...из пены морской. Инверсионная теория антропогенеза
Шрифт:
Присутствие ретикулоподобных клеток непосредственно в новой коре является архаическим признаком, свидетельствующим об архитектурной незавершенности, недостроенности здания мозга. Но должны ли мы, исходя из этого признанного факта, «списывать» дельфинов с нашего «Ноева ковчега», на котором мы собрали всех возможных предков человека?
Возникает вопрос, — что вы возьмете за основу, желая возвести большой, красивый дом: большой недостроенный дом с прочным фундаментом, стенами, крышей, но без внутренней отделки и без специализации помещений, или маленький, но хорошо устроенный внутри теремок, подобный тому, в котором обитала мышка из сказки?
Мозг дельфина подобен первому варианту, мозги других претендентов ~ второму. Что с того, что у собаки или у обезьяны преобладают специализированные нейроны,
Позволю себе еще одну цитату. «Эти и некоторые другие данные позволяют думать, что, вероятно, именно у китообразных реализован тот способ построения нейронной системы, теоретически предсказанный Лешли (в 1929 г.
– В.Т.), при котором возможности системы к обучению и памяти определяются количеством функционирующей коры, а не ее анатомической специализацией. В недавнее время Ренш (в 1965 г. — В.Т.), исходя из других посылок, также пришел к убеждению, что число взаимодействующих элементов - самый важный показатель интеллектуальных способностей нервной системы» (61, с.53).
Выходит, что в случае с зубатыми китами природа пошла по другому пути, чем в случае со всеми другими животными. Она выделила их в какой-то свой эксперимент. Уже эта исключительность должна наводить нас на размышления, ибо человек тоже исключителен. Вместо небольшого количества узкоспециализированных нейронов природа дала дельфинам много универсальных нервных клеток, которые призваны были «брать количеством».
Известно, что когда природа хочет наказать, она дает слишком много. Дельфины не случайно выбрасываются на сушу, практикуя суицид, — невиданное явление в мире животных. Ниже я объясню его подробно, рассмотрев все бытующие на данный счет толкования, которые никуда не годятся. Здесь подчеркнем, что не случайно, говоря о дельфинах, мы оказались вынуждены использовать предикат универсальности в качестве объяснительного принципа. Универсальность является основным (и пока единственным для нас) отличительным качеством также и человека.
А вот что касается специализированности, то здесь, благодаря науке об антропогенезе (которая, занимаясь обезьяной, в целом пришла к отрицательному результату, но отрицательный результат — тоже результат; некоторые выводы науки неоспоримы),- здесь все ясно. Именно: специализация является самым страшным врагом эволюции. Там, где она выявляется, эволюция прекращает свою работу. Существует закон необратимости эволюции (т.н. «закон Долло»). Ситуация выбора дважды не воспроизводится никогда. Сделав выбор в пользу узкоспециализированного развития, вы попадаете в уютный тупик, который всем хорош, кроме одного: в случае резкого изменения природных условий вы вымрете-с. Что и произошло со многими видами. Человека всегда спасала именно его универсальность, которой он обязан своим предкам-археоцетам, имевшим большой мозг с универсальными нейронами.
