100 великих некрополей

Ионина Надежда Алексеевна

Здесь как бы господствует мысль великого поэта, и сама церковь кажется мавзолеем, воздвигнутым в честь его. Сомнения, закрадывающиеся в душу при виде других мест, хранящих будто бы память поэта, исчезают здесь, потому что перед вами очевидна истина — его могила Когда я проходил по гулкому полу, меня как-то странно поражала мысль, что под моими ногами покоятся останки Шекспира. Долгое время я был не в состоянии расстаться с этим местом, а когда проходил через кладбище, то сорвал ветку с тисового дерева — единственная драгоценная вещь, привезенная мною из Стратфорда.

В 1883 году высказалось намерение открыть гроб Шекспира, чтобы исследовать его череп, но муниципалитет Стратфорда воспретил тревожить прах поэта. Почему? И здесь снова возникает вопрос

об авторстве Шекспира. Ни при его жизни, ни в течение полутора веков после смерти никто не выразил сомнения в том, что именно Шекспир был автором приписываемых ему произведений. Но впоследствии сомнения эти возникли и разрослись в целую проблему. Разительное несоответствие между Шекспиром-актером и Шекспиром-поэтом весьма смущало исследователей его творчества, а некоторые даже приводили данные, позволявшие считать, что актер Шекспир имел весьма отдаленное отношение к литературе. Но если есть основания предполагать, что не актер Шекспир является творцом „шекспировских пьес“, то кто? Версий по этому поводу существует несколько, и в разное время назывались разные имена. Еще в 1772 году некий Г. Лоренс, друг знаменитого актера Давида Гаррика, заявлял, что все шекспировские пьесы сочинил философ и государственный деятель Фрэнсис Бэкон.

С тех пор в течение вот уже более двух веков назывались разные имена, но „шекспировский вопрос“ до сих пор остается без ответа. А искать его, как считает Н. Кастрикин (покойный автор журнала „Чудеса и приключения“), нужно в стратфордской церкви Святой Троицы — в необычайно глубокой могиле В. Шекспира и надписи на надгробной плите. (Повторяем эту надпись в другом переводе.)

О, добрый друг, во имя Бога,Ты прах под камнем сим не трогай,Сна не тревожь костей моих,Будь проклят тот, кто тронет их!

Эту плиту с угрожающим проклятием, по мнению Н. Кастрикина, поставили отцы Стратфорда, когда в 1623 году в предисловии к первому изданию пьес В. Шекспира драматург Бен Джонсон написал об их авторе: „Ты — надгробный памятник без могилы“. Причем положили эту надгробную плиту весьма срочно. Не для того ли, чтобы предотвратить вскрытие могилы? Ведь даже жену В. Шекспира, завещавшую похоронить себя рядом с мужем, погребли по соседству, так и не осмелившись вскрыть его могилу. И медная доска на могильной плите жены Шекспира расположена слева от надгробной плиты В. Шекспира Но какую же страшную тайну хранит эта могила?

Уже в наши дни с помощью рентгеновского просвечивания (искали рукописи) удалось установить: могила величайшего из англичан — пуста: ни рукописей, ни гроба, ни останков — ничего нет. Что и предсказывал Бен Джонсон… Невольно напрашивается предположение о тайном перезахоронении останков В. Шекспира, совершенном, вероятно, еще до того как появилась плита с угрожающей надписью. И произведено оно было для того, что предотвратить впоследствии перенос его останков в Вестминстерское аббатство. А осведомленность об этом Бен Джонсона, подозреваемого в связях с тайной полицией, может быть, как раз и говорит о причастности самой полиции к перезахоронению. Недаром же Бен Джонсоном заранее была предсказана пустота могилы, ее нарочитая глубина и угрожающая надпись на могильной плите…

ТАДЖ-МАХАЛ

На берегу реки Джамны, в двух километрах от индийского города Агра, высится мавзолей Тадж-Махал, возведенный в память о нежной любви падишаха Шах-Джахана, правителя из династии Великих Моголов, к своей красавице жене Мумтаз (в девичестве — Арджуманад Бану Бегам). В 19-летнем возрасте она вышла замуж за тогда еще принца Кхуррама, и во время свадебной церемонии отец жениха, грозный Джан-гир, нарек невестку (племянницу своей жены) Мумтаз Махал — „Украшение дворца“.

