10 тайн Охотника на демонов
Шрифт:
— Рыбы неразрывно связаны с водной стихией. Они гораздо более чувствительны к капризам природы, чем мы, жители земли, — задумчиво ответила Дану.
— Вы думаете, рыбы, как ясновидящие, способны предчувствовать надвигающуюся беду?
— Не знаю, это лишь мои догадки, — неопределенно ответила Эйтайни.
— Но вы ведь знаете кого-то, кто знает, — Охотник испытующе посмотрел ей в глаза. — Кто ваши таинственные доброжелатели?
— Николас, только не начинай снова. Ваны хотят держать в тайне свое пребывание здесь. Даже от тебя. Я храню их секрет так же, как храню
— Послушайте, но я ведь не собираюсь на них нападать. Мне просто надо поговорить. Вот и все.
— Значит, тебе придется искать их в другом месте, — упрямо сказала королева и повернулась к нему спиной, показывая, что разговор окончен.
Николас пожал плечами и направился к заинтересовавшему его судну. Возле него на табурете сидел высокий мужчина, на вид едва старше самого Охотника. Он сосредоточенно латал большую рыболовную сеть, нисколько не обращая внимания на морозный зимний воздух. В зубах его был зажат росток водоросли. Когда он завязывал на веревке очередной узел, то перекатывал темно-зеленую нить из одного уголка рта в другой.
— Я бы хотел поговорить с капитаном этого судна, — обратился к нему Николас.
Мужчина медленно поднял голову и посмотрел на Охотника. Его глаза были весьма необычного темно-синего оттенка, настолько глубокие, будто в них отражалась самое сердце океана.
— Я капитан этого судна, — ответил он. — Мое имя Сайлус. Чем могу служить?
— Говорят, что вы последним видели рыбу у наших берегов.
— Кто говорит? — не замедлил поинтересоваться капитан.
— Перекупщик.
— Он, поди, вам еще и не такое скажет. В последний раз мой корабль приходил с уловом три недели назад, как и все остальные рыбацкие судна в этом порту.
Николас еще раз внимательно на него посмотрел. Что-то в этом Сайлусе очень насторожило его. Только он никак не мог разгадать, что именно. Пахло от него… нет, даже не рыбой, а соленой, перенасыщенной йодом, цветущей морской водой, несмотря на то, что на пороге был Йольтайд и повсюду лежал снег.
Николас снял с руки перчатку и коснулся деревянного борта лодки. На ощупь она оказалась невероятно гладкой, даже просмоленных швов между досками видно не было, как будто ее целиком вырезали из гигантской сосны. Капитан недовольно оскалился, с ревностью наблюдая, как непрошенный гость покушается на его главное сокровище. Николас передвинулся ближе к носу, чтобы коснуться необъяснимо манившего к себе дельфина.
— Ну, хватит! — вспылил вдруг капитан, отталкивая Охотника от своей посудины. — Если меня в чем-то обвиняют, то пусть ведут к бургомистру, а корабль свой я трогать никому не разрешаю.
— Я просто хотел посмотреть, — искренне удивился такой реакции Николас. — Я пытаюсь разобраться, отчего ушла рыба.
Сайлус снисходительно ухмыльнулся:
— Всего-то, но тут же и дураку ясно.
— Что ясно? — не понял Охотник.
— Чуешь, откуда ветер дует?
Николас облизнул палец и поднял его в воздух.
— С запада, — уверенно ответил он.
— Правильно, с запада. А что бывает, когда дует Западный Ветер?
— Грозы, бури
— Причем небывалой мощи. Рыбы, поди, не зря на юг умотали. Подальше от Ока бури. А оно, по моим расчетам, должно находиться как раз недалеко отсюда, в поле айсбергов.
— Поле айсбергов? — Николас заходил так далеко на север лишь раз, когда они гнали Легион Теней из Утгарда. Рыбаки обычно не рисковали заплывать в поле айсбергов. Все они испытывали суеверный страх перед царством вечной мерзлоты, но капитан Мейдоголды говорил о нем так запросто. — А ты что ли был там, ну на поле айсбергов?
— Ну, может и был, а тебе-то что?
— Сможешь меня туда отвезти?
Капитан аж поперхнулся от удивления:
— Что, прямо сейчас? Ты с ума сошел? Да нас смоет первой же штормовой волной, если до этого не протаранит айсберг. Ищи другого дурака себе в пару.
Он проглотил свисавшую изо рта водоросль и поднялся на корабль, предварительно захватив с собой табурет. Николас еще постоял некоторое время возле злосчастного судна, размышляя, что ему делать дальше. И не найдя более достойного способа решить возникшую проблему, чем нажаловаться бургомистру, отправился прямиком в городскую ратушу.
— Что насчет рыбы? — не замедлил поинтересоваться Гарольд.
— Я работаю над этим. А что вы знаете про капитана корабля Мейдоголда? — начал издалека Охотник.
— Сайлуса? — удивился Гарольд его вопросу. — Добрый малый. Людей в Норикию иногда возит. Рыбаков часто у нас нанимает. Все с удовольствием к нему идут. Говорят, удачлив, как морской демон, смел, как Муспельсхеймская саблезубая кошка. В порт на своем корабле может с закрытыми глазами войти. Знает, где рыба косяками ходит, ветер и течение угадать умеет. Зачем он тебе?
— Есть основания полагать, что он связан с исчезновением рыбы. Сайлус последний приходил с уловом три недели назад. Да к тому же все эти истории о его лихой удаче… Не бывает, чтобы человеку так везло. Подозрительно все это, вы не находите?
— Странно слышать такие речи в Упсале, да еще и из твоих уст. Что ты предлагаешь? Спалить его на костре на главной площади за ворожбу? Чем мы тогда лучше единоверцев будем?
— Какой к демонам костер? Да и сомневаюсь я, что дело тут в человеческой ворожбе, а даже если и в ней, такие варварские меры рыбу не вернут. Я хочу с ним в море выйти и сам посмотреть, чему из людской молвы верить можно.
— Ну, а если он не имеет к пропаже рыбы никакого отношения, будет скандал. Мы, главный порт свободной Лапии, беспочвенно обвиним человека в колдовстве. Да соседи нас на смех подымут, десять лет потом вспоминать будут. А другие моряки не станут заходить к нам в порт из-за такой славы…
— Доверьтесь моему чутью. Раньше оно меня ни разу не подводило, — остановил бургомистра Николас до того, как тот успел дойти в своих рассуждениях до начала новой Войны за веру.
— Хотелось бы иметь за душой нечто более осязаемое, чем твое чутье, если мне придется злоупотреблять положением, — мрачно заметил бургомистр. — Ладно, надо так надо. Веди меня к своему капитану.