возлюбленной. Если ты…
– Какой стыд! Зачем тебе мои волосы? – воскликнула Бинодини. – Это самое плохое, что есть у меня. Но если я не могу принять участия в твоей работе, я хотела бы подарить тебе кое-что. Скажи, ты примешь мой подарок?
– Конечно.
Тогда Бинодини вынула из своего сари две банкноты по тысяче рупий и передала их Бихари.
Он долго с чувством глубокой любви смотрел на Бинодини.
– А я что подарю тебе? – спросил Бихари.
– У меня есть твоя метка. – Она показала шрам на руке. – Это мое украшение, и никто не в силах отнять его. Больше мне ничего не нужно.
Бихари удивился.
– Ты, наверное, забыл, – пояснила Бинодини, – однажды ты ударил меня. Это шрам. Ты не можешь взять его обратно.
Несмотря на приказ Аннапурны, Аша не могла заставить себя относиться доброжелательно к Бинодини. Они вместе ухаживали за Раджлокхи, но всякий раз, когда Аша видела Бинодини, сердце ее обливалось кровью, ей было трудно говорить с ней и еще труднее заставить себя улыбнуться. Особенно было Аше неприятно пользоваться ее услугами. Из вежливости она брала бетель, приготовленный Бинодини, а потом потихоньку выбрасывала его. И вот сегодня настал час прощания. Во второй раз тетя покидала их дом. Слезы смягчили сердце Аши, а с ними пришла и жалость к бывшей подруге. В мире редко встретишь такое сердце, которое не простило бы в час разлуки. Аша думала, что Бинодини любит Мохендро. Разве могло быть иначе? Она по себе знала, что невозможно не любить его. Помня, сколько
– И ты уезжаешь, сестра?
Бинодини ласково взяла Ашу за подбородок.
– Да, сестра, я уезжаю. Когда-то ты любила меня. Сохрани хоть частицу той любви и теперь, когда ты счастлива, а остальное все забудь!
– Прости меня, – сказал Мохендро Бинодини, низко поклонился и коснулся ее ног. На глазах у него показались слезы.
– И ты прости, – произнесла Бинодини. – Да дарует всевышний всем вам счастье!
1901–1902
Крушение
Глава 1
Не было ни малейшего сомнения в том, что Ромеш и на этот раз сдаст экзамены по законоведению. Богиня Сарасвати [53] , покровительница наук, неизменно рассыпала перед ним лепестки своего золотого лотоса и щедро одаривала Ромеша медалями, не забывая в то же время и о стипендии.
Сразу после экзаменов Ромешу предстояло отправиться домой, но он не торопился укладывать чемодан. На письмо отца, в котором тот требовал немедленного возвращения сына, Ромеш ответил, что приедет сразу, как только станут известны результаты экзаменов.
53
Сарасвати – богиня мудрости и красноречия, покровительница наук.
Рядом с Ромешем, в соседнем доме, жил его товарищ по колледжу Джогендро, сын Онноды-бабу. Оннода-бабу принадлежал к «Брахма-Самаджу» [54] . Его дочь Хемнолини только что выдержала экзамены на бакалавра, и Ромеш довольно часто заходил к ним на чашку чая, а то и просто без всякого повода.
В те же часы, когда Хемнолини, расхаживая по крыше, сушила волосы после купанья и учила что-нибудь наизусть, Ромеш в одиночестве усаживался с книгой на крыше своего дома, возле лестницы.
54
«Брахма-Самадж» – религиозная организация, основанная в 1828 году видным просветителем и публицистом Индии Раммохоном Раем. Сторонники «Брахма-Самаджа» призывали к отказу от многих традиций и предрассудков ортодоксального индуизма.
Что и говорить, место это было очень удобным для занятий, но, если вдуматься хорошенько, сразу становилось ясным, что многое там мешало Ромешу сосредоточиться. До сих пор еще ни та, ни другая сторона не начинала разговоров о свадьбе. У Онноды-бабу на это была своя причина: он держал на примете одного юношу, который уехал в Англию учиться на адвоката. Однажды за чайным столом разгорелся оживленный спор. Товарищ Джогендро, Окхой, не очень успешно сдавал экзамены в колледже. Однако нельзя сказать, чтобы в отношении чаепития или каких-либо иных удовольствий этот неудачник уступал юношам, успешно державшим экзамены в колледже, поэтому его частенько можно было видеть в доме Онноды-бабу. Сегодня Окхой завел разговор о том, что ум мужчины подобен мечу: даже плохо отточенный, он во многом может быть полезен, хотя бы благодаря своей тяжести; а женский ум – все равно что перочинный ножик: как его ни точи – в серьезных обстоятельствах он ни на что не годен. И так далее, все в том же духе.