1993 год. Назад в СССР, или Дети перестройки
Шрифт:
Алексей не стал добивать третьего, он победно оглядел картину боя. Достаточно было двоих, один из которых лежал без сознания, а другой корчился от боли в углу.
– Спокойной ночи, – иронично поклонился Лешка и захлопнул дверь.
Как ни в чём не бывало, Алексей медленно прошёл в гостиную и уселся на диван, закинув, заложив ногу на ногу.
– Анастасия, а не попить ли нам кофе? – слегка театрально провозгласил Лёшка, глядя на стоявшую в дверях девушку.
– Как ты их, – сказала она со смешанным чувством восхищения и страха, глядя на Князева. – И всё-таки жестокий ты, Лёшка.
– Не жестокий, а жёсткий, – поправил Князев, –
– Нет, что ты! – Настя подошла к нему. Лёшка подтянул её за руку и усадил к себе на колени, любуясь её гордым профилем.
– Сколько девушек сидели у тебя вот так? – грустно спросила она, чуть заметно улыбнувшись. – Скольких ты обманул уже?
– Зачем ты так? – Лёшка обнял её, сильные загорелые пальцы коснулись нежной шеи девушки, – К чему говорить об этом? Неужели ты подумала, что я могу обмануть тебя? Что было, то прошло, а ты для меня одна.
– А ты знаешь, – начала Настя чуть помолчав, – я ведь хотела на тебя обидеться за то, что не позвонил мне, и видишь, вот не смогла.
Настя вдруг обхватила горячими ладонями его голову и поцеловала в губы сама, долго и сладостно, и Лёшка расслабился, складка озабоченности между бровей исчезла с лица, страсть нарастала в нём, он сжал Анастасию в объятьях, сильно, как сжимает лишь настоящий мужчина. Руки его скользнули к талии возлюбленной, он нащупал тонкий поясок, не без труда, путаясь в движениях от подступившего желания, развязал его и отбросил куда-то на середину комнаты.
– Лёшка, – шепнула Насте, но это уже не было отказом, Алексей понял, что сегодня она в его власти. Радостный комок подкатил к горлу, Лёшка потянул махровую ткань халата и распахнул его, запустив руки туда, где билось Настино сердце, и он всей ладонью ощутил это учащённое биение, на лице девушки заиграл румянец, глаза её были закрыты, если бы не движение её рук и губ, можно было подумать, что она потеряла сознание или была пьяна.
Настя тяжело дышала, голова её откинулась назад, Алексей осторожно снял её со своих коленей и опустил на диван рядом.
– Ну что же ты, – выдохнули её полураскрытые губы, а Лёшка уже стоял и торопливо раздевался, армейская закалка многолетней давности пригодилась, через несколько секунд штаны были сброшены прямо на палас, футболка полетела в угол и он бросился на диван, может быть более поспешно, чем нужно, но ему уже было всё равно, и даже если бы в этот момент вошли Настины родители, вряд ли бы он мог остановиться.
Глава 22
На следующий день Алексей проснулся, когда старинные часы, стоявшие на полу в генеральской спальне, показывали без четверти двенадцать. Он любил долго поспать, когда выдавались свободные дни и не нужно было никуда ехать, никому звонить и никого принимать. Он обычно валялся почти до полудня, правда и ложился, как правило, поздно, отключался от работы и размышлений уже за полночь. Лёшка потянулся, стараясь не побеспокоить лежащую рядом девушку.
Настя всё ещё спала, по-детски подложив ладонь под голову. Растрёпанные пепельные волосы падали ей на лицо, на подушки, точёные смуглые плечики высовывались из-под одеяла. Князев с нежностью ещё раз поглядел на Настю, хотел было разбудить, но передумал. Он сложил руки за голову и уставился в потолок. Сперва в его голову нахлынули воспоминания о бурно проведённой ночи, но постепенно их вытеснили другие
Итак, бумаги были в его руках, и Лёшка почти не сомневался, что это были именно те бумаги, которые уже едва ли не десять лет ищут многие товарищи из прокуратуры и различного рода сомнительные кланы и группировки, включая сюда и наркомафию, досье на деятельность которой, Князев собирал на всякий случай последние полгода, и даже отдельные авантюристы за сокровищами и лёгкой наживой искали эти документы.
Вышел Лёшка на них совершенно случайно, можно сказать, повезло, он и не искал раньше этих бумаг, но раз уж они попали ему в руки, он не собирался их отпускать. Не в его правилах было отказываться от таких огромных денег, тем более, что они сами плыли в руки. Плыть-то они плыли, но вот никак не доплывали, вся загвозка была в том, что бумаги были зашифрованы двойным кодом со страховкой. Алёшка знал, что для расшифровки их понадобится 25 лет непрерывной работы компьютера, что было уж совсем нереально, да и не любил Князев ждать.
Ключ к шифру был неизвестно где, следы его потерялись. Правда, Славка Мыскин, под видом командированного инженера-строителя, активно работал в Ташкенте, но у Лёшки всё меньше и меньше оставалось надежды. Он сам за пять дней, проведённых в Узбекистане, перерыл там все кулуары и безрезультатно. Даст Бог, Славке повезёт.
Но главное, что испортило Лёшке настроение вчера, была слежка, да, он заметил синие Жигули у себя на хвосте, когда ехал из аэропорта. Кто бы это мог быть? Милиция и ОБХСС практически отпадали. Они вряд ли стали бы кататься на Жигулях с частным номером, который он хорошо запомнил – Г-5631МО. Вчера он пытался узнать по каналам, чья это машина. Ответ был однозначен, да и признаться, Лёшка не ожидал другого. Такого номера в картотеке не значится. Он явно был фальшивым. Кто же следил за ним? Одно из двух: или люди из клана рашидовских недобитков, или наркомафия. Лёшке нужно было знать, с кем конкретно бороться. Первых-то он не боялся, они потеряли вес в преступном мире в последние лет 10, а вторые активно действовали, имея огромную сеть по всему Союзу и за границей даже. Штаб находился в Москве. Лёшка многое знал про них, но не имел понятия, где штаб-квартира и кто главарь этой могущественной группировки.
Правда, и сам Князев был не лыком шит, его группировка новая, молодая, уже полтора или два года назад весомо заявила о себе, потеснив старых корифеев, у них были хорошие финансовые дела, люди едва не во всех сферах деятельности, новейшая техника, включая компьютеры последнего поколения. И все-таки Князев не решался пока вступать в борьбу с наркомафией, он копил силы, медленно, но верно, для того, чтобы в один момент нанести неотразимый удар и сокрушить всех. Он уже отвоевал у них все сферы, которые не касались непосредственно белой смерти, а ей-то он вообще-то и не собирался заниматься, просто хотел выключить из игры этот сектор.
Вздохнув, Лешка осторожно встал, покопался в гардеробе, нашел темно-коричневый мужской халат, очевидно он принадлежал отцу Анастасии, был он Алексею коротковат и маловат, но он все-таки одел его, прошел на кухню, и тихонько громыхая посудой, принялся готовить кофе.
В холодильнике у Насти оказалась красная икра, он сделал себе пару бутербродов и с удовольствием съел их, пока готовился кофе. Наконец он разлил напиток по чашечкам, сообразил еще пару бутербродов и на подносе отнес все это в спальню.