12 животных в мировом искусстве
Шрифт:
Правитель любил этих «котов» и использовал их навыки для королевской охоты на оленей. Император разработал уникальную технику отлова гепардов, и его свита придворных художников в подробностях запечатлела сцены их ловли, дрессировки и преследования добычи с ними. В то время хищника также называли «охотничьим леопардом», а слово «гепард» могло служить названием для обоих видов. Даже на сегодняшний день в Индии эти термины постоянно путаются. Однако Акбар был не первым, кто использовал гепардов для охоты – у наших героев большой «послужной список» в этом деле. Для данной цели их использовали и древние жители Месопотамии, и китайские императоры (династии Тан и Мин), и монголы Хубилай-хана, и персы (о чем повествуется в эпосе Шахнаме), и звероловы времен крестовых походов.
Среди многих угроз, с которыми сегодня сталкиваются гепарды,
Еще один угрожающий популяции гепардов фактор – избыточные размеры ареала в Африке. По словам ученых, плотность африканской популяции очень низка, что является исключительной ситуацией по сравнению с любым другим видом кошачьих. Кроме того, уникальна и социальная организация вида. Самки гепарда часто ведут одиночный образ жизни (за исключением времени, когда они находятся вместе со своими детенышами). Самцы обитают самостоятельно или небольшими группами по две-три особи. Чаще всего, совместно живут однопометники, но иногда встречаются и группы неродственных самцов.
Для самоподдерживающейся популяции гепардов, насчитывающей около 300 особей, требуется примерно 10 000 км2 среды обитания, богатой добычей. По оценкам исследователей, на сегодняшний день 70 % диких животных этого вида находятся за пределами охраняемых территорий. Постепенное сокращение ареала и потеря естественной добычи привели гепардов к конфликту с человеком. И многие африканские страны выдают разрешения на убийство животных из семейства кошачьих ради защиты домашнего скота. Это сделало сосуществование человека и гепарда практически невозможным.
В последние годы появилось еще два антропогенных препятствия для сохранения данного вида. Строительство дорог и барьеров в африканском ландшафте в настоящее время является основной причиной гибели гепардов и других диких животных в разных странах. То же самое происходит и в Иране. Исследователь Сара М. Дюран зафиксировала массовое убийство гепардов в национальном парке Серенгети, что также подчеркивает, как плохо управляемый, но очень популярный туризм становится причиной проблем с долгосрочными последствиями. Часто путешественники становятся помехой для успешной охоты этих животных или своей деятельностью отпугивают их от убитой добычи. Кроме того, гепарды часто теряют пищу из-за других больших кошек и падальщиков, а отдалившись от пойманной жертвы, уже никогда не возвращаются к ней. Кроме того, эти животные не питаются чужой добычей или трупами. Наконец, были зафиксированы случаи, когда из-за опрометчивого поведения некоторых туристов детеныши гепардов разлучались со своими матерями и в результате погибали.
Так, состояние популяции данного вида животных в Серенгети привлекло всеобщее внимание. Покинут ли жадные потребители бескрайние равнины национального парка, и удастся ли гепарду спастись от вымирания?
Жираф на рассвете
Пьеро ди Козимо. Вулкан и Эол
Она мягко и изящно передвигается к правой стороне картины на фоне безмятежных холмов. Элегантный шаг совсем скоро уведет ее за пределы изображения. Вдруг она обращает любопытный и совсем не испуганный взгляд на четырех крепких полуобнаженных плотников, которые возводят некую первобытную постройку из крупных бревен.
Хотя ее появление в изображенной местности совершенно неестественно, нет никаких сомнений в том, что перед нами самка сетчатого жирафа (Giraffa reticolata). Как мы можем заметить, она прекрасно чувствует себя
Речь идет о картине «Вулкан и Эол», написанной Пьеро ди Козимо (годы жизни 1462–1522/4) около 1490 года [54] , сложной мифологической композиции, которая представляет собой часть цикла, посвященного богу Вулкану, «защитнику» и наставнику первобытного человека. На этом полотне трудолюбивый сын Юпитера и Юноны преподает своим смертным ученикам основы искусства работы с металлами. Он занимается изготовлением подковы, а помогает ему Эол, повелитель ветров, который держит в руках кожаные сосуды, используемые в качестве примитивных мехов для разжигания пламени.
54
Хранится в Национальной галерее Канады, Оттава www.gallery.ca/collection/artwork/vulcan-and-aeolus.
Данная картина стала предметом знаменитого исследования Эрвина Панофски [55] , который рассмотрел иконологические аспекты этой работы в свете причудливой личности флорентийского художника и его, можно сказать, материалистического мировоззрения. Пьеро ди Козимо был страстным любителем природы и животных и, по свидетельству Вазари, «часто ходил наблюдать животных или растения, или другие какие-либо вещи, какие природа нередко создает странно и случайно, и это доставляло ему такое удовольствие и удовлетворение, что он выходил из себя от восторга» [56] .
55
Эрвин Панофски, Preistoria umana in due cicli pittorici, 1975 г., с. 59.
56
Джорджо Вазари, «Жизнеописание Пьеро ди Козимо флорентийского живописца», в «Жизнеописании наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих», пер. с ит. А. Г. Габричевского и А. И. Бенедиктова, под ред. А. Г. Габричевского, изд. «Директ-Медиа», Москва-Берлин, 2015 г., с. 46.
Но как жираф, которого уж точно нельзя встретить на берегах Арно или даже на Эолийских островах, где, согласно мифологии, находится кузница бога Вулкана и жилище Эола, оказался на данной картине? По версии Панофски, это существо представляет собой изысканный метоним, объединяющий всех диких животных, которые в те времена «еще не опасались» [57] человека. По воле великодушного Вулкана, все внимание первобытных людей было направлено на приобретение фундаментальных технологических навыков, то есть на освоение огня и металлов.
57
Эрвин Панофски, Preistoria umana in due cicli pittorici, 1975 г.
Это период «простого счастья первобытной цивилизации, мирной и самодостаточной, в основе которой лежала семейная жизнь» [58] . Счастье здесь обеспечено присутствием двух начал (родителей и ребенка), которые изображены на картине вместе с молодыми мужчинами, рыцарями и богами. В те времена «некоторые животные уже были приручены» [59] , а у зверей еще не было причин бояться человека. Более того, их отношения были дружескими, о чем свидетельствуют классические источники, на которые ссылается Пьеро ди Козимо – «Фасты» Овидия и восьмая книга «Энеиды» Вергилия [60] .
58
Там же, с. 60.
59
Там же, с. 59.
60
Там же, с. 59, примечания 46 и 48.