1904. Год Синего Дракона
Шрифт:
Иван чуть не вздрогнул от неожиданности - он и не заметил, как рядом оказался Будберг.
– Да, Алексей Павлович! Видимо - аллергия у него на наши снаряды!
– улыбаясь, произнес Флэш.
– Ничего!
– так же улыбнулся начальник штаба крепости - Мы ему ещё не такой десерт приготовим!
Глава 11
23 февраля 1904 года.
Порт-Артур.
Утро выдалось на удивление тихим и тёплым. Ласковые лучи солнца освещали Порт-Артурские бухты, играя бликами на оливково-серых бортах кораблей эскадры, на темных бортах четырёх пароходов КВЖД, прибывших вчера из Дальнего и стоящих на внешнем
После очередной тревожной военной ночи база Эскадры Тихого океана приходила в движение. Навстречу крейсеру шли два истребителя - 'Решительный' и 'Сторожевой', уходя на дневную разведку ближних подступов к Артуру. Возвращались с ночного дежурства к своим местам у причалов 'Расторопный' и 'Смелый'. Швартовались к бортам своих кораблей минные катера с 'Цесаревича' и 'Пересвета', а также паровой - с 'Полтавы'. У бортов крейсеров швартовались баржи с углём и водолейные боты - предстояло восполнить израсходованные вчера, во время рекогносцировки северного побережья Квантуна, запасы топлива и воды.
В это же время по узкому проходу в море шел четырёхтрубный миноносец. На его борту в носовой части, совсем рядом с минным аппаратом, нелепо торчащим над изогнутым форштевнем, виднелась выпуклая надпись: 'Бойк¬й'. Вот миноносец уже миновал японский брандер, сидящий на камнях под берегом Тигрового полуострова у самого входа, прошел мимо канонерских лодок 'Гиляк' и 'Отважный', охранявших подходы к проходу на внутренний рейд после ухода 'Ретвизана' в ремонт. В этом нелегком деле канонерки помогали крейсеру второго ранга, а если точнее - то старому клиперу 'Разбойник', уже вторую неделю бессменно стоящему в качестве брандвахты. Двадцать пять лет этот корабль верой и правдой служил своему Отечеству. Вот и сейчас его экипаж изо дня в день, из ночи в ночь безропотно выполнял изнурительную, выматывающую сторожевую службу, еженощно всматриваясь в мрачные тени волн и ежеминутно ожидая атаки коварного врага.
"Бойкий" прошел мимо старого клипера и направился в море, подальше от любопытных глаз 'китайцев' Порт-Артура.
Миноносец плавно покачивался на длинных пологих волнах, направляясь в сторону Лаотеншаня. Справа по борту плыли высокие серо-желтые берега Тигрового полуострова и длинный пологий полумесяц пляжей излучины бухты Белого Волка. Капер обернулся. Отсюда, даже с такого невысокого мостика, прекрасно просматривалась вся верхняя палуба небольшого кораблика. Легкий ветерок относил в сторону берега мутный угольный дымок, лениво вываливающийся из четырёх труб истребителя. В глаза сразу же бросались две продолговатых огромных брезентовых 'колбасы' на корме миноносца - по палубе тянулись два длинных устройства, тщательно упакованных в брезент. По одному с каждой стороны от кормовой 47-милиметровой скорострелки. Капер вздохнул - в отличие от четверки французских торпиллеров, уже прошедших модернизацию, хромоногие 'невки' ещё не получили второе 75-мм орудие. Рассекая волны острым, выгнутым вперед форштевнем и оставляя за собой тонкую ниточку кильватерного следа, 'Бойкий' уже шел вдоль скалистых берегов горного массива Лаотеншань к одноименному мысу. Далеко к востоку были видны низкие силуэты ушедших в разведку дежурных миноносцев.
– Расчехлить мины!
– пронеся над палубой 'Бойкого' звонкий крик капитана второго ранга Цвингмана.
