...Это не сон! (сборник)
Шрифт:
Мохендро сидел на берегу весь во власти любовного томленья, его взгляд был затуманен, нервы напряжены, дыхание прерывисто. Золотая вина [48] заходящего солнца, казалось, выводила в небе грустную мелодию.
К прибрежной песчаной полосе, игравшей яркими красками вечерней зари, осторожно подкрадывалась темнота. Полузакрыв глаза, Мохендро мысленно перенесся в мир поэм: вот, вздымая на дороге пыль, возвращаются с лугов Вриндавана [49] коровы, Мохендро
48
Золотая вина – струнный музыкальный инструмент.
49
Вриндаван – священная роща на берегу реки Джамуны, где, по преданию, происходили игры бога Кришны с пастушками.
Небо затянули дождевые тучи. Темнота в незнакомых окрестностях – это не просто черное покрывало земли, она полна прекрасной таинственности, неясные проблески света будто шепчут что-то на языке, не имеющем слов. Бледная полоска противоположного песчаного берега, темная синева спокойных вод реки, раскидистые, застывшие деревья ним, извилистая линия пустынного берега, на котором в одиночестве сидел Мохендро, – все в сумеречном свете приняло неясные, загадочные очертания, и молодой человек поддался очарованию окружающей природы.
Ему почему-то вспомнилась девушка из вишнуитских стихов. Она пришла на свидание и в одиночестве стоит у Джамуны. Как ей переправиться на другой берег? Одна строка стихотворения особенно запомнилась Мохендро и теперь все время звучала в его сердце: «О лодочник, перевези меня на другой берег!»
Девушка далеко, на противоположном берегу, ее скрывает темнота, но Мохендро ясно видит ее. У нее нет возраста, она вне времени, это бессмертная пастушка, которая явилась на свет в образе Бинодини. Воспетая в стольких песнях, она пережила века и принесла с собой неувядаемую юность, печаль и страдания любви. И вот она стоит здесь, на прибрежном песчаном откосе, и голос ее несется к небу: «О лодочник, перевези меня на другой берег!» Так, вечно, стоит она в темноте, зовет лодочника: «О, перевези меня на другой берег!»
Луна выглянула из-за туч. Все вокруг изменилось, словно по волшебству. Не было больше прозаических обязанностей, время остановило свой бег, стерлись воспоминания о прошлом, не существовало будущего, полного забот, осталась только Джамуна, несущая свои серебряные воды, да Мохендро с Бинодини на разных берегах.
Волшебная ночь лишила Мохендро рассудка. Он и мысли не допускал, что сегодня Бинодини сможет прогнать его. В лунную ночь здесь, в этом пустынном уголке рая, она предстала перед ним в образе богини Лакшми. Мохендро встал и направился к дому.
Когда он вошел в спальню Бинодини, на него повеяло ароматом цветов. Лунный свет из открытого окна и дверей лился на белоснежную постель. Бинодини сплела гирлянды из цветов, украсила ими волосы, обвила их вокруг шеи и талии и так, украшенная цветами, лежала на постели. В этот момент она походила на расцветшую весной лиану.
Мохендро потерял власть над собой.
– Бинод, –
Мохендро хотел сесть на постель рядом с Бинодини, но она испуганно приподнялась и, указывая рукой на дверь, крикнула:
– Уходи вон! Не смей подходить ко мне!
Ладья чувств Мохендро села на мель. Мохендро замер и долго не мог вымолвить ни слова. Тогда Бинодини, опасаясь, что Мохендро нарушит ее приказ, вскочила с постели.
– Кого ты ждешь? Для кого нарядилась? – спросил наконец Мохендро.
– Того, кто у меня в сердце, – ответила Бинодини, прижимая руки к груди.
– Кто он? Бихари?
– Не смей произносить его имени!
– Значит, ради него ты бродишь по стране, ездишь с места на место?
– Да!
– И его ты ждешь здесь?
– Да, его!
– Ты знаешь, где он?
– Пока нет, но скоро узнаю.
– Я не допущу этого.
– Но ты не сможешь вырвать Бихари из моего сердца! – Бинодини закрыла глаза, словно прислушиваясь к биению своего сердца, в котором царил один Бихари.
Никогда еще Мохендро не влекло к Бинодини с такой силой, как сегодня. Отвергнутый ею, он был страшен в гневе.
– Я ножом вырежу Бихари из твоего сердца! – воскликнул он, сжимая кулаки.
– Твой нож скорее, чем твоя любовь, найдет дорогу к моему сердцу, – не дрогнув, ответила Бинодини.
– Почему ты не боишься меня? Кто защитит тебя здесь?
– Ты сам мой защитник. Ты охраняешь меня от самого себя, – спокойно ответила молодая женщина.
– Ты по-прежнему доверяешь мне?
– Иначе я не поехала бы с тобой. Скорее наложила бы на себя руки.
– Почему же ты не умрешь! – воскликнул Мохендро. – Зачем, затянув петлю доверия на моей шее, таскаешь меня за собой? Твоя смерть принесла бы многим счастье.
– Знаю. Но я не умру, пока у меня есть надежда встретить Бихари!
– Пока ты жива, не умрет и моя надежда и я не обрету свободы. Отныне я всей душой буду молить всевышнего послать тебе смерть. Ты не будешь принадлежать мне, но и Бихари не достанешься. Уйди из моей жизни, дай мне свободу! Моя мать плачет, жена страдает. Их слезы жгут мне сердце даже на расстоянии. Но пока ты жива, я не в силах иссушить их слезы!
Мохендро выбежал из комнаты. Волшебная сеть, которую соткала вокруг себя Бинодини, порвалась. Молодая женщина задумчиво смотрела в окно. Куда исчезла сказочная прелесть лунной ночи? Теперь и сад с его клумбами, и темные воды реки, и едва различимый противоположный берег казались такими тусклыми и безжизненными, будто кто-то небрежной рукой нарисовал их на листе бумаги.
Бинодини испугалась, когда поняла, какую страсть пробудила в Мохендро; она, словно ураган, выдергивающий с корнем деревья, вырвала его из привычного уклада жизни. Но если она обладает такой силой, почему Бихари остается непоколебимым, – ведь даже океан под воздействием луны знает приливы и отливы! Зачем в ее душу врываются лишь стенания ненужной ей любви. Ведь они мешают ей выплакать ее собственное горе. А оно разрывает ей грудь – как жить ей теперь с этой непереносимой болью? Как успокоить измученное сердце?