1937 год
Шрифт:
Дело было в Тифлисе, на квартире Серго Орджоникидзе, где встретились два вышеназванных свидетеля, хозяин квартиры и большевик со стажем Акакий Кабахидзе. Шел обычный разговор, когда Кабахидзе высказал недовольство по поводу того, что материальное положение большинства коммунистов остается довольно тяжелым, а товарищ Серго при этом за казенный счет содержит лошадь, на которой разъезжает по делам.
Собственно, в этом и состоял весь конфликт. Судя по тону, упрек высказанный в адрес Серго больше напоминал базарную склоку, и он почувствовал себя оскорбленным. Орджоникидзе сгоряча заехал Кабахидзе по физиономии. Тот ответил. Все присутствующие, при поддержке жены Рыкова, растащили дерущихся, попросили уйти
Приехала комиссия из Москвы, но в ее составе, конечно, Сталина не было. Дзержинский, Мануильский, Мицкявичус очень быстро разобрались, что имеют дело с мелким конфликтом, не имеющим никакой политической подоплеки. С тем и уехали.
В обширных архивах нет ни одного свидетельства о том, что В.И.Ленин придавал этому инциденту какое-нибудь значение. И, вероятно, эта история вообще была бы забыта, если бы в это же время не развернулась долгая и жесткая склока между грузинским партийным руководством и Москвой. Делом этим под названием «грузинская фракция национал – уклонистов» занимался именно Сталин, который в 1922 году стал Генеральным Секретарем ЦК. В руководстве компартии Грузии национал-уклонистов было 14 человек, но главными руководителями были Мдивани, Цинцадзе, Кавтарадзе и Окуджава (отец знаменитого барда). Что же это были за люди и чем особенным выделялись среди других? В 1917 году эти люди никак себя проявить не успели, несмотря на то, что входили в состав большевистского комитета. Напротив. Они трусливо сдали меньшевикам и эсерам власть в Грузии и спокойно наблюдали, как те кроваво подавляли выступления осетин, абхазцев и аджарцев за автономию.
В 1918 году, когда в Грузию вошла Красная Армия, эти «господа национал-уклонисты» быстренько «перестроились» и успешно заняли практически все высшие посты в партийных и советских органах Грузии.
И начался беспредел. В марте 1922 года за подписью Махарадзе – председателя ЦИК и Окуджавы – зам. председателя совнаркома была провозглашена самоизоляция Грузии. Для начала они объявили, что Грузия является самостоятельной державой в составе СССР. Все границы закрывались, «беженцы» на территорию Грузии не допускались. Грузия предназначалась исключительно для грузин. Автономии для Южной Осетии, Абхазии и Аджарии предоставлены не будут. Город Цхинвали выводится из состава Южной Осетии, так как это чисто грузинский город, а столицей для югоосетин будет назначена какая-нибудь деревня. Любая грузинка, выйдя замуж не за грузина по крови, немедленно теряет грузинское гражданство. Сразу же началась «разгрузка» Тифлиса от «инородцев», прежде всего, от армян. Их под штыками вели на вокзал, сажали в вагоны и отправляли за пределы Грузии. В своих обширных имениях по-прежнему обитали князья и царские генералы, с крестьян взымали все те же царские дани, поборы и экономические налоги. Это уже был 1922 год.
Конечно, в руководящих органах ВКП(б) поднялся страшный переполох. Ведь интернационализм и отторжение всех видов национализма было основой идеологии партии. А здесь создание отдельной сверхдержавы на территории Кавказа, к тому же отказ Грузии войти в состав федерации Закавказья ввиду того, что грузины как «высшая раса» должна стоять над всеми другими кавказскими народами.
На XII съезде ВКП(б) Мдивани с его кампанией абсолютно все припомнили: и «декрет о разгрузке», и подавление автономий, и запрет браков с «иностранцами», и денационализацию нефтепромыслов и продажу их американской компании «Стандарт Ойл» совсем небескорыстно.
На съезде И.В.Сталин дал всему этому безпределу честную и открытую оценку, назвав
Но самое главное заключалось в другом. Вся эта банда «национал – уклонистов» во главе с Мдивани и Акуджавой внесли на ХII съезде партии проект ликвидации РСФСР, т. е. «немедленный переход к системе разложения РСФСР на составные части и превращения их в независимые республики». Иначе говоря, на территории России любое национальное меньшинство может организовать независимую республику, а на территории Грузии не может идти речь о независимости Осетии, Абхазии и Аджарии, но и каких-либо автономиях. На съезде неприятие идеи грузинских «национал-уклонистов» было столь обстоятельным и яростным, что даже Троцкий, на поддержку которого оппозиционеры могли рассчитывать, отмолчался. Точка зрения Сталина была принята практически единогласно. / 113 /.
И Мдивани со своими партийными чиновниками возненавидели Сталина на всю жизнь и в дальнейшем боролись против него любыми доступными средствами. Какие бы в то время оппозиционные группы не создавались, какие бы заговоры с любыми направлениями и целью не раскрывались, в них всегда и обязательно участвовали Мдивани, Окуджава и прочие «национал – уклонисты». Они объединились с Троцким, постоянно держали с ним связь, когда он уже был в эмиграции, а также с бывшим президентом-меньшевиком Жорданией, который после 1925 года жил во Франции.
В 1936 году Г.Ягода, расследуя очередной заговор троцкистов, арестовал всю эту многочисленную группу «национал – уклонистов», которая за 20 лет своего руководства в Грузии, нанесла значительный материальный и моральный вред своему народу. А еще через 20 лет теперь уже Хрущев сочинил сказку о безвинных грузинских коммунистах, верных ленинцах, которые «боролись против тирании Сталина, за что и поплатились своими жизнями». / 8 /.
В свете вышеизложенного, мне бы хотелось задать себе и Вам, уважаемый читатель, только два вопроса. Во-первых, эти люди заслуженно понесли наказание, они действительно были врагами народа, врагами советской власти? И второй вопрос, вся эта история удивительно похожа на события, которые произошли в той же Грузии 10 лет назад и на то, что там натворил «розовый» Саакашвили, не правда ли?
Итак, борьба с оппозицией продолжалась. Против Сталина шла жесточайшая борьба. И самым опасным было то, что все выступавшие против него люди были яркими, сильными, очень деятельными. Они еще не были врагами в начале 1920-х годов, но постепенно, обуреваемые желанием сместить Сталина с поста главы Политбюро ЦК, притом любыми средствами вплоть до убийства, эти люди становились преступниками и врагами государства. Эта борьба шла на всех фронтах, как идеологического и партийного, так и экономического направлений.
Не верно было бы думать, что решения принимаемые на съездах партии или в Политбюро можно объяснить «всевластием» Сталина, – в то время он был бесконечно далек от того, чтобы хотя бы кому-нибудь диктовать свою волю или быть бесприкословным авторитетом. До «единогласного одобрения» еще оставались годы и годы. Еще надо было убрать с дороги многоликий троцкизм, так как строить новое, первое в мире социалистическое государство, в сложившихся условиях было невозможно. А условия эти определялись двоевластием, которое установилось к 1925 году, – троцкизм разной направленности и большевизм в борьбе за влияние на «идейных марксистов» и партийную бюрократию.