1923
Шрифт:
— Он говорит, что в течении последних двух недель к ним поступило предложение от господина Стомонякова дополнит согласованный список фирм. Копию его запроса и новую разбивку сумм и выплат мы можем подготовить в ближайшее время.
— Благодарю - сказал Коля по-немецки. У меня всё.
Люди стали подниматься, Герхард подошёл к нему
— Мы сейчас отпустим технических работников и специалистов и немножко поболтаем за кофе.
— Мне чай - быстро отреагировал Николай
— Ах, да. Я и забыл, что Вы удивительный человек.
Они перешли во соседнюю комнату. Где стояли диваны и низкие столики. Не хватало только аудиосистемы и телевизора в углу - ну чистого рода переговорная в богатой фирме. Мужчины спросили у Надежды
— Господин Оскар Лемберт спрашивает, почему Вы видите опасность справа или из-за рубежа, но не акцентируете внимание на угрозе революционных радикалов, провозглашающий лозунг «Мировой революции»? Он говорит, что их серьёзно беспокоит растущая активность боевых отрядов Коммунистической Партии Германии.
— Скажите, Фриц, господа представляют ситуацию в правящей верхушке России?
— Я думаю не очень. Они всё-таки промышленники.
— Понял, Надя, переведи, что я прошу извинения за многословие, но придётся начинать издалека.
— Таким образом, в партии выделились два направления развития страны: одно видит выход из положения в неослабных атаках на мировой капитал. Его основной представитель - НАРКОМВОЕНМОР Троцкий. Другая группа выступает за мирную передышку. Идея мировой революции не отставлена, просто она перенесена на более поздний срок. Они считают, что надо укрепить базис мировой революции - Советский Союз, и попытаться попозже, но на новом уровне развития армии и индустрии. Неявный лидер этого направления - Сталин. В руках у Сталина - партия и люди. У Троцкого - армия. Сейчас установилось хрупкое равновесие с преобладанием позиции Троцкого. Он герой войны, с ним романтика побед и походов. Люди вернулись с войны - им трудно найти себя в мирной жизни. Политика и экономика не готова принять такое количество решительных людей. Участие в деловой жизни - под моральным табу. Ситуация в России очень напоминает положение в Испании после разгрома мавров - избыток военных, которых некуда деть
Николай сделал паузу и кивнул Наде на минералку. Та отпила глоток и поставила стакан - дескать, продолжай.
— Германия, ослабленная репарациями и инфляцией представляется наиболее удобным плацдармом для последней попытки победить в Европе. Поэтому круги Троцкого активно работают по подготовке большевистской революции в Вашей стране. Эту линию вынуждены поддерживать все члены правящей элиты.
— Это что - официальная позиция государства? Что же остается от нашего сотрудничества?
— Коммунисты никогда не откажутся от идеи Мировой революции. Только формы её могут быть разными. Я бы не рекомендовал Вам проводить резкую политику по этому поводу. Продолжая начатое дело Вы будете укреплять позиции той группы, которая готова проводить реальную линию. Её победа укрепит германо-советские отношения. С другой стороны, показав опасность наступления красных, Вы можете рассчитывать на поддержку экономики страны со стороны Антанты. Я слышал, что круги связанные с Дауэсом в Америке готовы оказывать серьезную помощь. Не хватает только политической воли. Успешная полицейская операция и у друзей Германии будут все основания для поддержки
— Но активное противодействие коммунистической политике может вызвать разрыв наших межгосударственных связей. У нас связаны руки. Мы можем легко доказать содействие русских формированию, укреплению и вооружения КПГ, но это усилит позицию тех кругов, которые настаивают на включении нашей страны в системы Антанты.
— А зачем Вы видите противодействие коммунистической политике именно в мерах межгосударственных отношений? Ведь, насколько я понимаю, процесс вооружения компартии идёт нелегально. Ну и что мешает использовать такие же методы борьбы? Я повторюсь,
Коля глотнул чаю. Всё, что он хотел сказать - он сказал. Дальше разберутся без него.