Видимо, с этим связано явление, которое специалисты называют «удивительной курватурой» конечного мозга дельфинов. Такого количества извилистых мелких борозд неокортекса (курв) нет более ни у кого, включая человека. Борозды на поверхности коры мозга предназначены для разделения зон ответственности отдельных групп нейронов. В грубом приближении поверхность неокортекса можно сравнить с современными электронными платами. На заре развития электроники отдельные элементы схемы соединялись при помощи пайки проводами. Ныне схемы монтируются на плате-проводнике со штамповкой непроводящих борозд, разделяющих функциональные поля. Эти непроводящие борозды сравнимы с извилинами мозга, разделяющими гомологические поля. Дефицит специализации, то есть типологической различенности клеток, требует
В современной электронике наблюдается тенденция к унификации деталей, модульности. Современная полупроводниковая микросхема, являясь, в принципе, чрезвычайно простым устройством (гораздо более простым, чем былая ламповая схема), способна выполнять множество различных функций. У ламп была узкая специализация, они не были взаимозаменяемыми. Вопрос: не работают ли скопления простых нейронов мозга дельфинов по типу многофункциональных микросхем, избежав узкой специализации и это не недостаток, а, наоборот, прогрессивный признак? Не примитивизм, а, наоборот, качественно более высокий этап, чем тот, который явлен во взаимодействии узкоспециализированных нейронных систем у других животных? «Ламповый этап» в развитии электроники тоже ведь не являлся необходимым. Электроника, в принципе, могла бы и «обойти» его, развиваясь на полупроводниках. Вот что пишет по данному поводу крупнейший специалист в области изучения мозга Н.П. Бехтерева:
«Занимаясь физиологией психической деятельности человека со всеми ее особенностями быстродействия, не зависящего от пространства, невольно начинаешь думать о том, нет ли в мозгу механизма, аналогичного понятию когерентной работы, некой системы элементов, как в физике твердого тела. Я, разумеется, не одинока с этой ставшей почти навязчивой идеей. Именно об этом, по-видимому, думает и Эдди, упоминая в статьях о мозге «о туннельном эффекте», таком характерном для полупроводниковых диодов» (1, с.136). Вполне вероятно, что внутренние взаимодействия клеток мозга дельфинов осуществляются на основе подобного эффекта. В таком случае одни и те же нейроны оказываются способны выполнять различные функции. Один и тот же полупроводник, пропускающий сигнал в одну сторону, выступает в одном качестве; в другую сторону — в противоположном качестве; задерживающий сигнал - в третьем. Потенциально плюс бесконечность. Смена поколений в электронной технике означает момент, когда количество выполняемых функций, или быстродействие, или то и другое вместе возрастает на порядок.
Высокий интеллект дельфинов, превышающий уровень интеллекта животных, приближенных к ним по коэффициенту цефализации, невозможно объяснить, не учитывая эффект, компенсирующий такой «недостаток», как недостаточный уровень специализации нейронов. Причем, компенсирующий с избытком.
Когда присутствует «туннельный эффект», узкая специализация самих клеток становится излишней. Она приводит к росту массы мозга, ограничивая его быстродействие. Похоже, что эволюция «испробовала» этот путь и сама уничтожила свой «подопытный материал», как бесперспективный. Речь о неандертальцах, имевших очень массивный мозг, превышавший мозг современного человека примерно в полтора раза. Обладая огромным коэффициентом цефализации, неандертальцы отличались тугодумством, о чем свидетельствует отсутствие заметного прогресса в орудийной деятельности в течение всего периода мустье. И это, надо полагать, была не единственная попытка эволюции направить развитие мозга пресапиенсов по общему для всех животных пути.
Скорее всего, та же история имела место быть также с современными антропоидами. Человекообразные обезьяны имеют мозг «более прогрессивный» (как считают традиционно мыслящие ученые, цитировавшиеся выше), чем дельфины, но уступают последним в сообразительности. «Прогрессивность» в данном случае оценивается с точки зрения удельного присутствия «высокоспециализированных» клеток и структур. С точки зрения временной это действительно прогрессивный признак, а с точки зрения эволюционной - отнюдь. Антропоиды отделились от линии гоминид примерно 5-6 млн. лет назад, пойдя по пути узкой специализации, приспособившись к древесному образу жизни, и это завело в тупик узкой специализации также клетки и структуры их мозгов. Только таким образом можно объяснить противоречие между уровнями архитектоники мозгов человекообразных обезьян и дельфинов в пользу обезьян, и уровнями интеллекта в пользу дельфинов. Казалось бы, имея более «прогрессивный» мозг, антропоиды должны превосходить дельфинов. Но это «прогрессивность» такого же рода, как копыта лошади: итог узкой специализации, эволюционный тупик, конец развития вида.