Капер невольно улыбнулся - когда командуешь подобным небольшим корабликом, командирский голос, должно быть, вырабатывается очень быстро. Матросы быстро снимали брезентовые чехлы и две бесформенные 'колбасы' на корме истребителя превращались в аккуратные ряды мин, установленные на выступающих за корму корабля направляющих. Миноносец обогнул мыс и теперь шел вдоль небольшого песчаного пляжа одной из маленьких, открытых всем ветрам и волнам бухточек юго-западного побережья Лаотеншаня. Именно здесь, вдали от посторонних
Цвингман повернулся к стоящему рядом Степанову:
– Владимир Алексеевич, всё готово, можем начинать!
– Хорошо! Уменьшайте скорость до 5 узлов и снимайте крепления с мин.
– Машина! Малый ход, держать пять узлов!
– и, уже обернувшись - На корме! Снять крепления мин!
Степанов повернулся к Каперу:
– Пойдемте на корму, господин советник, оттуда весь процесс намного лучше виден будет!
– Пойдемте, Владимир Алексеевич!
– раздался в ответ бас советника.
И два Владимира, спустившись по узкому трапу на палубу, заторопились мимо бортовых скорострелок, ящика с запасными минами и складной брезентовой шлюпки к ждущим своего часа рогатым красавицам.
Справедливости ради, всё же, следует отметить, что выстроившаяся на юте миноносца в два ряда рогатая смерть не совсем являлась таковой. А, если точнее - то совсем не являлась. Ибо взамен пироксилина в корпуса десяти стоящих в спусковых лотках мин был засыпан обычный песок. Но - строго по весу. Для правдоподобности эксперимента. Никто ведь не знал, как поведет себя мина, сброшенная в кильватерную струю миноносца совсем рядом с его кормовым срезом. Могло случиться, что её потянет спутным потоком к корпусу корабля. Да и после проведения постановки планировалось мины выловить и тщательно обследовать на предмет отсутствия повреждений. Поэтому и выбрали мелководную акваторию, и углубление мин ставили всего на метр - чтобы потом можно было легко её найти и поднять...
И вот настал момент испытаний. Стоящий у кормового орудия мичман Петров 11-й поднял руку и отчетливо протянул:
– Товсь!
И, через пару секунд, резко опустив руку и включив секундомер, громко выпалил:
– Правая!
Матросы столкнули ближайшую мину вместе с якорем и салазками по насаленным направляющим. Бу-у-ултых! Мина подняла небольшой каскад холодных брызг, нырнув в воды Желтого моря. И тут же вынырнула на поверхность, покачиваясь в пене кильватерного следа истребителя и сверкая на солнце своим тёмным округлым корпусом и торчащими из него рожками, пока якорь с разматывающейся вьюшкой минрепа падал в холодной толще воды. Но, стоило только грузу заранее отмерянного метрового штерта коснуться песчаного дна бухты, как стопор тут же прекратил разматывание минрепа и мина, увлекаемая вниз тяжестью якоря, покорно скрылась в волнах.
Через шестнадцать секунд зычный голос Петрова вновь пронесся над ютом миноносца:
– Левая!
И очередная мина, теперь - из лотка левого борта - грузно плюхнулась в кильватерную струю корабля. В то же время матросы уже подтаскивали по лотку к позиции сброса очередную мину правого борта. Следуя со скоростью в пять узлов и сбрасывая мины каждые шестнадцать секунд, 'Бойкий' ставил заграждение плотностью в сорок пять мин на милю.
Два Владимира стояли рядом и наблюдали всю эту процедуру в действии. Глядя, как матросы с усилием передвигали салазки с миной весом в двадцать восемь пудов к позиции сброса, Капер тяжело вздохнул и повернулся к Степанову:
– Всё же, Владимир Алексеевич, нужно как можно скорее менять конструкцию якоря. Чтобы у него были ролики для движения по рельсам. Так надрывать людей - это ведь никуда не годится!
– Вполне согласен с Вами, господин советник! Я уже продумывал аналогичную конструкцию, и кое-какие наброски по ней сделал. По нашему возвращению в Артур я Вам их покажу. Мне самому интересно узнать Ваше мнение.
За прошедшую неделю Капер, буквально разрывавшийся между ремонтом поврежденных кораблей и экспериментами с минами, уже успел заработать себе репутацию человека с золотыми руками и толковой головой, так что теперь местные 'хроноаборигены', ранее посматривавшее на него настороженно и несколько свысока, не стеснялись обратиться за советом при решении той или иной проблемы с 'железом'.