1904 Версия 2.0

Берг Александр Анатольевич

В реальной истории движение поездов до Уфы началось в сентябре 1888 года, а до Челябинска в ноябре 1892 года, так что вполне реально дотянуть железную дорогу от Челябинска до Омска к 1895 году, таким образом наконец открыв Транссибирскую магистраль.

После этого можно будет спокойно начать прокладывать вторую колею Транссиба, а потом перестроить и первую, под движение тяжёлых поездов. Вообще в наших планах до 1910 года перестроить все основные линии железной дороги. Там где один путь, построить второй, а где два, перестроить их на тяжёлые поезда, в любом случае тут будет гораздо проще, чем строить дорогу с нуля. С помощью путеукладчиков, менять полотно будет гораздо легче и быстрей, тут главное иметь достаточно рельс и шпал, а класть их на уже готовую насыпь просто. А так за те пять лет, что мы тут, сделано уже немало, и начать пожалуй можно с Вадима. Он полностью закончил строительство производственного комплекса на берегу Финского залива и запустил его на полную мощность. В своём училище он к этому времени обучил достаточно молодёжи, которая теперь и работает на заводах. Конечно опыта у них пока маловато, но за пару другую лет поднаберутся, а училище не простаивает, там сейчас учится следующая партия молодёжи. Ещё заработал завод медицинской техники, кое-что мы запатентовали, то, что ещё не выпускается, пускай у нас покупают, а так выпускали достаточно широкую номенклатуру товаров. Среди этого были стеклянные шприцы, хотя работы по созданию необходимого оборудования и сырья для одноразовых пластиковых шприцов тоже начались, лет через пять думаем начать их производить. Также выпускали различные медицинские инструменты из нержавеющей стали, ртутные градусники, аппараты по измерению давления, стетоскопы, аппаратуру по переливанию крови, медицинские шкафы, каталки, инвалидные кресла, да даже клизмы и грелки,

