...и Северным океаном

Кублицкий Георгий Иванович

Из дневника адмирала Головко за октябрь 1944 года:

«…У нас в Заполярье со дня на день должен последовать решительный удар по лапландской группировке гитлеровских войск.

Готовимся к нему совместно с армией. Конкретно: силами флота в предстоящем наступлении надлежит обеспечить прорыв и взятие укрепленного района противника, включающего Лиинахамари, Петсамо (Печенгу), Киркинес, Вардё и Вадсё».

Этот удар был нанесен. Советские войска разгромили: немецко-фашистскую группировку в Заполярье и положили начало освобождению Норвегии.

Как же много значил для страны действовавший

всю войну Северный морской путь! По нему прошли многие сотни транспортов с грузами для фронта. Он помог отстоять наши полярные окраины, защитить Кольский полуостров с незамерзающим портом Мурманск. Именно здесь противник в начале войны, неся большие потери, прорвался лишь на три десятка километров от границы, был остановлен при поддержке флота и не смог продвинуться дальше за все военные годы. В одном месте оставался почти стокилометровый участок, где гитлеровцам вообще не удалось пересечь пограничную линию.

Для бездорожного Енисейского Севера роль морского пути была выдающейся. По нему доставили на Енисей людей и оборудование из Мончегорска. По нему Норильск получал грузы, в том числе импортные. Сделав Енисей своей ветвью, морская трансполярная магистраль заставила перевооружить Енисейский флот и порты.

При всех потерях, в том числе и неизбежных даже в мирное время, Северный морской путь осваивался все крепче, все надежнее. Навигацию во льдах удлиняли чрезвычайные обстоятельства военных лет, но полярники прикидывали: значит, недалеко время, когда будем плавать круглый год.

Самолеты не только указывали путь кораблям и спасали терпящих бедствие. Авиация провела над льдами в 1941 году 1800 часов, в труднейшем 1942-м — свыше 2800. Кроме оперативных разведок, уточнялись карты Северного Ледовитого океана на площади 600000 квадратных километров. Впервые в мире именно здесь, в тревожную военную пору, практиковалась аэрофотосъемка ледяного покрова, повысившая надежность прогнозов.

Если совсем коротко — ко Дню Победы страна получила качественно иной Северный морской путь, чем довоенный. Война обогатила опыт полярных судоводителей. Рождались дерзкие замыслы, смелые проекты новых мощных ледоколов, надежных судов ледового плавания. И уже не казался недоступным далекий шестой материк земного шара, ледяная Антарктида.

Нет, не напрасными были жертвы!

Вот строки, известные капитанам всех судов трансполярной магистрали:

«Для отдания воинских почестей героизму, мужеству и самоотверженности моряков-североморцев на местах их героических боев определить координаты мест боевой славы: широта 76° северная, долгота 91°31' восточная. Всем кораблям, проходящим объявленные координаты, приспускать флаги, подавать звуковые сигналы…»

Это координаты места гибели «Сибирякова».

Именами погибших моряков «полярного «Варяга» названы острова в Карском море. На карте есть и пролив Сибиряковцев. Несколько островов поименованы в память тех, кто пал на «Дежневе» при отражении налета фашистского рейдера.

Диксон воздвиг обелиск защитникам острова и участникам боев в Арктике: три огромных символических штыка, как бы поднятых над Северным полушарием. Три рода войск — военно-морские силы, авиация, пехота.

В Дни Победы здесь собираются

ветераны — участники морских боев, обороны острова. Год от года редеют их ряды. Нет в живых и командира батареи лейтенанта Николая Корнякова. Земля Диксона, которую он защищал, недавно приняла его прах.

«Никто не забыт, ничто не забыто» — написано на обелиске Диксона.

А какова же судьба «Адмирала Шеера»? Нет, он погиб не в открытом морском бою. Массированный налет авиации на базу, где рейдер ремонтировался, превратил грозные орудийные башни в груду искореженного лома. Кажется, то, что осталось от крейсера, позднее удалось подлатать и превратить в портовый дебаркадер. Пират, что называется, «пожал удел посмертного бесславья»…

Тоннель Киркенеса

Это рассказ об одной, теперь уже достаточно давней, поездке по северу Норвегии. По тем местам побережья страны, возле которых проходил путь конвоев, где базировались гитлеровские подводные лодки, почти не утихали ожесточенные морские бои, и пучина глотала корабль за кораблем.

Это также рассказ о наших соседях, в чьем облике и характере немало черт, свойственных всем обитателям Заполярья, будь то норвежская провинция Финмарк, Кольский полуостров или Таймыр. Среди норвежцев были смельчаки, герои Сопротивления, боевые друзья североморцев — как не помянуть их добрым словом?

Наша поездка началась в Мурманске.

На знамени города тогда еще не было Золотой Звезды, не возвышался на Зеленом мысу «Алеша», памятник защитникам Заполярья.

Вот уличная толпа, и в ней люди, сумевшие отстоять город, расположенный всего в нескольких десятках километров от границы, от фронта. Город, по плотности бомбовых ударов уступивший только Сталинграду и некоторым районам Ленинграда: на каждого защитника Мурманска пришлось по 90 килограммов взрывчатки.

Мы видели порт, могучие краны, океанские суда у пирса. Здесь начинается линия Мурманск — Дудинка, которая во время нашей поездки еще не стала круглогодичной, но уже была близка к этому.

Жесткий график отвел нам на Мурманск всего день, правда, очень плотный. Потом была ночевка в Никеле, откуда, что называется, рукой подать до границы.

…Едем к ней в маленьком автобусе. Вокруг — лесотундра. Поблескивают холодные чистые озера. Похоже на Таймыр, только тут больше камня.

Недалеко от заставы на глыбе гранита поднимает ствол пушка. Возле нее — кладбище. Под корявыми полярными березками лежат солдаты, павшие у самого края родной земли.

Мы выгрузились у заборчика со шлагбаумом и пограничным столбом. За узкой полоской земли был другой заборчик, уже норвежский.

Граница в кольской тундре охраняется особенно зорко. По другую ее сторону не просто Норвегия. Там — НАТО.

Однако внешне все выглядело почти по-домашнему. В зарослях ольхи насвистывала пичуга. По тропинке к озеру прошел солдат с тремя удочками. С фуражки свисала сетка из черного тюля, спасающая от комаров. Такие носят и в сибирской тайге.

Формальности заняли… Да почти ничего они не заняли. О приезде нашей делегации сообщили сюда из Мурманска. Пограничники обеих застав знали, кто мы и что мы,