Молодые супруги нежно любили друг друга. Французский врач, философ и путешественник Ф. Бернье, проживший в Индии 12 лет, отмечал в своих записках,

что „Шах-Джахан был так влюблен в свою жену, что не обращал внимания на других женщин“. А ведь у него, как у всякого восточного владыки, был гарем — и большой!

В 1629 году, через год после восшествия на престол, Шах-Джахан во главе войска вышел из Агры и направился на юг, чтобы покарать наместника мятежного Декана. Восстание было подавлено, наместник смещен, но в Агру Шах-Джахан вернулся один. Мумтаз Махал, никогда не разлучавшаяся с мужем, во время этого похода умерла у него на руках, родив ему четырнадцатого ребенка. Горе Шах-Джахана было так велико, что он хотел покончить с собой.

Сначала Мумтаз Махал похоронили в городе Бурзанпуре (территория нынешнего индийского штата Мадхья-Прадеш), поскольку в нем стояло лагерем войско Шах-Джахана. Через 6 месяцев гроб с ее телом перевезли в Агру, где впоследствии над могилой Мумтаз Махал вознесся мавзолей, который по замыслу падишаха должен был олицетворять красоту его усопшей супруги.

Возведение его стало делом государственным, и сначала был созван совет, после заседания которого гонцы поскакали во все соседние страны, приглашая в Агру искусных мастеров — архитекторов, художников, каллиграфов, каменщиков… И съехались в город мастера из Шираза и Самарканда, Бухары и Багдада, встретившиеся в Агре с лучшими индийскими мастерами. Правда, некоторые исследователи приписывают создание этого памятника мирового искусства европейским зодчим. Однако изучение архитектурных особенностей Тадж-Махала позволило сделать вывод, что в нем воплотились лучшие черты средневекового зодчества Ирана и Средней Азии, соединившиеся с монументальным искусством Древней Индии.

„Создатель Тадж-Махала, даровав своим искусством бессмертие Шах-Джахану, сам не пожал славы, хотя и создал творение, которое является самым значительным во всей истории индийской архитектуры. В те времена мастера оставались безымянными“, — с горечью писал впоследствии индийский исследователь С.Н. Канунго. Однако другие ученые автором этой „поэмы в камне“ называют нескольких вполне конкретных лиц. В Европе, например, подлинным творцом Тадж-Махала объявили итальянца Джеронимо Веронио, будто бы жившего в Индии более 350 лет назад. [42] Другие утверждают, что прославленный мавзолей возводился под руководством француза Аугустина де Бордо. Не исключено, что создателем одного из проектов Тадж-Махала был сам Шах-Джахан, обладавший незаурядным художественным вкусом.

42

Имя венецианца Джеронимо Веронио впервые было названо в «Путевых заметках о паломничестве в Индию» католического миссионера Себастьяна Манрике (португальца), побывавшего в Агре в разгар строительства Тадж-Махала.

Собранные в Агре мастера привезли с собой планы и чертежи всех выдающихся сооружений мира, известного тогда индийцам; были испробованы и отброшены многие варианты, ведь нужно было возвести здание, равного которому не было еще нигде. По существующей сейчас в науке версии в конце концов остановились на проекте индийского каменных дел мастера Устада Исы, предложившего вариант, понравившийся всем мастерам. [43] Шах-Джахан повелел вырезать из дерева модель будущего сооружения, одобрил ее, и только после этого началась подготовка к будущему строительству.

43

«Путевые записки о паломничестве в Индию» С. Манрике в середине XX века были изданы в Лондоне и прокомментированы иезуитом Хостеном и католическим священником Гайсинтом. Оба они дружно утверждают, что венецианец Д. Веронио и есть тот самый Устад Иса Хан, которого индийцы считают главным зодчим Тадж-Махала, однако документальных подтверждений этой версии нет.