1356 (др.перевод)
Шрифт:
Некоторые сели на лошадей, а некоторые шли пешими, а кое-кто задержался в долине, будто в неуверенности, как поступить.
– Жан!
– позвал принц.
– Милорд!
Жан де Грайи, каптал де Буш, большую часть сражения проведший рядом с принцем, подвел коня ближе.
– Сир?
– Что они делают, черт возьми?
– Кавалерийская атака?
– предположил каптал, но его голос звучал неуверенно. Если французские рыцари и правда планировали атаковать верхом, то они бы сели на лошадей гораздо дальше от англичан.
Некоторые уже скрылись
– Или, может, они хотят первыми прибыть в бордели Пуатье?
– предположил каптал.
– Какие практичные ребята, - сказал принц. Он нахмурился, наблюдая за отступающими войсками. Около половины колонны герцога Орлеанского направилось на север, а другая половина осталась там, где могла присоединиться к воинам дофина, которые уже вышли из битвы.
Потом некоторые из них понесли знамя герцога Орлеанского на север. Это знамя двигалось не в сторону правого фланга англичан, а упорно направлялось на северо-запад.
– Боже мой, - изумленно произнес принц, - я действительно готов поверить, что ты прав. Они соревнуются в беге, чтобы добраться до лучших шлюх! Вперед, ребята, пришпорьте!
– одобрительно прокричал он в сторону исчезающего врага, а потом похлопал коня.
– Не ты, дружок. Ты останешься здесь - он снова посмотрел на войска короля Иоанна, которые теперь приближались.
– Он должен быть очень уверен в своих силах, раз отослал войска.
– Или очень глуп, - добавил граф Уорик.
Около принца находилась дюжина воинов. Все они были мудры и опытны, глаза щурились от постоянного разглядывания далекого врага, кожа загорела на солнце, доспехи были исцарапаны и помяты, а рукояти оружия стали гладкими от частого использования.
Они сражались в Нормандии, Бретани, Гаскони, Франции и Шотландии и доверяли друг другу, и, что более важно, им доверял принц.
– Подумать только, - произнес принц, - сегодня утром я рассчитывал стать заложником.
– Уверен, что сейчас Иоанн Валуа принял бы предложение, сир, - сказал граф Уорик, отказываясь называть Иоанна королем Франции, на этот титул претендовал Эдуард Английский.
– Не верю своим глазам, - отозвался принц. Он нахмурился в сторону отступающих французских войск, которые, по-видимому, действительно покидали поле битвы, не только усталые люди дофина, но и свежие силы герцога Орлеанского.
Некоторые остались, и эти воины присоединились к колонне короля.
– Полагаю, они думают, что этих людей будет достаточно, - он указал на приближающихся латников.
Большой штандарт короля, сияющий золотом на голубом, достиг дна долины, и теперь большая масса людей в доспехах взбиралась на холм.
– Милорд, - принц повернулся к капталу, - у тебя есть всадники?
– У меня шестьдесят людей верхом, сир. Остальные в строю.
– Шестьдесят, - задумчиво произнес принц. Он снова взглянул на приближающихся французов. Шестидесяти недостаточно. В его понесшей потери армии, должно быть, примерно столько же людей, что и в приближающейся колонне короля Франции, но враг полон сил, а люди принца устали, и он не хотел ослаблять
– Возьми с собой сотню лучников. Всех верхом.
– Сир?
– спросил граф Уорик, гадая, что задумал принц.
– Они планируют нанести нам сильный удар, - сказал принц, - так давайте посмотрим, понравится ли им самим получить удар, - он повернулся к капталу: - Пусть сначала займутся нами, милорд, а потом напади на них сзади.
Каптал улыбался. Улыбка не была приятной.
– Мне нужен английский флаг, сир.
– Чтобы они знали, кто их убивает?
– Чтобы ваши лучники не решили потренироваться в стрельбе по нашим лошадям, сир.
– Боже мой, - сказал Уорик, - вы собираетесь напасть на армию со ста шестьюдесятью воинами?
– Нет, мы собираемся разбить армию, - ответил принц, - с помощью Господа, Святого Георгия и Гаскони!
– принц наклонился в седле и похлопал каптала по руке.
– Ступай с Богом, милорд, и сражайся как дьявол.
– Даже дьявол не дерется так, как гасконец, сир.
Принц засмеялся.
Он чуял победу.
Глава шестнадцатая
Роланд де Веррек провел всю битву верхом. Он ощутил бы дискомфорт, сражаясь пешим, не потому что у него не было опыта таких схваток, а потому что в строю у него не было близких друзей.
Люди дрались парами и группами, объединенные родственными или дружескими отношениями и поклявшись защищать друг друга. У Роланда де Веррека в этой армии не было родственников, а его дружеские связи были сомнительными, а кроме того, он жаждал найти своего врага.
Когда французы в первый раз прорвались через проемы в изгороди и отбросили строй англичан, Роланд поискал среди знамен зеленого коня Лабруйяда, но не увидел его.
Поэтому он подвел свою лошадь поближе к принцу Уэльскому, хотя и не настолько близко, чтобы привлечь к себе внимание, и всматривался через самый широкой проем в живой изгороди в поисках зеленого коня среди двух колонн, готовящихся к атаке, но по-прежнему не мог его найти.
Едва ли это было сюрпризом. Ожидающие колонны расцветились множеством знамен, флагов и вымпелов, а ветер был слишком слаб, чтобы развернуть их, так слаб, что человек, держащий орифламму, махал ей из стороны в сторону, чтобы ее можно было разглядеть.
Это полотнище, похожее на ярко-красную рябь, приближалось к английскому холму.
К нему присоединился Робби. У шотландца, как и у Роланда, не было друзей в этой армии. Конечно, он мог считать своим другом Томаса, но эта дружба была отмечена щедростью с одной стороны и неблагодарностью с другой, и Робби чувствовал себя пристыженным.
Со временем дружба могла быть восстановлена, но пока Робби не думал, что Томас доверил бы ему стоять плечом к плечу в битве, поэтому, как и Роланд, он наблюдал за сражением, стоя позади строя.