а также протезы для ног. Пока у нас были проблемы с алюминием и титаном, а потому их делали из тонкостенных металлических трубок. От самых простых, до более сложных, с пружинами и амортизаторами, что почти полностью позволяли имитировать работу настоящих ног. Также начали делать и бандажи для ног и рук, костыли и медицинские трости, да даже тележки для стариков, которые помогают им при ходьбе и на которую можно присесть отдохнуть. На всё это был необходим алюминий, потому и строился сейчас завод по его производству из бокситов, тем более, что под Тихвином были их залежи. Вадим выкупил эти земли, и сейчас там разворачивалась их добыча, а также строилась железнодорожная ветка от месторождения до производственного комплекса, и для всего этого требовалось много энергии. Расходы были очень большие и они едва покрывались прибылью от уже запущенных производств, в основном от лекарств и медицинской техники, но и другие заводы, а в частности телефонной техники, тоже начали приносить доход. Лет через пять, когда строительство всех заводов закончится, прибыль значительно увеличится, а пока приходилось всё тщательно просчитывать и кое-что откладывать на потом, а в частности автомобильный завод. Летом 1889 года построили лишь один цех, который должен был обеспечить автотехникой собственные потребности, так что в основном там начали производить слегка модернизированные полуторки и зисы, ЗИС-5, но и легковые машины тоже, но уже не конвейером, а ручной сборкой. А модернизировали многое, в частности все коробки передач были с синхронизаторами, так что теперь ни каких двойных перегазовок при переключении передач, гидроусилитель руля и тормозов и ещё некоторые мелочи, которые значительно облегчат шоферам управление машинами. Легковые машины были представлены пока всего в двух вариантах, более простая эмка, ГАЗ М-1 и представительский ЗИС 101, последний в том числе и в виде бронированного автомобиля, где поставили и бронестёкла, так что вместо стандартных трёх тонн, машина стала весить все пять. Кстати и на колёсах там вместо обычных камер поставили губчатую резину, так что теперь проколы колёс были не страшны. Небольшую партию в 10 бронированных машин Вадим лично преподнёс в качестве подарков членам царской фамилии. Это вызвало настоящий фурор в высшем свете, особенно, когда буквально через месяц после этого на царя совершили покушение, он поехал с женой в Петергоф, вот очередные революционеры и решили его убить. Сначала один из них бросил в машину Александра III взрывное устройство, а потом ещё двое боевиков стали стрелять из револьверов по пассажирам. Машина с честью выдержала это испытание, хотя её бок повредило, а стёкла покрылись трещинами, но всё выдержало. Одновременно с этим ещё два взрывных устройства бросили в царский конвой, но всё равно революционеров перестреляли. Не все казаки конвоя погибли или были выведены из строя от взрывов, да и так хватило вооружённых людей, от полицейского, до нескольких офицеров. Но кроме этого хватило и просто озверевшей толпы, поскольку от взрывов погибло и пострадало немало прохожих, так что всех бомбистов просто тупо забили, превратив их в окровавленные куски мяса. А машина на удивление всех смогла продолжить движение, правда поездку пришлось прервать и вернутся назад в Зимний дворец, а весь город поставили на уши. В Санкт-Петербург ввели казаков, но и кроме них было кому начинать охоту на ведьм. Александр III пользовался любовью простого народа, а если учесть, что при покушении на него погибли и пострадали обычные люди, оказавшиеся рядом, то и простые обыватели тут же завалили полицейские участки сообщениями о всех неблагонадёжных, так что работы у полиции и жандармов резко прибавилось. Зато Вадима просто завалили заказами на бронированные машины, причём заказы поступали и из-за границы. Памятуя, что нам необходимы хорошие отношения с Германией, Вадим отправил в качестве подарков два бронированных ЗИС-а кайзеру Вильгельму II и канцлеру Бисмарку, хотя последний в следующем году должен был подать в отставку. Также он отправил несколько обычных ЗИС-ов руководителям немецких фирм, с которыми сотрудничал. В ответ Вадим неожиданно получил через месяц известие от немецкого посла в Санкт-Петербурге, что его приглашают на награждение Прусским орденом Короны IV степени, который ему должен вручить лично кайзер Вильгельм. Откладывать приглашение на потом Вадим не стал, решив ковать железо пока горячо, так что уже осенью 1889 года он прибыл в Берлин, где на вокзале его встретил личный посыльный кайзера и повёз его в Мраморный дворец в Потсдаме. Памятуя, что им придётся иметь дело с немцами, Вадим ещё перед отбытием в прошлое усилено занялся изучением немецкого языка. Так он достаточно хорошо знал английский разговорный, причём американский вариант языка, но за эти годы он достаточно неплохо выучил и немецкий язык, так что проблем с общением не должно было быть, и хотя в прошлой поездке он использовал переводчика, но только из-за не полного знания немецкого языка. Сейчас он не хотел использовать переводчика в общении с кайзером, к тому же он мог разговаривать с ним по-английски, хотя и на американском диалекте, но в крайнем случае и кайзер мог перейти на русский язык, который он знал достаточно хорошо. Во дворце его проводили в кабинет кайзера, где и состоялось вручение ему ордена, а потом произошёл крайне интересный разговор.

— Господин Корнев, я очень благодарен вам за ваш подарок, но хотел бы знать, чем вызвана такая щедрость?

— Ваше величество, для этого у меня две причины, первая, это желание упрочить торговые и деловые связи с вашими фирмами, не секрет, что сейчас немецкие товары начали превосходить английские по цене и качеству. Вторая, это желание упрочить отношения между нашими державами. Вместе мы можем покорить весь мир, самые лучшие в мире солдаты это русские и немецкие, а также если объединить русские ресурсы и немецкие технологии, то мы сможем вытеснить всех конкурентов, не зря самый страшный сон англосаксов, это союз Германии и России. А больше всего я боюсь, что они тем или иным способом всё же стравят наши страны, так как в этом случае выиграют только они, а мы проиграем. Кроме того, из всех других стран только немцы лучше всех могут адаптироваться в России, недаром в ней столько выходцев из Германии, и Россия стала для них второй родиной.

— Вы абсолютно правы господин Корнев, и я очень рад, что в вашей стране есть такие умные и предусмотрительные люди.

