1Q84. Тысяча невестьсот восемьдесят четыре. Книга 3. Октябрь-декабрь
Шрифт:
— Что вы говорите? — Брови замдиректора изящно выгнулись. — В отличие от него, о Масами Аомамэ информации немного. В пятом классе она перевелась в другую школу. Ее взяли к себе родственники, жившие в Токио, в округе Адати, там она и продолжила обучение. А с Тэнго Каваной училась только в третьем и четвертом классах.
«Я так и знал, — подумал Усикава. — Эту парочку и правда что-то связывает».
— Их классным руководителем тогда была госпожа Ота. Сюнко бта. Теперь она работает в муниципальной школе в Нарасино [19] .
19
Нарасино —
— И если туда позвонить, ее можно найти?
— Я уже позвонила, — улыбнулась замдиректора. — Она с радостью с вами поговорит.
— Даже не знаю, как вас благодарить! — искренне сказал Усикава. Приятно, когда женщина не только красавица, но и в работе профессионал.
Замдиректора достала свою визитку, написала на обороте фамилию учительницы, номер школы на станции Цуданума и протянула карточку Усикаве. Тот принял белый прямоугольник обеими руками и спрятал в недрах бумажника, точно великую драгоценность.
— Насколько я слышал, госпожа Аомамэ росла в религиозной среде, — сказал Усикава. — Для нас это весьма любопытный нюанс…
Замдиректора нахмурилась, и от уголков ее глаз разбежались едва заметные морщинки. Только отлично дисциплинированная женщина средних лет может позволить себе такие неуловимо-двусмысленные морщинки.
— Прошу меня извинить, — сказала она, — но по этой позиции разглашать информацию мы не вправе.
— Потому что это вопрос личной жизни? — уточнил Усикава.
— Именно. Это вопрос личной веры.
— А госпожа Ота могла бы на него ответить? Заместитель директора чуть склонила голову влево и многозначительно улыбнулась:
— А это уже ее личное дело.
Поднявшись, Усикава поблагодарил замдиректора, и она вручила ему конверт с документами.
— Здесь — копии с документов открытого доступа. В основном материалы о господине Каване, но есть немного и о госпоже Аомамэ. Буду рада, если вам пригодится.
— Вы мне очень помогли. Спасибо за поддержку и понимание!
— Если вопрос финансовой поддержки решится положительно — пожалуйста, сообщайте. Для нашей школы это большая честь,
— Уверен, все будет решено в лучшем виде! — ответил Усикава. — Я сам не раз встречался с господином Каваной и ни в его таланте, ни в его перспективности даже не сомневаюсь.
На станции Итикава он зашел в кафе и за обедом просмотрел содержимое конверта. Сведения об успеваемости Тэнго и Аомамэ. В том числе — о похвальных грамотах Тэнго за успехи в учебе и спорте. Мальчик и правда был отличным учеником. И уж ему-то наверняка школа никогда не казалась кошмарным сном. В конверте также обнаружилась копия газетной статьи о его победе на математическом конкурсе. Со старой газеты на Усикаву смотрел совсем юный Тэнго.
Пообедав, Усикава позвонил из автомата в школу на Цудануме и договорился с учительницей Тэнго о встрече в четыре часа.
— Лишь тогда мы и сможем побеседовать спокойно, — сказала она.
«Конечно, работа есть работа, но две школы за один день — это слишком», — мысленно вздохнул Усикава. От мысли о поездке в очередную школу на сердце тяжелело. И тем не менее визит в первую уже принес свои плоды. Стало ясно, что Тэнго и Аомамэ целых два года учились вместе. А это — чрезвычайно важная
Но сообщать это двум головорезам из «Авангарда» пока рановато. Усикава терпеть не мог выкладывать информацию по кусочкам. Он любил скрупулезно собрать все доступные данные, вычленить факты, заготовить по-настоящему солидные доказательства — и лишь потом заявить: «А на самом деле все было так…» Еще со времен адвокатства он привык разыгрывать перед клиентами подобный спектакль. Прикидывался недотепой, усыпляя бдительность собеседника, а в самый важный момент вываливал Истину залпом — и направлял ход беседы в совершенно иное, выгодное для него русло.
В электричке до Цуданумы он перебрал в голове несколько возможных версий.
Возможно, Тэнго и Аомамэ — любовники. То есть, конечно, не с десяти лет. Но, скажем, встретились уже после окончания школы и оказались в одной постели, почему бы и нет? А затем — по не известным пока причинам — объединились против секты «Авангард». Это версия первая.
Впрочем, никакими доказательствами того, что они общаются, Усикава не располагал. У Тэнго — связь с замужней женщиной на десять лет старше. Насколько можно понять, Тэнго не стал бы спать с другой, будь у него связь с Аомамэ. Не зря Усикава добрые две недели анализировал поведение Тэнго со всех возможных сторон. Трижды в неделю парень читает лекции по математике в колледже для абитуриентов, а почти все остальное время сидит дома — видимо, Пишет роман. На улицу выходит разве что на прогулку или за покупками. Живет просто, весь как на ладони, ни в чем необычном не замешан. Чтобы такой человек участвовал в подготовке убийства? Верится с большим трудом.
По большому счету, Усикаве даже нравился этот Тэнго. Парень скромный и открытый. Независимый, никогда ничего не просит. Как и многие здоровяки, не всегда быстро соображает, зато не подличает, не действует исподтишка. Наоборот, уж если что решил — прет напролом, но выполнит обязательно. На поприще юриста или биржевого маклера он бы, мягко скажем, не преуспел. Конкуренты сразу бы раскусили — и размазали его карьеру по стенке. Но вот учителем математики или писателем ему трудиться сам бог велел. Застенчивый, молчаливый, нравится многим женщинам. Словом, полная противоположность самому Усикаве.
Об Аомамэ же Усикава знал лишь то, что родилась она в семье истых фанатиков-«очевидцев», и с раннего детства мать брала ее с собой в миссионерские походы по домам. В пятом классе Аомамэ отреклась от веры и переехала жить к токийским родственникам в округ Адати. Видимо, не смогла больше вынести то, как с ней обращались в родной семье. Слава богу, здоровьем бог не обидел. В старших классах Аомамэ стала лидером школьной команды по софтболу и на нее начали обращать внимание. Очевидно, благодаря спортивным успехам поступила в институт физкультуры и смогла получать стипендию. Больше ничего Усикаве разузнать не удалось. Он понятия не имел, что Аомамэ за человек, о чем думает, в чем ее сила и слабость, — и совершенно ничего не знал о ее личной жизни. Все, что он раскопал, сводилось к стопке документов, официально предоставленных ее школой.