...Имя сей звезде Чернобыль
Шрифт:
18.2.1984 г.
…Но потом подумалось: да, боль, да, беды, муки и еще какие, хватало этого людям и от людей. Всем хватило, во все века.
Но что все муки и беды для бессмертных [людей]. Всегда оставалась надежда или хотя бы знание, что всё минет, а правда останется. Даже от Содома и Гоморры кто-то уцелел — праведники. Даже от Хиросимы, от Бомбы первой, второй. Даже в день, когда бессмертие рода чел/овеческого/ ушло из мира, но люди, большинство, этого не поняли. Не поняли, что они до этого дня все еще жили, если не в раю, [то] в зоне примыкающей,
Изгнал человека из рая окончательно уже не Бог — человек. Сам себя — 6 августа 1945 г. И лишил бессмертия, впервые — тоже сам человек.
Да, боли хватало, всегда, но оставалось бессмертие. И всё, что было, было счастье. Всё. Счастье бессмертия, надежды, неистребимости правды живой.
Корнелий Саган. Знамен/итый/ астроном и один из авторов исследования о последствиях ядер/ной/ войны:
— Пепел капитализма не удастся отличить от пепла социализма.
Именем справедливой идеи создали несправедл/ивое/ общество.
А теперь это несправедливое, непродуктивное общество навязывают всем — именем всё той же справедливой идеи. До атомного решения готовы упрямиться.
23.2.84 г.
У истории сколько путей? Не случись Октябрьской [революции], — не появился бы фашистский противовес, вариант; а без этого не делали бы в 40-е бомбу, и тем более не сбросили бы ее (помахали пальцем Сталину) и т. д., вплоть до нынешней ситуации…
27.2.84 г.
Таллин. 28.2.1984 г.
У борьбы за мир есть своя тактика и стратегия. Одна — до установления «Першингов». Другая — когда это стало фактом. Стратегия одна и на много десятилетий — полный отказ от оружия масс/сового/ уничтож/ения/ядерного…
Поэтому задача — открывать глаза на опасность послед/ствий/ эпидемии, ее истинная угроза. Слишком много охотников это свернуть.
…Необратимость того, что смогли врачи. Что делают физики, сознающие свою ответственность. Или фильмы, такие как «На след/ующий/день». Именно необратимо.
Да, это относится к стратегии борьбы за мир: постоянное слово правды, чем кончится война, если ее допустят люди.
…Ну, а реакция человека, адекватная ли?
Стык науки и иск/усства/, лит/ерату/ры, шов, где слабина. Но тут как раз сила: симбиоз того и др. Лучший пример: [телемост] Москва — Космос — Калифорния. Идея: выступают ученые, но средства близкие к иск/усству/: посмотреть в глаза друг другу. Чтобы снова вернуться к себе, к человечеству.
Термояд/ерное/ оружие сделало невозможным войну. Война невозможна, она умерла, как социиал/ьное/, историч/еское/ явление. Как орудие и сред/ство/ политики. По крайней мере, мир/овая/ война.
Зато реальностью стала катастрофа, термояд/ерная/ катастрофа.
Мы последнее поколение, знавшее, что мы — бессмертны, род наш человеческий, и первое — познавшее, что мы как раз смертны, способны быть уничтоженными, а точнее — себя уничтожить.
Балахон смерти [на Достоевском] на Семен/овском/ плацу: не может чел/овек/ быть несчастлив, коль у него годы и годы впереди…
Сегодня
«В отвлеченной любви к человечеству любишь почти всегда одного себя». («Идиот») [Достоевский].
В войну не верил, что меня убьют. Дескать, и теперь не верим, что может быть всему конец, а след/овательно/, и мне.
Но тут я не о себе думаю, о себе меньше всего, а обо всех, а в это верить «легче».
Итог истории — с т. зр. того, что я в результате появился. Значит, не только потери, но и + [плюс].
Ну а после атомной, если бы появились уродцы, со своими представ/лениями/ о нормах?
Не будь человека, трагедия мироздания протекала бы перед пустым залом (кто сказал?)
«Деспотизм производит войну, и война поддерживает деспотизм. Те, к/отор/ые хотят бороться с войной, должны бороться только с деспотизмом» (Толстой).
Правота — неправотой, если кто-то и сегодня рад на вселенском пожаре изготовить себе яичницу.
«В конечном счете, сейчас всё зависит от того, чтобы человечество осознало: есть одна цель, один общий враг, угрожающий человечеству — ядерное оружие» Е. П. Велихов.
(17 мая 83 г.) На всесоюз/ной/ конфер/енции/ ученых.
Убийца Пушкина. Ну, а Толстого? А Бетховена! И… Кто? Да тот, что сбросит ее, бомбу. Сколько раз, бесчисленно он — Дантес!
…Нужно, необходимо усилие, чтобы принять в себя всю правду, к/отор/ая уже не позволит жить прежними представл/ениями/, поступками. Видимо, нужна работа, направленная на каждый соц/иальный/ и профес/сиональный/ уровень, а не вообще. По-др/угому/ надо гов/орить/ с учеными, по-иному с писателями и т. д. С массой улицы.
А для этого, — как можно больше людей из различных социал/ьных/, проф/ессиональных/ и пр. групп вовлекать в активное движ/ение/, начатое, напр/имер/, врачами.
Врачи сказали — не только врачам, но и всем. Но своим языком — о последней эпидемии. Физики, да, Велихов, особенно. Писатели: Ананьев, Ким, Айтматов… Философы: Арбатов, Карякин. Публиц/исты/: Федор Бурлацкий и т. д.
Африканцам рассказать, что «атомная зима» — это Заполярье в Мозамбике.
На 30 градусов холоднее станет на Земле — атомная зима!
…На каждого смотрели: этот «стоит» 3 млн., этот — 1 млрд, и т. д. жертв. Геринг, Кальтенбруннер и т. д.
И ведь каждая бомба — это К/альтенбру ннер/, это Геббельс, это — Гиммлер. И вот демократ/ические/ страны будто бы держат каждая на складе, на будущее — Гиммлера, Геринга, Гитлера.
Бомба = фашизм.
Парадокс: заинтересованность противника, чтобы и у тебя была электроника надежная, а иначе — момент случайного срыва усиливается и — начнется. Так что запрет на электронику может сработать и против самого Запада (!).