13 отставок Лужкова
Шрифт:
Но финансовое благополучие столицы закончилось в конце 1994-го – начале 1995 г., когда стало ясно, что федеральное правительство намерено в несколько раз сократить финансирование правительства Юрия Лужкова.
О масштабах сокращения можно судить по документам, отражающим процесс согласования объемов субвенции и размера инвестиций федерального правительства. Как следует из протокола совещания у Анатолия Чубайса, 19 декабря 1994 г. город претендовал на 5,264 трлн руб. субвенций для выполнения столичных функций и 8,1 трлн руб. – для финансирования федеральных программ, имеющих отношение к городу. Через две недели (5 января) объем инвестиций из бюджета существенно уменьшился – до 4,66 трлн руб. (это, повторим, только заявка). В эту сумму
В итоге инвестиционная программа по Москве была сокращена до 900 млрд руб., а субвенции составили без малого 2 трлн руб. (номинально это на 600 млрд руб. меньше, чем в 1994 г.). Именно это дало основание Юрию Лужкову обвинить Анатолия Чубайса и Евгения Ясина в организации экономической блокады и намерении «задушить Москву».
Экономическая подоплека «правоохранительного» конфликта Москвы с Кремлем позволила выстроить сразу шесть версий происходящего.
ВЕРСИЯ № 1. Борис Ельцин или его чуткое к политической конъюнктуре окружение почувствовали в Лужкове конкурента на предстоящих выборах. В связи с чем, якобы, последовали превентивные меры по дискредитации, а возможно и выведению из игры (отставка) главы «московской группы». Однако версия «Лужков – конкурент на выборах» представлялась все же далекой от реальности: Лужков все-таки лидер московский, а все «московское» в провинции стойко не любят.
ВЕРСИЯ № 2. Ельцину и его окружению (памятуя события августа 1991 г. и октября 1993 г.) Москва нужна была и как плацдарм, и как тыл. В России всегда было только так: кто контролирует столицу, тот контролирует страну. Лужков обеспечивал Ельцину «тылы» в столице, однако к началу 1995 г. кто-то из окружения президента мог счесть, что интересы «московской группы» начинают входить в противоречие с интересами других – федеральных – групп.
Ведь «московская группа» (прежде всего, символизирующий ее «Мост») все активнее пыталась внедриться в регионы. Такая экспансия могла привидеться президентскому окружению уже не только в экономических, но и в политических тонах. Генерал Коржаков, ведающий охраной Ельцина, никогда не скрывал, что трактует полномочия по обеспечению безопасности президента расширительно. И теоретически он вполне мог бы убедить Ельцина в том, что тому пристало и на посту столичного мэра, и уж тем более в креслах московских «силовиков» иметь преданных людей. Лужков же слишком самостоятелен, даже несмотря на то, что всегда был лоялен к президенту.
ВЕРСИЯ № 3 (самая оригинальная). Авторство единолично принадлежит сенатору Николаю Гончару (высказана в «Итогах» на НТВ), который, по его словам, близко знаком с Лужковым почти 10 лет. Сенатор заявил, что Ельцин умышленно делает из мэра человека гонимого, ибо таких очень в России любят. А подняв рейтинг Лужкова, Ельцин получит нечто вроде «карманного соперника» на выборах, с которым можно договориться.
ВЕРСИЯ № 4. Противоречия во взглядах на приватизацию между Лужковым и Чубайсом (читай: московским и федеральным правительством) к началу 1995 г. заметно обострились. На этих противоречиях и играл президент. Подобного рода рокировки у него вообще были в чести: Ельцин как бы возвышает одних, опуская других. Был «период пика Сосковца» в пику премьеру, было время, когда ходили активные слухи о том, что Лужков может сменить Черномырдина. Было время, когда президент поддержал Лужкова против Чубайса. Но ни в одном из этих случаев речь не шла о полном изничтожении какой-либо группы, как и о безусловном и долгом фаворитизме.
