100 дней плена

Гутовская Ирина

«Не хочу, нельзя, не буду…» — думаю про себя. Все-таки не покидает ощущение, будто знает о беременности, и, предлагая алкоголь, проверяет, стану ли употреблять. Что ж, подыграю.

Делаю вид, что пью. На самом деле, напиток лишь касается губ, оставляя сладкий вкус. Ставлю бокал обратно на стол и слезаю с коленей Матвея, желая одеться. Надо уходить.

— Ты куда? — он встает следом.

— Мне пора…

— То есть? — разворачивает к себе лицом, ухватив за локоть.

— Уже поздно, и устала.

— Настя, я не об этом…

Думал… Черт…

Отстраняется, расстроено выдохнув. И тоже одевается.

«Думал, вернемся в его квартиру вместе?»

— Матвей… — касаюсь спины. Не к месту приходят мысли: «как потрясающе он сложён». И любуюсь им.

— От своих планов отказываться не собираешься, значит? — смотрит с укором.

— Только не начинай…

— Насть… — надвигается на меня, пока не зажимает в углу, нависая глыбой. — Может, хватит сопротивляться?

— Не надо. Мы опять поругаемся. Утомило уже… — слегка отталкиваю, но он не отходит, лишь опирается руками о стену.

— Конечно, поругаемся. Ты же не соглашаешься со мной! — повышает резко голос, а я вздрагиваю.

— Ну, почему все должно быть, по-твоему? Мое мнение вообще важно? Сначала даешь выбор и тут же хочешь лишить. Что тебя не устраивает?

— Не зли меня… — тихо, но угрожающе сказал.

Я знаю, чем все закончится. Уложит на диван, станет долго и убедительно доказывать, как не права, желая склонить к нужному для него решению. Не дожидаясь этого, ловко пролезаю под его рукой. И схватив свою сумочку, выбегаю из кабинета. Эффект неожиданности сработал. Матвей не успел среагировать и остановить.

И в отличие от меня, он не полностью оделся. Из открытой двери слышится возня вперемешку с громкой руганью.

— Настя! — чуть ли не рычит от гнева. Ну, вот, добилась, называется…

Оборачиваюсь назад. Уверенными шагами идет за мной.

Возле ресторана стоят такси. Сажусь в первую попавшуюся машину и прошу ехать, вернее — срываюсь на крик, назвав адрес. Водитель бросает короткий взгляд, и, не задавая ненужных вопросов, стартует.

Любимый почти приблизился, но авто быстрее. Выглядываю в окно. Встречаюсь с ним глазами, которые просят: «останься…». От этой невысказанной фразы, в груди защемило. Почему мы мучаем друг друга?

Немногочисленные прохожие косятся на растрепанный и взъерошенный вид Матвея — босой, с расстегнутой рубашкой, а он никого не замечает, продолжая смотреть вслед. Через несколько минут приходит сообщение: «только попробуй завтра не прийти, из-под земли достану!». Сначала хотела проигнорировать, но подумав, отправляю в ответ: «не сердись… люблю тебя».

Вскоре подъезжаем к дому, где живет Катя. Расплачиваюсь и покидаю теплый салон. Глубоко вдыхаю осенний воздух. И до сих пор не верю, как круто изменилась моя жизнь, но даже в мечтах на такое не рассчитывала.

В зеркале лифта ловлю собственное отражение, взгляд как у дикой кошки — с

безумным блеском в глазах и лихорадочным румянцем на щеках.

Открываю дверь выданным ключом, натыкаясь на ожидающую в коридоре Катю. Испуганно дергаюсь. В темноте не сразу ее заприметила.

— Хоть бы свет включила… напугала меня… — сама тянусь и щелкаю выключателем.

— У тебя такой вид, будто демоны гнались за тобой, — она тоже заметила мое состояние. И демон только один…

— С Матвеем опять не нашли общий язык и понимание, — прохожу в комнату, опускаюсь на диван, устало вытягивая ноги.

— О ребенке не сказала? — она садится рядом.

— Нет. Он не отпустил бы: посадит под замок или того хуже — устроит вечный плен. И так решил, что вернулась.

— М-да… делать вам нечего… Хоть кто-нибудь уступил что ли, пошел навстречу, — вздыхает Катя, и почему-то кажется, говорит обо мне, будто должна сдаться и перестать сопротивляться очевидному. А потом, увидев кольцо, берет за руку: — Ого! Это то, о чем я думаю?! Предложение руки и сердца?

— Угу… — прикрываю глаза, вспоминая чудесный романтический вечер. А эти цветы — огромные ромашки… Жалко, там остались… Никогда таких не получала прежде.

В этот момент звонок в дверь вывел из приятных мыслей. Неужели, Матвей? Не сомневаюсь, что Вадим докладывает обо всем, и, вероятно, следит. А значит: у кого поселилась временно, где бываю и прочая информация — ему известна.

— Ты ждешь кого-нибудь? — на всякий случай уточняю у нее.

— Нет. Я открою, — она уходит и почти сразу возвращается с букетом ромашек. Моих ромашек!

Катя протягивает цветы. Прижимаю к себе, ощутив тонкий медовый аромат. Стоило только подумать — и вот, они вернулись.

— А кто там? Матвей? — резко встаю, иду в коридор, тут никого нет.

— Мужчина, что принес, уже ушел. Высокий, крепкий, светловолосый… на бандита похож…

— Это Вадим, наверное… — подхожу к окну, и, выглянув, вижу на парковке машину, которая для меня куплена. — Да, так и есть.

— Кто это?

— Мой водитель-телохранитель.

— Ничего себе! Ты важная персона, — удивляется Катя, тоже смотрит вниз, не без интереса его изучая. Он только что вышел из подъезда. И будто почувствовав наши взгляды, поднял голову на окна, где на втором этаже торчали мы.

— Понравился? — улыбаюсь, глядя, как она не может оторвать глаз от исполинского вида Вадима.

— Скажешь тоже… — отходит в сторону.

— Хочешь познакомиться? — тут же предлагаю, воодушевленная собственной идеей. — Он вроде свободен. Возраст: лет тридцать пять… Остальное ты видела, а ближе узнать — недолго.

— Я… не уверена… — почти сдалась на уговоры, но точно хочет и не может скрыть своего желания.

— Решено. Завтра же вас познакомлю.

— У тебя собеседование ведь, — напомнила Катя. Наталья Борисовна уже постаралась: мою кандидатуру готовы рассмотреть в одной фирме.