100 знаменитостей мира моды
Шрифт:
Оба директора в первую очередь направили свои усилия на возвращение престижа марки, ее эксклюзивности. Но даже после предпринятых де Солле титанических усилий по реорганизации бизнеса компании (весьма эффективных, кстати) она по-прежнему находилась на грани банкротства. Спасти Gucci могло только чудо, и Том Форд совершил его. Им стала новая коллекция 1995 года. Точнее, чудо было идеально спланировано и подготовлено. Партнеры, ставшие к этому времени друзьями (несмотря на 18-летнюю разницу в возрасте), просто не могли проиграть. Том и сейчас не скрывает, что «первым из модельеров начал относиться к моде как к бизнесу и занимался ее финансовыми аспектами». «Я все всегда задаюсь вопросом: можно ли это продать? Чего сегодня не хватает на рынке? Поэтому я по сути своей коммерческий художник, а не творец. Я был плохим актером, но выучился мастерству убеждать, которое играет огромную роль в нашем обществе», – не боится признаваться Форд. Перед тем легендарным показом дизайнер бродил миланскими улицами, присматриваясь к тому, во что предпочитают одеваться простые итальянцы. Наблюдал за процессом покупок: что привлекает
Изделия Gucci снова стали писком моды. В 1995 году компания получила рекордную прибыль в 83 млн долларов. Не веря в собственную удачу, Investcorp тут же избавилась от своих акций, заработав впятеро больше начальных вложений. Бахрейнцы явно поторопились – Том Форд только начал пробовать свои силы. Ему тут же присудили звание Лучшего модельера. Награды посыпались на дизайнера как из рога изобилия, причем не только в Европе, но и у него на родине. Кроме всего прочего, Форд проявил себя и как отличный менеджер. Он изменил порядок продаж коллекций, принятый в Милане. Раньше показ был скорее местом общения, а все покупки производились позже, частным образом. Том же совместил его с заключением контрактов по свежим, так сказать, впечатлениям. Экономический эффект не заставил себя долго ждать. В 1997 году прибыль компании составила уже 176 млн долларов.
Том Форд стал безусловным авторитетом в мире моды, и это – не имея собственного торгового дома. К нему потянулись начинающие модельеры с целью набраться опыта. Потрясающая работоспособность позволяла дизайнеру осуществлять контроль за значительно расширившимся бизнесом, хотя начальные стадии работы уже приходилось доверять помощникам. Под руководством де Солле компания начала постепенно скупать мелкие фирмы, занимающиеся выпуском продукции под маркой Gucci, чтобы обеспечить максимальную чистоту бренда и как следствие – его качество. Начавшим успешно осуществляться грандиозным планам помешал азиатский кризис 1997 года. Непосредственно на прибыли компании он сказался мало, но сделал ее легко уязвимой. Этим тут же воспользовалась акула модного бизнеса – французская группа LYMN. Предполагалось, что это будет поглощение, с учетом того, что ей уже принадлежали Dior, Givenchy, Lacroix, Louis Yuitton и многие другие. Подобному обороту событий резко воспротивились оба директора Gucci, не найдя общий язык с руководством LYMN. Предприимчивому де Солле удалось невозможное. В последний момент он договорился с другим французским магнатом – Франсуа Пино, главой концерна PPR (Pinault-Printemps-Redoute), который и перекупил компанию. Не желая останавливаться на достигнутом, де Солле уговорил нового босса приобрести пришедший в упадок торговый Дом Ив Сен-Лорана. К сожалению, именно эта сделка и стала началом конца успешного сотрудничества двух директоров Gucci.
