1904. Год Синего Дракона
Шрифт:
Однако, среди всей этой пёстрой палитры чувств, эмоций, слов на Владивостокских берегах звучало и ободряющее: 'Давай, ребятки! Поднажми!'. Это солдаты роты крепостной артиллерии выкатывали на берег Уссурийского залива четыре лёгкие полевые пушки. Установив их у самого края крутого, обрывистого берега, штабс-капитан Бишерт приказал придать стволам максимальный угол возвышения. Через несколько секунд после того, как стальные хоботы задрались вверх, максимально выбрав ход механизма вертикальной наводки, последовала короткая и злая команда: 'Огонь!'. Пушки рявкнули, подпрыгивая на мёрзлой земле, и их снаряды полетели по направлению к кораблям непрошенных гостей.
Тем временем, японские корабли продвинулись до траверза бухты Горностай. Иван пристально следил в бинокль то за ними, то за подходящими к месту назначенной для них стоянки крейсерами 'Рюрик' и 'Богатырь'.
На мачте 'Идзумо' появилась целая гирлянда разноцветных сигнальных флагов, и вот уже флагман Камимуры, сделав последний залп по форту Суворова, начал поворот вправо, от берега. Следом за ним начали последовательно поворачивать и остальные корабли японского отряда. Иван невольно залюбовался чёткостью действий врага - эскадра была отлично сплавана и великолепно держала строй. Через несколько минут стало ясно - японцы ложатся на обратный галс.
В это же время два русских крейсера замедлили ход около бочек, специально для них установленных в бухте Улисс два дня назад. Каждая бочка соединялась телефонным кабелем с командно-наблюдательным пунктом на Уссурийской батарее, позволяя корректировать перекидной огонь кораблей, укрытых от взглядов японцев за высоким массивом полуострова Назимова. Крейсера швартовались к бочкам, но две из них были по-прежнему свободны. Флеш посмотрел на гавань. Там, насколько можно было судить, 'Громобоя', наконец-то, удалось оттянуть от 'России'. Ещё немного, и два самых мощных крейсера Владивостокского отряда пойдут к своим товарищам, уже стоящим на позиции. Вот только время... Время было уже безвозвратно упущено.
И тут советник обратил внимание на изменение, произошедшее в окружающем его мире. Гул выстрелов и гром взрывов прекратился. Японцы шли всё той же кильватерной колонной, повернувшись к берегу правым бортом. И - молчали. Вот уже предпоследний мателот закончил разворот на новый курс.
Подошел Будберг:
– Связь с 'Богатырём' и 'Рюриком' установлена!
– А с батареями?
– Устойчивая. И с Новосильцевской, и с Петропавловской группой.
– Замечательно!
– Иван потёр руки, - Что ж! Пора преподнести сюрприз адмиралу Камимуре...
На командно-наблюдательном пункте Уссурийской батареи в буквальном смысле яблоку негде было упасть - тут собрались и корректировщики с береговых батарей Петропавловской группы и с батареи Новосильцевской, корректировщики крейсеров, связисты, командование самой Уссурийской батареи, дальномерщик, руководство артиллерии крепости и порта... На карте, разбитой на мелкие пронумерованные квадраты, отмечали место и курс японских кораблей, идущих вдоль берега, руководствуясь данными береговых дальномеров систем Прищепенко и Лауница, начальник артиллерии крепости полковник Магницкий и начальник артиллерии порта подполковник Савицкий. Напряженное
– Головной японец в зоне поражения Новосильцевской батареи и крейсеров!
– Только шестидюймовок крейсеров - поправил Савицкий, - Главный калибр 'Рюрика' не достаёт три кабельтова...
– Подождём... пусть все втянутся в зону поражения, и потом - накроем!
– спокойно и неторопливо проговорил Флэш. Эх! Знал-бы кто сейчас, как ему давалось это показное спокойствие! Но надо ждать. Спокойно и хладнокровно. Японцы тоже неспроста молчат - нервы испытывают. Или хотят проверить правильность данных на шпионских картах... Или настолько уверенны в собственной недосягаемости и безнаказанности, что решились на такую высокомерную демонстрацию своего превосходства над крепостью, как длинный галс вдоль берега с демонстративным молчанием, мол: 'Расстреляем вас когда и как захотим!'. Ну-ну! Тем более - не нужно им вот так сразу обозначать максимальную дальнобойность наших батарей. Пусть подойдут поближе... Ближе... Ещё ближе...
– Японский корабль поворачивает вправо!
– Место японца?
– Квадрат НК-37!
– Что он творит?
– вырвалось у Будберга.
Иван выскочил из павильона и пролетев мимо дворика, в котором артиллеристы возились с затвором мортиры, не давая ему примерзнуть, взлетел на бруствер. Сверкнули в лучах низкого зимнего солнца линзы бинокля, приближая головной вражеский крейсер.
Да, так и есть, Камимура поворачивал свой отряд вправо - к берегу. Вот уже 'Адзума' повернул вслед флагману, следом начал поворачивать третий мателот.
Повернувшись к ставшему рядом Будбергу, Иван произнёс:
– Похоже, Камимура решил ещё один раз пройтись вдоль нашего берега, только теперь ближе, чем в первый раз.
– Открываем огонь?
– Нет, пусть вся колонна втянется в поворот, тогда их маневры будут стеснены. И уклоняться хуже будет, и под обстрелом пробудут дольше, пока не выйдут за зону обстрела.
– Тогда нужно рассчитать квадраты, в которых мы сможем их накрыть при повороте и на выходе из него.
Корабли Камимуры тем временем описывали широкую дугу, чтобы пройти ещё одним галсом вдоль владивостокских берегов и ещё раз подвергнуть обстрелу город и его укрепления...
– Центр дуги - квадрат МК-75, выход из дуги на боевой курс японского отряда - ЛК-22!
– голос Магницкого под бронированным сводом КНП звучал особенно четко, - Всем батареям и кораблям приготовиться открыть огонь по квадрату МК-75!
– Уссурийская достает до японца?
– повернулся к Магницкому Будберг.
– Нет, Алексей Павлович, двести саженей не дотягиваемся! Они как будто издеваются над нами!
– Нет! Ну это уже просто форменное безобразие!
– вскипел Будберг, - Японцы знают наши батареи не хуже нас самих! Это черт знает, что!
И, уже повернувшись к командиру батареи, добавил более спокойным тоном:
– Распорядитесь увести людей в укрытия!
– Есть!
'А вот это - весьма здраво!' - подумал Флэш, - 'Если Камимура догадается, что огонь корректируется отсюда, а он не дурак - обязательно догадается, что Монастырская гора - самый лучший наблюдательный пункт в нынешних условиях, - то он постарается устроить здесь лунный пейзаж, лишь бы затруднить управление огнём по своим кораблям'.
Тем временем третий мателот японской колонны подходил к центру дуги разворота. Отменная выучка и сплаванность отряда Камимуры в этот раз работала против японцев - прочертив на карте маршрут головного крейсера можно было с вероятностью почти в сто процентов предугадать местоположение мателотов, идущих за ним.