10 000 € за ночь

Черногорская Ксения

У меня настолько не укладывалось увиденное в голове, что я никак не могла понять своё к этому отношение. Единственное, что я осознавала чётко — мне дурно. Будто бы укачало в душном автобусе.

Солнце вставало из-за леса, окрашивая деревья и траву в рыже-золотистые цвета. Небо было почти безоблачным — лишь несколько бело-розовых облаков важно проплывали вдали. Устав бежать, я перешла на быстрый шаг, а потом и вовсе поплелась вдоль берега, глядя на то, как в гладких, едва заметных волнах реки задорно поигрывают гладкие оранжевые блики.

Некоторое

время я сидела на берегу реки среди высокой травы стрёкота проснувшихся кузнечиков, слушала далёкое разнообразие птичьих трелей и горько размышляла на тему того, что же мне делать дальше. Спустя минут двадцать с момента моего прихода к реке, позади послышался шорох шагов.

Я обернулась и увидела горничную Элю, которая редко появлялась в этом доме и обычно была очень молчаливой. Даже в сравнении с другими слугами. За всё время, что я её знала, мы перекинулись парой слов и то — в основном говорила я, а она просто молча кивала.

— Простите, что беспокою вас, — тихо сказала она и потупившись, взялась рукой за несколько высоких колосков, торчащих из кустистой травы.

— Ничего страшного, Эль, — вздохнув, ответила я, хотя предпочла бы на часик-другой остаться наедине с собой. — Что ты хотела?

— Олег Ильич сказал мне, чтобы я вас позвала. Еле нашла. Не видать вас среди высокой травы.

— Ну и хорошо, что не видать, — угрюмо ответила я.

Впервые я услышала отчество Олега. При мне к нему не обращались, а за глаза называли "хозяином". Ну и пару раз я слышала, как пожилой конюх назвал его Олегом в разговоре с дворецким.

— Сердится он, — глухо сказала Эля.

— И пускай.

Эля закусила губу и как-то жалобно на меня посмотрела.

— Чего ты? — спросила я.

— Уволит он меня, если я без вас приду. Сан Саныча уже уволил.

"Сан Санычем" звали одного из двух посменно работающих дворецких, того самого, который выбежал вслед за мной, когда я подходила к спальне Олега.

— Правда уволил? — как-то безразлично спросила я.

Меня куда больше интересовала в данный момент моя судьба в этом доме.

— Да. Он, когда увольняет, больше на работу не берёт.

— А дворецкий-то здесь причём?

— Двери не запер, после того, как во двор выходил. Позволил, чтобы вы дверь в спальню открыли.

— Ясно, — сказала я и, вздохнув, поднялась:

— Пойдём.

Эля благодарно улыбнулась мне, и мы направились к особняку.

— Давно ты работаешь в этом доме? — спросила я.

— Ну как? — пожала плечами Эля. — Считайте, с детства. У меня мама — повар, она пять лет почти работает.

— А тебе сколько?

— Девятнадцать.

— А ты в университет не поступала?

— В следующем году собираюсь. Пока деньги нужны очень. У нас папа болеет часто — у него туберкулёз. А тут зарплаты хорошие. Вот мы и держимся за места. Мы его на юг хотим вывезти, вот там я, наверное, и буду поступать в институт.

— А долго Сан Саныч на Олега работал?

— Год точно. Может больше чуть.

С

удивлением я осознала, что Эля не просто говорит со мной, а рассказывает о том, о чём обычно со мной слуги не разговаривали. Наверное, она из-за страха, что я не вернусь с ней в дом так разговорилась. В любом случае, я решила этим воспользоваться.

— Скажи мне, Эль, вот ты так долго работаешь в этом доме, а чего так редко появляешься здесь?

— Так пятеро нас. Редко, когда все нужны.

Мы пересекли по тропинке лужок между берёзками и вышли на асфальтированную дорожку, которая вела к дому.

— Слушай, а Олег всегда неженат был? — как бы между делом спросила я.

Эля бросила на меня осторожный взгляд.

— Сколько знаю, — тихо ответила она и поджала губы.

— А Леру ты видела? Валерию?

Эля так резко остановилась и так оторопело на меня посмотрела, что у меня холодок пробежал по спине. Я не поняла её реакции, но она однозначно меня напугала.

— Ты чего? — тоже остановившись, спросила я.

— Какую Валерию? — испуганно пролепетала Эля.

— А их много, что ли? — удивилась я.

— К…кого?

Потому, как она стала со мной держаться после моего вопроса, я вдруг с изумлением поняла, что она меня боится. И это было настолько странно, что я растерялась.

— Эль… — тихо позвала я. — Ты чего? Ты просто скажи, Леру знала или нет?

— А… а вы разве не она? — осторожно спросила она.

Здрасьте, приехали… Так-так, они тут похоже думают так же, как и те богатеи на светской тусовке… Что я — Лера и есть… Хм… От такого можно кукушкой уехать запросто…

— Ладно, — медленно выдохнув сквозь сомкнутые губы, сказала я, — оставим эту тему.

— Пойдёмте, пожалуйста! — попросила Эля. — Олег Ильич сердиться будет, если мы не придём.

Я вздохнула, кивнула и мы продолжили дорогу к особняку. Теперь — молча.

Олег ждал в беседке. Завидев нас, он встал и небрежным жестом — будто нехотя потряс кистью, давая понять, чтобы Эля ушла — он отправил горничную в дом. А затем поманил пальцами меня. Взгляд его не предвещал ничего хорошего.

Он выглядел вполне по-домашнему — чуть растрёпанная причёска, потёртые джинсы, серая ветровка и кеды — я поняла, что он никуда не собирается в ближайшее время. По крайней мере я ни разу не видела, чтобы он куда-либо уезжал в таком виде.

— Присядь, — приказал он, когда я подошла, кивнув в сторону белоснежного деревянного стула напротив себя.

На столе было всё готово для завтрака. Розеточки с вареньем — пять видов, круассаны, булочки, тонко нарезанные белый хлеб, сыр и масло под продолговатой стеклянной крышкой, разноцветный мармелад, ломаный на кусочки швейцарский шоколад и ваза с фруктами: яблоками, бананами, виноградом, мандаринами и сливами. Тихонько дымился из горлышка только что вскипевший чайник. Рядом с ним стояла миниатюрная металлическая кофемашина и маленький прозрачный чайник с ароматным свежезаваренным чёрным чаем.