100 знаменитостей мира моды
Шрифт:
Несмотря на то что Коко ввела моду на женские брюки, сама она их носила редко, так как считала, что женщина никогда не будет выглядеть в брюках так же хорошо, как мужчина. Однако короткая мужская прическа ей нравилась. Причина проста – за короткими волосами легче ухаживать. Однажды она отрезала косы и гордо вышла «в люди», объясняя всем, что у нее в доме загорелась газовая колонка и опалила ей локоны. Так в 1917 году возникла мода на короткую женскую стрижку. Сейчас трудно и представить, что до Шанель дамы просто обязаны были быть длинноволосыми.
А потом пришла беда: в 1919 году Артур Кейпел погиб в автомобильной катастрофе. «Женская жизнь» Коко расстроилась. Возможно, не случись этой трагедии в ее жизни, не
Первые модели такого платья шились из забытого сейчас текучего креп-марокена, были они длиной до колен, прямого покроя с узкими рукавами до запястий. Их отличали невероятно точный, выверенный крой и революционная длина юбки. Кстати, Шанель считала, что низ платья нельзя поднимать выше колена, поскольку редко какая женщина может похвастаться безупречной красотой этой части тела. У более дорогих коктейльных платьев был V-образный вырез, а у вечерних – глубокое декольте на спине. С такими платьями полагалось носить длинные нитки жемчуга или цветной бижутерии, боа, маленькие жакетики и крошечные шляпки.
«Маленькое черное платье» быстро стало культовой одеждой и обрело статус символа. Популярность бессмертного произведения Коко Шанель и по сей день неимоверна: появляются все новые и новые интерпретации, так что можно с уверенностью сказать, что это платье не выйдет из моды никогда.
Летом 1920 года, когда Коко открыла в Биаритце большой Дом моделей, она познакомилась с русским эмигрантом – великим князем Дмитрием Павловичем. Роман их был коротким, но плодотворным: в творчестве Шанель начался «русский период». Коко почерпнула множество новых идей от своего экзотического любовника и в ее коллекции появились детали русского народного костюма, косоворотки с оригинальными вышивками. Но главное – князь познакомил Коко с выходцем из России, выдающимся химиком-парфюмером Эрнестом Бо, отец которого многие годы работал при Императорском дворе. Эта встреча оказалась счастливой для обоих. Через год кропотливой работы и длительных экспериментов Эрнест изготовил «духи для женщины, которые пахнут, как женщина» – первый синтезированный парфюм из 80 компонентов, не повторяющий запах какого-либо конкретного цветка, как было принято ранее. Дизайнеры заключили золотистую жидкость в хрустальный прямоугольный флакон со скромной этикеткой, что было своеобразной находкой – до этого флаконы всегда имели замысловатую форму. Их успех пережил своих создателей – до сих пор духи «Шанель № 5» являются самыми продаваемыми на планете.
В начале 1920-х годов Шанель занялась дизайном ювелирных украшений. Мысль смешивать в одном изделии стразы и натуральные камни посетила не ее одну, но она была первой, кто дал этой идее жизнь. В это время Коко активно общалась с миром парижской богемы: посещала балетные спектакли, была знакома с художником Пабло Пикассо, известным балетным импресарио Сергеем Дягилевым, композитором Игорем Стравинским, поэтом Пьером Реверди, драматургом Жаном Кокто. Многие искали встречи с известной модельершей просто из любопытства, однако с удивлением поняли, что Коко – неглупая, остроумная, оригинально мыслящая женщина; недаром Пикассо назвал ее «самой рассудительной женщиной на свете».
Мужчин в ней привлекала не только внешность, но и неординарные личные качества, сильный характер, непредсказуемое поведение. Коко была то неотразимо кокетлива, то чрезвычайно резка, прямолинейна, даже цинична. Окружающим она казалась целеустремленной, уверенной в себе, довольной собой и своими успехами женщиной.
К середине 20-х годов «русский период» постепенно сошел на нет. Женился и уехал в Америку великий князь Дмитрий,
Шанель всем своим существом перевоплотилась в англичанку. И главное отражение это нашло в ее моделях того времени: «Я взяла английскую мужественность и сделала ее женственной». Газеты писали, что никогда еще не было в ее коллекциях столько твида, блуз и жилетов в полоску, столько костюмов жокеев и яхтсменов, спортивных пальто и непромокаемых плащей. Габриель переняла английскую любовь к свитерам. Законодатели мод пришли в изумление от ее новой выходки: поверх облегающего свитера надевать настоящие драгоценности.
Если бы Шанель смогла родить наследника герцогу, то стала бы его женой. До 1928 года, пока страсть в нем была сильна, он желал этого. Коко было 46 лет, когда она стала ходить на консультации к врачам, но было слишком поздно: природа воспротивилась ее мечте. Герцог Вестминстерский страдал не меньше своей любимой, но был вынужден жениться на другой. «Английский период» закончился, и Мадемуазель опять с головой ушла в работу. Успех сопутствовал ей во всех начинаниях. Она находилась в зените славы и, несмотря на возраст (ей уже было за 50), продолжала пользоваться завидным успехом у мужчин.
В 1940 году Коко увлеклась атташе германского посольства Гансом Гюнтером фон Динклаге. Они поселились в доме над ее магазином – единственным уцелевшим кусочком империи мод, насчитывавшей до войны 6 тыс. сотрудников. Все предприятия Коко закрыла осенью 1939 года – ей не хотелось работать. Незадолго до этого сотрудницы Дома Шанель вышли на забастовку, требуя «какого-то профсоюза». Так что война стала для нее случаем поквитаться – Мадемуазель уволила всех. Поначалу Шанель заняла вполне патриотичную позицию – показав свою коллекцию одежды в сине-бело-красных тонах (цветах государственного флага Франции), она сильно рисковала. А затем решила взять реванш за вынужденное безделье: приняла участие в эпопее, связанной с попытками заключения мира между западными союзниками и Германией, используя личные связи с У. Черчилем. Однако успеха эта миссия не имела.
После освобождения Парижа Шанель, чье сотрудничество с оккупантами было очевидным, сразу же задержали сотрудники «Комитета по чистке». Но вечером того же дня ее выпустили. Коко легко отделалась: и за более невинные вещи, чем роман с нацистом, тогда можно было лишиться всего. А о ней словно забыли. Ходили слухи, что генерала де Голля о такой забывчивости попросил лично У. Черчилль. Единственное, чего потребовали от Мадмуазель новые власти в обмен на свободу – немедленного отъезда из Франции. И ей пришлось на добрый десяток лет залечь на дно, без борьбы оставив профессиональное поле во владение всем желающим.
Коко жила в Швейцарии до 1953 года, а затем вернулась в Париж, к новому поколению модниц, давно уверенных, что «Шанель» – это только марка духов. Когда Марлен Дитрих спросила у Коко, зачем ей это нужно, она объяснила свое возвращение к главному занятию просто: «Потому что я умирала от тоски». Правда, было и еще одно объяснение: «Я больше не могла видеть то, что сделали с парижским кутюр такие дизайнеры, как Диор или Бальмен. Эти господа свихнулись! Дамы в их платьях, стоит только им сесть, делаются похожими на старые кресла!»