— К сожалению, их мало в высшей власти, там процветает франко и англофильство, а я и мои друзья пока ещё имеем очень малый вес при дворе Санкт-Петербурга.

— Не прибедняйтесь, я слышал, сам император оказал вам покровительство.

— Однако это не даёт мне возможности как-то влиять на политику, к тому же императрица настроена крайне антигермански, и для того, что бы набрать политический вес нам потребуется много времени.

— Я надеюсь, что вы всё же сможете со временем влиять на русскую политику.

— Я тоже надеюсь, и если всё же это произойдёт, то приложу все усилия по сближению наших стран.

— Рад это слышать. Господин Корнев, вы могли бы организовать производство ваших машин в Германии?

— С радостью, правда я ограничен в средствах, так как приходится строить массу заводов и прокладывать железнодорожные пути, все наши доходы уходят на развитие производств.

— А если мы сами построим в Германии завод, вы дадите лицензию и технологию производства? Разумеется, что вы тоже войдёте в долю, именно технологией и лицензией.

— Это будет наилучшим решением ваше величество.

— Вот и отлично, когда вы уезжаете?

— Планирую через несколько дней.

— Тогда завтра к вам в гостиницу прибудут наши юристы, и там мы подпишем договор по созданию совместного производства.

И Вадим и Кайзер остались очень довольны встречей и разговором, поскольку обе стороны получили то, что хотели. Кайзер нуждался в сильных союзниках, а Россия как раз и могла им стать, но для этого было нужно, что бы при русском дворе победила немецкая партия. Сейчас она не имела сильных позиций, а этот Корнев, хотя пока ещё не имеет там должного влияния, но судя по всему достаточно скоро станет достаточно весомой фигурой, чьё мнение надо будет учитывать и он настроен на максимальное сотрудничество с Германией. Вадим тоже остался очень доволен этой встречей, он не только наладил личный контакт с Кайзером, но и получит долю в автомобильном заводе или даже заводах. Для немцев у них были чертежи и технологии грузового Опеля и легкового Хорьха, причём сразу на немецком языке. В конце недели, он, подписав соглашение, ехал назад в Санкт-Петербург, а ему навстречу ехал курьер с охраной, который вёз чертежи машин в Германию

Кроме успехов с Санкт-Петербурге были и другие, а в частности Мурманск и железная дорога до него. Её строительство шло ударными темпами и в течение пары лет её закончат, а в самом Мурманске сейчас вовсю идёт строительство жилого сектора,

