13 маньяков
Шрифт:
Он укорял ее. Но в чем она виновата?
– Я тебе говорю сейчас, – будто в оправдание произнесла Света. – Какая разница – вчера, сегодня, завтра, ночью, днем? Ты что, любишь детей в какие-то определенные часы?
Ей хотелось плакать, но она держалась. Держалась, только лишь чтобы не разбудить детей.
– Да нет, что ты…
На секунду она снова ему поверила. Ублюдок смог ее обмануть еще раз.
– Я не об этом. Завтра встанут дети, а тут дядька чужой…
– Мы им скажем, что ты их папа.
– Вот! – едва не закричал Сергей. – Вот, – убавив громкость, произнес он. – Ты же не хочешь, чтобы папка появился перед
– Да ну, они у меня неизбалованные. Обойдутся.
– Что ты такое говоришь, – он поцеловал ее в щечку и сделал шаг назад, к лестнице. – Я сейчас быстро в город, куплю что нужно. – Еще шаг назад. – Кстати, что они любят?
– Борька и Ромка «Твикс» любят, – улыбнулась Света. – Потому что там две палочки. А Лешенька – арахис в глазури.
– Во как? Я в детстве тоже его любил. Ну вот, я сейчас все куплю… – Еще один шаг. – И мигом назад.
Он почти добрался до лестницы, когда она все поняла.
– Ты не вернешься, да? – Света уже не шептала, но еще и не кричала. Она прикрыла дверь в детскую. – Вы все не возвращаетесь. – Она усмехнулась.
– Нет, что ты… Я хочу усыновить…
– Ты лжешь! – выкрикнула она, и он дернулся. – Ты всегда лгал мне!
Света двинулась к нему. Сергей напрягся и сделал еще один шаг, как потом оказалось, последний в своей жизни. Лестница в их доме никогда не нравилась Свете – слишком крутая. Она очень боялась за детей, но Бог миловал. Она даже хотела сделать детскую на первом этаже, но, когда от нее сбегал первый обманщик, она поняла – лестница эта им в наказание, кара паршивцам. Они все как один ломали себе шеи. Света оттаскивала их в огород под куст черноплодной рябины и оставляла до следующего дня. Ей нужно было подготовить топор… да и эмоционально восстановиться. Она не любила лжецов. Ублюдки!
Света вскочила со своего импровизированного стула и начала с остервенением бить топором в грудь, на которой еще пару дней назад она засыпала после умопомрачительного секса. Кровь брызгала во все стороны, а топор с чавканьем вонзал свое лезвие все глубже и глубже.
Наконец успокоившись, Света повернулась к дому. Ей показалось, что за ней наблюдают. Та часть огорода, где она рубила обманщиков, просматривалась только из дома, но там, кроме детей, никого не было. Она успокоилась, но топор все-таки спрятала за спину. Улыбнулась и помахала окровавленной рукой. В окне никого не было, но ей казалось, что на нее смотрит Лешенька. Она знала, что он ее не выдаст, потому что это все ради них.
Света засунула останки Сергея в бочку, запихнула между обрубками тела куски покрышек, положила наверх одну целую, облила все это бензином из алюминиевой канистры. Постояла какое-то время, молча, будто прощаясь, достала из заднего кармана каминные спички, подожгла одну и бросила в центр бочки. Огонь вспыхнул и заплясал веселыми языками, потрескивая и поднимая к синему небу черные клубы дыма.
Михаил Андреич докурил, затушил окурок о потрескавшуюся скамейку, бросил под ноги и для верности растер подошвой потрепанных калош. Сначала он почувствовал запах и только потом посмотрел на запад, на дом Подсвирихи. Черный столб дыма стоял в огороде бабки Марии – Светка жгла костер. Как Подсвириха померла, девка совсем плохая стала. Дед Михаил встал и, кряхтя, пошел к калитке.
– От Светки опять жених сбег, – с порога заявил Андреич свой супруге Валентине.
– Что, опять
– Да. Снова резину жжет. Уже третий раз за этот год.
Андреич сел за стол и сложил руки перед собой.
– Беда, как мать померла, совсем Светка испортилась. Все женихов в дом тащит.
– Так если б не тащила, может, они и не сбегали бы, – сказал старик и помял левую руку. Кисть, вздувшаяся венами, ныла страшно. – А то поглядят на ее заскоки – и в калитку.
Бабка Валя поставила перед ним тарелку с макаронами, рядом положила вилку. Старик посмотрел на супругу.
– Слушай, а может, они и не сбегают никуда?
– Это что еще? – Валентина поставила на стол плетеную тарелку с нарезанным бородинским хлебом.
– А то! – Андреич взял кусок хлеба, разломил его и замер, будто что вспомнил. – Ты видела, как она топором машет?
Супруга мотнула головой.
– Вот то-то и оно. Она ж за день дров может всей деревне на зиму наготовить. Только щепки летят.
– Ну и что?
– Да и то, милая моя. Хочет сбежать женишок, а она его топориком по темечку. Потом в тушенку да детишкам своим скормит.
– Тьфу ты! – Валентина всплеснула руками. – Баламут! Я думала, он серьезно.
– Серьезней некуда, женщина. – Андреич улыбнулся, но через секунду сменил шутливый тон: – Я иногда думаю, может, Егорычу позвонить. Пусть наведет порядок на своем участке.
– Да ладно тебе, баламут. Что тут может участковый? Тут психиатр нужен. Совсем Машка дочери голову задурила. С детства с ней о сексе рассуждала. Мол, только после свадьбы, а если уж вышло, то чтоб после этого дети непременно. А сама, говорят, стерилизовать ее хотела. Как кошку.
– Дурдом. – Михаил Андреич помешал вилкой макароны. – Ну после такой копоти, – Андреич кивнул в сторону дома Подсвирихи, – можно ждать пополнения. Сколько их уже у нее?
Баба Валя пожала плечами:
– Кажется, трое. Первый – Алешка – сразу после смерти Машки появился.
– Ага. Значит, ждем пополнения, – серьезно произнес Андреич и принялся поедать макароны вприкуску с бородинским хлебом.
Света съездила в город и купила лысые покрышки в вулканизации, потому что вчера сожгла последние. Света где-то вычитала, что жар сгорающей резины уничтожает все следы. Хороший способ уничтожить то, что тебе не нужно, то, что отвернулось от тебя лишь потому, что Бог наградил тебя детьми. Нет, она не винила себя ни в чем. Мама могла бы гордиться ей. Света делала все, как она ее учила. Воспитание в строгих традициях принесло свои плоды. Если до свадьбы терпеть у Светы не получалось, то внебрачный секс, кроме удовольствия, дарил ей прекрасного ребенка. От каждого мужчины, с которым она переспала, у нее был сын. И Сергей не станет исключением.
Она с улыбкой на лице поднялась на второй этаж. Одной рукой толкнула дверь детской, а вторую спрятала за спиной. Света очень хотела порадовать детей сюрпризом. Мальчики сидели за круглым столиком в центре комнаты. Они рисовали. Они так хорошо рисовали, особенно Боренька.
– Мальчики, – улыбаясь, но со стальной ноткой в голосе, позвала Света. – Прошу минутку вашего внимания.
Когда внимание было обращено на нее, она улыбнулась еще шире и достала руку из-за спины.
– У нас пополнение, – провозгласила она. – Ну кто первый будет знакомиться с братиком?