ВЕРСИЯ № 5. Дело вообще не в Лужкове, а в его окружении. Могли ведь и просто повздорить спецслужбы: наращивающие мощь частные (при ряде коммерческих структур) или городские – с федеральными или президентскими. К этому, собственно, и склонялась «официальная» версия коржаковского демарша на подступах к тандему мэрия – «Мост»
ВЕРСИЯ № 6 (в развитие предыдущей). «Враги. Давно ли друг от друга их жажда крови отвела!» В основе лежит предположение, что суть конфликта – в противостоянии «Моста» и лично Гусинского (и вместе с ним Лужкова) – лично с генералом Коржаковым (он сам подчеркнул факт противостояния своей известной фразой о пристрастии к «охоте на гусей») как выразителем неких не только политических, но и экономических интересов.
То, что такие интересы у президентских спецслужб имелись, косвенно подтверждают несколько фактов.
Декабрьское письмо Коржакова Черномырдину по поводу недопустимости либерализации нефтеэкспорта по модели МВФ, свидетельствующее о живой заинтересованности в данной проблематике.
Таинственная (так и не проясненная до конца) история с прорывом в спецэкспортеры некоей нефтяной же фирмы «Ростопливо», находящейся, по данным «Известий», под эгидой администрации президента и того же Коржакова.
Отмечались и другие факты: 30 декабря 1994 г. был создан Госкомитет по военно-техническому сотрудничеству, подотчетный лично президенту (курировать его поручили бывшему в то время в фаворитах Сосковцу, находящемуся, вроде бы, в теплых отношениях с Коржаковым). По соответствующему указу комитет получил не просто полную свободу рук в координации ВТС, но и контроль за всей цепочкой – от проведения НИОКР до использования средств, полученных субъектами ВТС. Комитет был также призван контролировать чуть ли не все бюджетные расходы на ВПК.
Ни одна из этих версий в чистом виде не работает. В то же время в каждой из них можно найти долю истины. Речь идет о крайне сложной смеси политики и экономики. Смеси настолько противоречивой, что какого-либо однозначного разрешения конфликта вокруг Лужкова и «Моста» в середине марта 1995 г. не предвиделось.
Вместе с тем тревожная тональность СМИ как раз к началу второй половины марта начала меняться. Телевизионный аналитик Евгений Киселев, показав усиленные работы по сборке венчаемого богато изваянной фигурой древнегреческой богини Ники и не имеющего аналогов на территории СНГ 142-метрового обелиска на Поклонной горе (в московском просторечии – «штык»), с тревогой предложил зрителям задуматься над тем, что же станет со всеми этими величавыми постройками в случае отставки мэра Юрия Лужкова.
Просмотрев в течение получаса агиографический сюжет о мэре Лужкове, интонационно и композиционно полностью повторивший созданный в 1981 г. документальный фильм «Повесть о коммунисте», зрители могли не только проникнуться ностальгической брежневской эстетикой, но и найти ответ на вопрос, что будет со «штыком» и прочими изделиями: хотя Л. И. Брежнев был самым горячим приверженцем фаллического культа на территории СНГ, с его последовавшей в 1982 г. безвременной кончиной воздвижение обелисков нимало не прекратилось. Взять хотя бы произведение поэта А. А. Вознесенского на Тишинской площади в виде обелиска, 1983 г. (в московском просторечии – «х.. с буквами»). Нельзя быть таким пессимистом, чтобы считать, что с той или иной безвременной отставкой на фаллический культ вдруг начнутся свирепые гонения.
21 марта на встрече с журналистами Юрий Лужков заявил, что, по его мнению, бывший прокурор столицы Геннадий Пономарев будет восстановлен в должности. В то же время, как заметил мэр, тот полагает, что возможно, «сам не захочет дальше работать с такой Генпрокуратурой». Лужков рассчитывал и на восстановление в должности бывшего начальника ГУВД Владимира Панкратова: иск на действия министра внутренних дел Виктора Ерина, подписавшего указ об отставке Панкратова, был подан в Верховный суд лично мэром Москвы.