Творчество Тома Форда очень отличалось от стиля Сен-Лорана. Хотя у обоих модельеров любимым цветом являлся черный, это, пожалуй, единственное, что их роднило. Американец искренне старался почувствовать стиль француза и расцветить его собственной фантазией. Но, к сожалению, когда узкие юбки и умопомрачительные декольте не помогли увеличить продажи, он сделал упор на роскошь. События же, происходящие в мире, резко снизили популярность излишеств. Убытки не вызывают восторга у любых хозяев. В результате пользовавшаяся, по предварительной договоренности, относительной свободой Gucci официально вошла в состав PPR. Самый же плодотворный тандем в истории моды по прошествии 10 лет сотрудничества был уволен. 30 апреля 2004 года Том Форд и Доменико де Солле ушли из компании. Мир был в шоке. Как выразился один журналист: «Это все равно, если бы мадридский “Реал” одновременно покинули Зидан и Бекхэм».
Несмотря на слухи, Том Форд, конечно же, не покинул мир моды. Он вернулся в Америку и начал активно сотрудничать с «Эсти Лаудер», причем не только в создании одежды, но и парфюмерии (он заключил контракт на шесть лет). Кроме того, дизайнер наконец занялся созданием коллекции под собственной торговой маркой. Он написал книгу о своей работе в Gucci и теперь создает киносценарий, собирается выступить в качестве режиссера. Форд агрессивен, презирает политкорректность, не чурается крепких слов, афиширует свою гомосексуальность и страсть к сексу. Он утверждает, что счастлив и не хотел бы вернуть молодость. Считает, что его «сила состоит в умении мгновенно принимать правильные решения в считанные секунды». Будем надеятся, что она позволит ему в дальнейшем избежать поражений и мы еще станем свидетелями его успехов.
ЧАЛАЯН ХУССЕЙН
Британский авангардный дизайнер одежды, интеллектуал и экспериментатор. Один из самых модных и влиятельных дизайнеров Великобритании. В своих революционных коллекциях одежды Чалаян идет против всех правил и условностей, принятых в мире моды. И при этом дизайнер абсолютно не повторяется – ни одна его коллекция не похожа на другую. В создании коллекций модельер использует не только нетрадиционные материалы, как Пако Рабанн, но и оригинальные техники. На его сенсационных показах были надувные платья, костюмы с дистанционным управлением и даже одежда, трансформирующаяся из предметов мебели. Его называют «алхимиком от моды, создающим модели одежды на основе сложных концепций». Наряду с Мартином Маржиелой и Реи Кавакубо, его причисляют к деконструктивистам и считают
Хуссейн Чалаян, единственный ребенок семье, родился в 1970 году в Никосии на Кипре. Там прошли его первые 12 лет жизни. Потом вместе с семьей Хуссейн переезжает в Великобританию. В 1989 году он поступил в самый престижный британский Центральный колледж искусств и дизайна Св. Мартина (Central St.Martin’s College of Art and Design), где изучал политологию, а затем архитектуру. В колледже его считали немного сумасшедшим, даже преподаватели, которые полагали, что он слишком рьяно относится к учебе. Правда, сам Хуссейн тогда не думал о том, что станет дизайнером одежды. Он носился с книгами по философии, архитектуре и физике – своим любимым предметам. «Вначале я ориентировался не на моду, а на философию, музыку, технологии, аэродинамику, – вспоминает Чалаян. – Раньше я хотел стать архитектором, потому что это ближе всего к моим изысканиям. Я не знал о существовании развитых школ кутюрье. Не знаю, что такое успех, но полагаю, что признание мне принесла коллекция одежды, зарытой в землю». Этой коллекцией была дипломная работа, созданная им в 1993 году. Уже тогда в молодом человеке проснулось стремление к эпатажу. Создав несколько платьев с металлическими деталями, он зарыл их в саду и продержал под землей несколько недель, чтобы железо успело проржаветь. Откопанная одежда с ржавыми металлическими пластинами произвела потрясающий эффект. Ею заинтересовалась Джоан Берстайн, владелица знаменитого лондонского бутика Brown’s, которая приобрела всю коллекцию и выставила ее в витринах своего магазина. Это был второй случай, когда Brown’s приобрел дипломную коллекцию – первый раз это было с Галлиано. Вспоминая о коллекции Чалаяна, Берстайн говорила: «Меня привлекла в нем полная увлеченность – я увидела в нем ту слепую веру в самого себя, которая есть у всех великих дизайнеров».
