2012. Танго для Кали
Шрифт:
– Да, хорошо. – Они согласно кивнули.
– Дайте мне ваши руки.
Они протянули ему свободные руки, и человек взял их в свои.
– Вы знаете, что вас ждёт?
– Да, – снова сказал Антон.
– Да, – подтвердила девушка.
Человек посмотрел на них ещё более скорбно:
– Вы думаете, что вы это знаете. Но идите.
Он выпустил их руки и указал на первые ступеньки лестниц. Антону – на белую, Матрёше – на чёрную. Они отпустили друг друга и начали подъём. Зрители, заполонившие просторное помещение, могли видеть, как по чёрной спирали всё выше и выше ползёт белая точка, и синхронно с ней такая же точно чёрная движется вверх по белой.
Весь подъём Антон и Матрёша могли видеть друг друга, они сходились, расходились, обменивались взглядами и старались держаться на одинаковой высоте. Только последний пролёт был полностью глухим, перила обратились в стены и не позволяли видеть то, что их окружило. Но вот Антон выбрался на маленькую круглую площадку под самым куполом Храма. Следом за ним из своего выхода показалась Матрёна. Они тут же застыли и стали отступать, подбираясь один к другому, словно ища защиты, – площадку со всех сторон окружало пламя. Не было видно более ничего, кроме маленького кусочка пола, купола наверху и танцующего огня со всех сторон.
– Ах, – сказала Матрёша, когда её рука снова нашла ладонь Чёрного. И больше не сказала ни слова.
– Мы Кали, – как заклинание негромко проговорил он.
Они взялись за руки и пошли вперёд. Шаг, другой, третий. На четвёртом шаге они вступили в огонь и, не останавливаясь, совершили пятый.
По инерции они сделали ещё один шаг, переступив через лежащий в центре маленького кружка пантакль. Алые звёзды горели в камнях их колец – Глазах Дракона, алое пламя застыло в зрачках их сияющих глаз. Они стояли, вновь узнавая расходящиеся на четыре стороны света колонны Казанского собора, и вокруг них сгущалась еле различимая багровая пелена. Лица всех присутствующих повернулись к ним, посетители собора медленно сгибались в поклоне. Вздрогнул и начал очередной размах маятник, запущенный в давние времена. Под его остриём рассыпался девственно-чистый песок. В далёкой Аргентине из-за чёрного круга показались первые лучи Солнца. На отвращённой от Земли стороне Солнца вспыхнул огненный факел, сияющий через верхние слои его атмосферы. С новой силой полыхнули пожары в Рязанской, Воронежской, Нижегородской и других областях Центральной России. С поверхности стола в загородном доме одного из подмосковных посёлков пропала оставленная там старая потрёпанная тетрадь. На Москву двинулся грозовой фронт. В Калининграде Гунна задумчиво посмотрела на только что законченную чёрную венецианскую маску и встала, чтобы повесить её на зеркало. С дома на Петроградской стороне упали первые куски штукатурки.
– Вот и закончился театр, – едва слышно прошептала Матрёна.
Антон сжал её руку:
– Il teatro continua sempre! Театр никогда не кончается.
Они, не разнимая рук, медленно тронулись к выходу из собора. Представители Сил и их слуги отодвигались, освобождая проход. Они шли среди согбенных спин и опущенных лиц, пока не оказались вновь под призрачным белёсым небом Санкт-Петербурга. Они спустились по ступеням и двинулись прочь, и лишь лучи Светозарной Дельты сияли им вслед, прокладывая золотистую тропу на сером асфальте. Так они и шли – по золотым лучам.
На другой день встанут поезда в Германии, Украина начнёт зализывать раны от урагана, захлебнутся в потоках воды Индонезия и Китай, торнадо взметнётся над Гельголандом. Африка и Южная Америка застынут в тисках холода, зато российский
– А вы знаете, что перевод слова «апокалипсис» означает совсем не «конец света»? – Светловолосый паренёк вдохновенно вещал перед парочкой своих более младших приятелей, подкрепляя слова изящными жестами руки с зажатой в ней бутылкой лёгкого пива – спасением от жары.
– Скажешь тоже! – фыркнул обладатель густых каштановых кудрей, облачённый в песчаного цвета шорты. – Ты его хоть читал?
– Я словари читал. Перевод с греческого – это «приподнимание вуали» или «спадание покрова», «открытие». Открытие секретов, а?
– Хорошо бы, – облизнулся третий – огненно-рыжий, конопатый, перемазанный спешно доедаемым мороженым подросток. Он был самым младшим из троих.
– Может быть, предсказание означает внутреннюю трансформацию всех людей? Прежний мир умрёт, а новый не будет знать ни жестокости, ни жадности, ни продажности, ни религиозных войн. Изменится система ценностей.
– У всего человечества? – снова усомнился темноволосый. – Не бывает!
– Постепенно, – улыбнулся светленький. – Сначала один, потом другой поймут, что мир не настоящий, что он нам только кажется. Это и будет его личный апокалипсис – для него же изменится целый мир. Они расскажут другим, и другие тоже увидят.
– И постепенно проснутся все? – восторженно подхватил рыжий. – И нас не будут ругать, когда мы не хотим врать или поступать «как положено»?
– Как это мир кажется? – Темноволосый недоверчиво смотрел на друзей. Он подозревал, что они сговорились и его дурят. – Вы хотите сказать, что никакого мира не существует?
– Да нет же! – Светлый промочил горло, готовясь объяснять тугодуму то, что и для него, и для их младшего друга было очевидным. – Мир существует. Только он не такой, каким мы его привыкли видеть. Ты его видишь так, потому что ты так привык! Если бы тебя обучали иначе – он был бы для тебя другим.
– Каким? – не отступал упрямец.
– Я не знаю. Может быть, как игра света. А может, как ветер. Смотря кто бы тебя учил. Если ты это поймёшь, ты переживёшь апокалипсис.
– Всё равно не бывает! – упёрся обладатель песчаных шорт. – Вон новости посмотреть – так там одни сумасшедшие. Пойди им объясни.
– Да, очень многим пора к психиатру. А к психотерапевту – так целыми государствами. Но может быть, и найдется такой психотерапевт, который сумеет лечить государства? Мы же не знаем.
– Мы просто знаем, что мы все – одно, – заявил рыжий. – Ты и я – одной крови! Ты не против?
– Не против, – засмеялся смутьян. – С тобой не против.
– А со Вселенной?
– А она меня примет? Вселенная?
– Это лишь от тебя зависит. – Светловолосый допил напиток и аккуратно опустил сосуд в ближайшую урну. – Как ты к миру, так и он к тебе.
– Значит, если всё будет, как оно есть, мир нас уничтожит, – заключил темноволосый. – Люди же уничтожают его. Природу.
– Мы пока на развилке. Я надеюсь, что пока на ней, – поправился старший. – Может быть, ещё можно остановиться и повернуть в сторону. Можно успеть. Эволюция совершала скачки в прошлом, почему бы ей не сделать этого снова? Получится новый вид людей – на самом деле разумные.