1910-я параллель: Охотники на попаданцев
Шрифт:
Тварь больше всего походила на выросшего до размеров небольшой лошади богомола. Она ела собаку и равнодушно взирала на людей.
Сашка посмотрел круглыми глазами на свой меч и, нервно сглотнув, поднял его перед собой.
— Я думаю, тут разговоры не нужны, — пробормотал он и стал осторожно приближаться к монстру.
Тварь замерла и шевельнула головой, а потом повернулась всем корпусом к непрошеным гостям.
— Бошку. Бошку ему руби! — закричала девушка.
— Легче сказать, — огрызнулся Сашка. — Я тебе что, Геральд из Ривии, чтоб нечисть кромсать направо и налево?
—
Парень сделал ещё шаг, приподняв вверх двуручный клинок. А следом ещё один.
Тварь замерла, а потом, не выпуская шавку, бросилась наутёк. Двигалась она на своих длинных ногах весьма резво, перемахивая через изгороди.
— Уходит! — закричал парень и бросился за монстром. Под массой механической кирасы хилые заборчики начали разлетаться в щепки. Под ногами захрустели ломаемые заросли малины и прочие кустарники.
Тварь в очередной раз перемахнула через изгородь, за которой раздались испуганный детский вопль и отборная мужская брань. Никитин повернулся плечом, а потом снёс забор, угодив ногой в деревянное корыто, и чуть не упал.
— Держи его! — орала бегущая за ним Настя.
Вскоре огороды кончились, и монстр выскочил на широкую улицу, где тут же заржала случайная лошадь, развернувшись и помчавшись куда глаза глядят. А всадник рухнул на землю, и стал выть, держась за ногу. Но лошадь испугала тварь, заставив помчаться в другую сторону.
— Да когда же она выдохнется, — запыхавшись, пробурчал Сашка.
Бег продолжался ещё долго, а потом вдруг тварь замерла. Раздались возгласы вперемешку с отборным матом. И все это время скулила подыхающая псина.
— Васёк, твою богу душу мать, это что за хреновина?!
— Да идрить твою налево!
— Господи, ну и хрень!
Посреди улицы стоял десяток одетых в серые шинели солдат, тащивших ружья, свёртки с палатками и котелки. Наверное, шли с манёвров в расположение.
Никитин остановился. Его шатало от такой нагрузки, и то, что бежать пришлось в экзоскелете, нисколько не радовало. Было жарко и тяжело. По спине ручьём бежал пот. Парень сплюнул слюну и, глубоко вдохнув, выкрикнул.
— Охотники! На попаданцев! Вали эту тварь!
— Какой, нахрен, валить?! Мы без патронов! — заорал в ответ старший, наверное, унтер.
— Да все не слава Богу, — выругался парень и начал неспешно наступать на монстра, выставив вперёд меч. Солдаты стояли и пялились, пока унтер не отвешал ближайшему подзатыльника.
— Штыки к бою!
Тогда десяток начал разворачиваться в шеренгу, сбросив имущество и выставив вперёд штыки. А десяток штыков — это уже много.
Тварь повращала головой, и приняла решение броситься на прорыв мимо Сашки. Сорвавшись с места, богомол попытался проскочить между ним и забором, а парень в ответ с криком «Сука!» попытался достать ее мечом, но промахнулся. Уже понимая, что упустил монстра, Никитин услышал гул и удар. А когда повернул голову, то увидел Настю, стоящую с длинной оглоблей в руках, и чудовище, пятящееся назад, и со скрежетом сверчка-переростка трясущее головой.
— Получай! — завизжала девушка и ещё раз ударила тварь оглоблей. Та заскрипела сильнее, выронила замолкшую шавку и бросилась к забору.
— Не уйдёшь,
— Коли! — раздалась команда унтера и подбежавшие солдаты начали всаживать в мягкое брюхо существа штыки, и бить прикладами. Тварь все не хотела подыхать, и лишь через долгие пять минут перестала дёргаться.
— Саша, все, — раздался рядом голос Насти, — оно сдохло. Отпускай.
Парень разжал пальцы, и протяжно выдохнув, рухнул на спину. Его трясло, а сердце колотилось, как стимпанковский паровой молот на кузне у гномов. Лишь некоторое время спустя он смог заикаясь заговорить.
— Без пирожков твоей мамки не уйду ни в жисть. А ещё водки. Литр. Не меньше.
— Мы его догнали. Догнали, — бормотала усталая Настя.
— Ещё бы. Ты ваще крутая. Прям, валькирия. Это же надо, демона оглоблей замочить.
Девушка неспешно села рядом с Александром, а потом они рассмеялись.
Глава 17
Ламповый песец
— А они такие, что за хрень такая? — рассказывал Сашка, оживлённо размахивая руками.
Мы стояли на берегу широкой сибирской реки. Следующий день оказался действительно погожий, и над нами сейчас было выцветшее от яркого полуденного солнца бело-голубое небо без единого облачка. Кухарка Маша, которую мы взяли с собой, сейчас под небольшим навесом накрывала на стол. Из горячих блюд нам предстояло отведать только насаженного на короткие шпажки мяса, печёного на углях в небольшой переносной жаровне. Вода тихо плескалась вдоль песчано-глинистой полосы берега. Вода в Оби была по обыкновению мутная и серая, и в это время года ещё холодная. Над небольшими волнами, больше похожими на крупную рябь, поднимаемую едва заметным прохладным ветром. От реки едва заметно пахло тиной.
Неподалеку от нас, примерно в полусотне метров стояли два рыбака, закидывая удочки. Порой что-то да вытаскивая. На противоположном берегу едва угадывались крохотные точки таких же рыбаков, но то, что они делали, дорисовывало скорее воображение, нежели видели глаза. До того берега был почти километр. По воде плыли немногочисленные лодки, и баржа с песком, толкаемая паровым катером с теплородным котлом. Если бы катер был на угле, то над водой стелился бы чёрный дым, которого сейчас не было.
Сашка рассказывал, а я с лёгкой улыбкой глядел на своего помощника, который смог одолеть опасного монстра из других миров. Пусть не в одиночку, но зато не спасовал и бросился на него практически с голыми руками. Я таких чудовищ в первый раз видел, притом, что попадаются порой всякие.
Монстра поутру сфотографировали и отправили профессору Крылкину на изучение. Тот пришёл в совершеннейший восторг, словно ребёнок, которому вручили дорогую игрушку на именины.
— А потом Настя его херакс оглоблей! — продолжил Сашка, изобразив удар длинным предметом сверху вниз. — И сразу минус стопятьсот очков здоровья и дебаф на скорость.