С этого все и началось. В 1995 году Чалаян был назван лучшим среди ста участников конкурса компании Absolut Vodka. Эта победа дала ему средства для создания коллекции для Лондонской Недели Высокой моды. Чалаян, «любитель умозрительных концепций и культурологических изысканий», в своих коллекциях балансирует на грани фантазии и реальности, где «фантазии – это то, каким мы хотим видеть окружающий мир». Он не просто создает моду, он размышляет об «этнических проблемах и границах культурных миров», о различии в восприятии мира в европейской и восточной философии. «Я бы назвал себя дизайнером, исследующим идеи, которые связаны с антропологией, пространством, местом, культурными особенностями наций, и в то же время предлагающим различные оценки этих понятий: всегда в контексте моды… В сущности, меня интересует традиционное восприятие тела в различных культурных контекстах, а точнее, я пытаюсь изменить это восприятие», – говорит модельер. И при этом он не отказывается от современных достижений науки и техники. К примеру, представляя зрителям коллекцию Before Minus Now, Хуссейн Чалаян заявил, что в ней «речь идет о научно-техническом прогрессе. А два шикарных платья, словно выточенных из прессованного бледно-розового тюля, призваны олицетворять силы, воздействующие на формирование земли».
Коллекция Before Minus Now привлекла широкой внимание публики. Дефиле проходило на абсолютно белом подиуме. Сначала на подиуме появились модели в платьях-панцирях с торчащими юбками и в фетровых шапочках в форме яичной скорлупы. Следом за ними вышел мальчик с пультом дистанционного управления. Послушные нажатию кнопок на пульте, юбки платьев из твердого пластика поднялись, как створки самолетного люка, обнажая нижнюю юбку из тюля.
Хотя модельер заявляет, что революция – не его цель, каждой своей новой коллекцией он изумляет и приводит в недоумение весь мир моды. Да и кого не удивят белые смирительные рубашки с завязанными на боках рукавами, платья с надувными воротниками-подушками и стеклянные платья, одежды с рукавами длиною до колена, «почтовые» платья из моющейся бумаги, которые можно переслать в конверте, из прогулочных тростей, встроенных в одежду, – все, что появляется на дефиле под маркой Chalayan? А чего стоит его попытка ввести в костюм предметы мебели, когда стол превращается в юбку, чехлы от кресел – в элегантные жакеты, а сами кресла – в чемоданы? Модный истеблишмент воспринял это нововведение от Чалаяна как открытие сезона. Его модели не похожи ни на чьи другие, более того, они не похожи друг на друга. «Его коллекции всегда абсолютно самостоятельны, и каждая следующая не похожа на предыдущую», – утверждает Анжела Куэйнтрелл, закупщик лондонского универмага Liberty, одна из постоянных клиентов знаменитого модельера.
Будучи самым знаменитым авангардным модельером Великобритании, Хуссейн Чалаян создает и «обыкновенную», просто симпатичную одежду. Носибельная одежда от Чалаяна шьется очень сложно, но зато она подогнана под фигуру идеально. Ребекка Шафер, креативный директор компании TSE, на которую несколько лет работал модельер, говорит о нем: «Он уделяет значительное внимание деталям, но в целом у его моделей весьма простой облик. У него очень интеллектуальный подход к одежде». Среди моделей Чалаяна, наряду с концептуальными вещами, – джинсовые платья и брюки с асимметричными карманами и швами и шифоновые юбки с набивным рисунком, куртки стиля «милитари» и топы с разрезами, великолепные блузки на бретельках, завязывающихся на шее и простые футболки из джерси. В коллекциях он сочетает элементы восточной и западной культуры, что, по мнению критиков, производит «опасную смесь – настоящий праздник тела и цвета и отрицание личной свободы». Он создает не одежду, а ее концепцию, которую критики назвали «минимализмом будущего».