— Господин Лемберт благодарит Вас за столь интересное сообщение. Вам будет оказана любая помощь в осуществлении ваших мероприятий в Германии. Он надеется на плодотворное сотрудничество в дальнейшем.
— Скажи, что меня просили передать ему привет профессор Шевырёв из Москвы, он протянул Наде записочку.
— Господа Шевырёв и Юровский - большие экономисты и с ними очень интересно работать. Передайте им мои наилучшие пожелания.
— У меня будет маленькая просьба. Мне надо открыть счёт в одном из Швейцарских банков. У меня совсем нет опыта операций подобного рода, поэтому я бы с удовольствием воспользовался услугами профессионалов
— Наш сотрудник в Цюрихе окажет Вам всевозможную помощь. Я сегодня же дам указания.
Фриц продержал их минут сорок политесной беседой об общности культур наших стран, а потом проводил их к автомобилю, в котором они приехали. На переднем месте сидел человек с оружием на коленях. По-моему это Маузер, решил Николай. Серьезные люди и к этому вопросу подходят серьёзно.
В посольстве Сушин уже допрашивал кого-то, и судя по покрасневшему лицу и струйках пота человеку было несладко. Николай привычно позвал его на подоконник и рассказал про Стомонякова. Алексей напрягся и сказал, что надо ехать к нему и там всё выяснить.
— Поехали, машина ждёт.
В торгпредстве много выяснить не удалось. Торгпред Борис Спиридонович Стомоняков был готов сотрудничать, но ничего не знал. И, по его словам, никаких документов на тему кредита, в последнее время не писал. Единственное, что он мог предположить, что кто-то из аппарата подготовил на основе директивы из Москвы письмо немецкой стороне, а он подписал, не вчитываясь. Его можно было понять - экспорт сырья из России нарастал, и штаты торгпредства не поспевали за этим ростом.
— Вот наглядный пример отрицательной стороны монополии внешней торговли - сказал он Алексею, разводя руками.
Николай занялся изучением толстой пачки бумаг, посвящённых переписке между Москвой и Берлином. Из пачки было ясно, что из всего цивилизованного мира в качестве партнёра осталась одна Германия, ну ещё разве что Турция. И те в Европе, кто хотел купить в России товар, должны были найти сначала немецкую фирму и вывезти его сюда. Только потом он уже мог двигаться к примеру, в Англию. А так и блокада Красной России соблюдалась, и прибыль получалась вполне приличная. Судя по всему, не страдали и банки, через счета которых перебрасывались весьма крупные суммы. Документов было море, однако за последние три недели никаких писем и телеграмм из Москвы на тему изменения списка фирм не приходило. Оставив Алексея оформлять опись переписки, он вышел к машине. До срока, назначенного Фрицем на передачу копии обращения советской стороны, оставалось два часа. Надежду он отправил по магазинам, наказав купить одежки помоднее. Честно говоря, тогдашние женское белье вызывало у него приступ нервического хохота, поэтому он втайне надеялся, что в Берлине с этим делом будет обстоять получше.
К сожалению моросящий дождик не оставлял возможности пройтись по улицам и полюбоваться красотами. Он поехал в русский ресторан, обговорённый с Надей, где стал подводить итоги прошедшей недели.
Ничего утешительного не было. Василия он пока не нашёл, и даже в мыслях не имел, как к нему подобраться. Пока готовили обед, он стал на салфетке набрасывать варианты. Горностаев отпал, Ксенофонтов отпал. А больше вариантов не было. Он стал думать, а не пойти ли ему к Бокию напрямую. Чем занимается Глеб Иванович? Неизвестно. Тогда о чём с ним говорить? Отдайте мне Ваську? А зачем, за что и кто Вы, товарищ Николай собственно такой? Попасть в разработку? Нет уж не надо. В Фонде не одобрят.