заводов, верфей и порта. Начали строить с жилья, вначале деревянные бараки для строителей, а затем уже кирпичные дома для жителей будущего города. Также начали строить заводы, верфь и порт, по нашим планам к 1895 году должны построить, как раз к этому времени и рабочих обучим. За 10 лет построить достаточное количество кораблей успеем, тем более, что на верфи сразу закладывается 6 больших сухих доков, длиной в целых 400 метров, скажем так и на вырост и что бы одновременно можно было строить сразу два корабля примерно по 150 метров длиной каждый. Главное, Мурманск полностью наш город, принадлежит только нам, и посторонних там почти нет. Порт строим немного на отшибе, а рядом «Немецкий квартал», как говорили при Петре Первом, короче гостиницы, трактиры и рестораны с публичным домом и только для тех, кто придёт в наш порт. В принципе и в город они могут пройти, а вот наш производственный комплекс, находящийся с другого конца города, огорожен забором и проход туда посторонним запрещён. С одной стороны конечно хотелось сделать Мурманск полностью закрытым городом, так проще контролировать всех чужаков, но и терять доход от незамерзающего зимой порта тоже не хотелось. После мозгового штурма приняли соломоново решение, весь производственный комплекс расположить на берегу залива и огородить его с несколькими поясами охраны и доступ на территорию производственного комплекса будет только по пропускам. Кроме того судостроительный завод будет иметь очень высокие доки, это что бы ни кто не смог разглядеть, что в них строят, а готовые тяжёлые корабли потом ночью уведём в другое место. Для их швартовки нашли место в Мотовском заливе, где оборудуем пирсы для стоянок тяжёлых кораблей, с моря их не видно, так что можно будет их надёжно там спрятать от посторонних глаз, а также построим ещё два больших сухих ремонтных доков. Что бы в случае чего не гнать корабли на судостроительный завод. Там ведь кроме проблем с секретностью ещё будет и то, что доки судостроительного завода по идее будут постоянно заняты строящимися кораблями, так что для ремонта нужны дополнительные мощности. Разумеется будет там и охрана, это что бы по суши кто не подобрался, там и собачки пригодятся и контрольная полоса будет и спираль Бруно по периметру, что бы какие Джеймсы Бонды нам всю малину не обосрали. Позже, на входе в Мотовский и Кольский заливы построим по две четырёх башенные, трёх орудийные батареи двенадцатидюймовок на каждом берегу, которые смогут надёжно защитить Мурманск и стоянку кораблей от любых ворогов. На таком достаточно небольшом расстоянии, стреляя со стабильной земли и имея толстую броневую защиту, а лобовую толщину этих башен сделаем миллиметров 400, тут экономить вес особо не нужно, можно будет с гарантией безнаказанно топить любые тяжёлые корабли. Котлованы под бункера и подземные галереи, которые свяжут все башни батареи между собой можно долбить уже сейчас и даже заливать их бетоном, а позже, когда будут готовы сами башни и орудия, тогда их и установить. Для обоснования того, что Мотовский залив будет закрыт для посторонних, там разместим официальную базу береговой стражи, там же у нас потом и будут базироваться сторожевые корабли. Позже там будет и стоянка подлодок, уже в другом месте, зато там всё хорошо защищено от моря, и широкий выход, порядка пяти километров шириной. Как раз к началу Русско-Японской войны должны успеть построить корабли, которые затем пойдут курощать англов. То, что нагличане попробуют угрожать нам войной, и в частности морской бомбардировкой Санкт-Петербурга, мы не сомневались. Ну пусть пробуют, посмотрим, что они запоют, когда в Темзу войдёт наш линкор с парой тяжёлых крейсеров, им даже не надо будет подниматься к самому Лондону, достаточно всего лишь встать километрах в 20 от него и сделать пару полных залпов орудиями главного калибра. После того, как тяжёлые снаряды кораблей разнесут несколько кварталов Лондона в щепки, посмотрим, что тогда запоют чопорные наглы. Заодно поставим три башенных батареи, в Кронштадте, и на обоих берегах залива, так, что бы все проходящие корабли были у них на прицеле. Вот тогда английские корабли просто не смогут пройти к Санкт-Петербургу, а ведь ещё будет и флот, так что наглам точно там ни чего хорошего светить не будет.

Кроме дел финансовых и производственных были дела и медицинские. Вместе с нами сюда кроме силовиков и производственников прибыли и медики, с десяток таких специалистов вместе с семьями разумеется, вот они и стали делать себе имя. Пользуясь появившимися отношениями с доктором Боткиным, я вскоре после нашего знакомства познакомил их. Наши медики буквально за несколько дней работы под наблюдением Боткина зарекомендовали себя очень знающими специалистами. Были среди них и пара хирургов, а так почти все направления современной медицины, вот они и вылечили несколько хронических заболеваний у представителей имперской элиты. Буквально за несколько месяцев они стали известны и очень популярны в столице, так что ни чего удивительного в том, что доктор Боткин привлёк их к осмотру августейшей особы, не было. С их появлением шансы императора прожить немного подольше значительно увеличивались, а что самое интересное, то это с одной стороны играло нам на руку, а с другой стороны против нас. Вроде как знание будущего давало нам немалое преимущество, но теперь оно с каждым днём уменьшалось, ведь мы стали активно менять историю, а смотаться на пять минут в наше время для того, что бы посмотреть, что и как изменилось было нельзя. Попасть с помощью нашей установки можно было только в прошлое, а вот будущее было нам недоступно, так что оставалось только надеяться, что все наши выкладки и прогнозы верны, ведь даже снова вернутся теперь уже на несколько лет назад было проблематично, поскольку мы уже тут и появление двойника могло привести к непредсказуемым последствиям. Когда мы сюда перемещались, то нас тут не было изначально, а теперь, когда мы тут, появление даже одного двойника было не прогнозируемо по последствиям, от ни чего не случится, до схлопнется всё, так что рисковать ни кто из нас не хотел. Также Вадим укреплял отношения с Великими Князьями Георгием Александровичем и Александром Михайловичем, и вскоре после его возвращения из Берлина, состоялся решающий разговор с обоими Великими Князьями. Открывать им все наши карты Вадим не стал, пока ещё не настало время, но окончательно расставить перед ними приоритеты и планы было уже можно. Для сохранения секретности Вадим пригласил их на презентацию новых машин для высшего командного состава армии. Это был старый, добрый БТР-40 в гражданской модификации, повод отличный, ни кого не насторожит, тем более, что все уже знали, что оба Великих Князя общаются с Вадимом, а если учесть, что особого веса в придворных раскладах у них не было, то и насторожить кого либо из придворной камарильи это было не должно. Они встретились в кабинете Вадима на производственном комплексе.

— Добрый день Георгий Александрович и Александр Михайлович.

Оба Великих Князя поздоровались в ответ, а Вадим продолжил.

— Господа, наша компания заканчивает подготовительный этап, все производства выходят на рабочий цикл, и вскоре мы сможем начать строить корабли нового поколения. Я хочу знать, вы готовы действовать?

— Вадим Игоревич, что конкретно вы нам предлагаете? — Это спросил Георгий Александрович, как старший по статусу.

— Вам, Георгий Александрович, как мы и говорили до этого, Береговую стражу, а вам Александр Михайлович, морскую пехоту.

— Вадим Игоревич, а какой мой интерес ей командовать? — Теперь спрашивал Сандро.

— Вам необходимо действовать в тандеме, а общая обстановка в мире говорит, что вскоре Англия натравит на нас натаскиваемую ей Японию. В Японии почти нет своих ресурсов, зато есть воинственный и честолюбивый народ, который мечтает о колониях. Пользуясь поддержкой Англии и САСШ и нашей слабостью на Дальнем Востоке, нет сомнений, что как только японцы закончат свою кораблестроительную программу, они, науськанные Англией, нападут на нас. У нас есть примерно 10 — 15 лет для выправления этой ситуации, причём наши планы необходимо держать в секрете, иначе и англичане и наши чинуши, чьи интересы мы тем или иным способом ущемим, будут всячески вставлять нам палки в колёса. Для начала мы предлагаем строительство сторожевых кораблей, это для официального представления, что бы не будоражить наших противников. Обычный лёгкий артиллерийский корабль со скоростью узлов в 20, это официально, а неофициально это будет легкобронированный миноносец со скрытым минным аппаратом и скоростью узлов в 40.

Вадим при этих словах откинул шторку с кульмана, на котором был закреплён большой лист бумаги с нарисованным там кораблём.

— Вот так будет выглядеть этот корабль, официально — сторожевой корабль, неофициально, легкобронированный миноносец. Водоизмещение 1500 тонн, корпус сварной, что значительно повышает его прочность, из 20 миллиметровой броневой стали. Вооружение — две двухорудийные артиллерийские башни с орудиями калибра 120 миллиметров и четырехтрубный минный аппарат, который в походном положении опущен под палубу. Верхний броневой лист аппарата в таком положении исполняет роль палубы. Мы сможем приступить к постройке таких кораблей уже через несколько лет, сейчас мы достраиваем корабельные заводы во Владивостоке и Мурманске. Вот вам, Георгий Александрович мы и предлагаем принять на себя командование Береговой стражей. Для вас же Александр Михайлович, мы построим учебный центр и казармы для морской пехоты и полностью её вооружим и обмундируем, а действовать вы будет под непосредственным руководством Георгия Александровича. Со временем для вас построим специальные десантные корабли, проекты уже есть, а кроме того добавим и тяжёлое вооружение и даже кое какую технику, как только начнём её массовый выпуск.