2084.ru (сборник)
Шрифт:
– Это не тебя пасут? – внезапно поинтересовался композитор.
Антон очнулся.
– Ты о чем?
– О беспилотничке. – Последовал выразительный кивок в ту сторону, куда скрылась ночная летучая тварь. – Ну ясно… Пробуют на роль и все пишут?
Треплев встрепенулся, уставился в лунную мглу.
– Так это…
– Нашел кого спрашивать! Может, и впрямь насекомое… Тебе лучше знать! Их ведь сейчас один в один делают – поди отличи… Так какое у тебя задание? Убедить меня, что ты явившийся из прошлого
– Кажется, бесполезно… – с горечью произнес Антон.
– Как это бесполезно? – возмутился собеседник. – Что значит бесполезно? Ты – профессионал!..
– Я – Антон Треплев…
– Во! – одобрил тот. – Уже лучше… Почти по Станиславскому… Итак?
К тому времени, когда Антон в общих чертах поведал Иоганну Себастьяновичу свою историю, бутылка опустела на четверть, а луна откатилась вверх и вправо.
Кажется, компонастер был не слишком очарован услышанным.
– Машина времени! – с неожиданной гадливостью выговорил он и скроил несколько гримас подряд. – Ну что за пошлость!..
Взял со стола кисет и вновь принялся набивать трубку.
– Не верю, – жестко объявил он. – И никто не поверит. Хотя… – прикинул, хмыкнул. – Нынче ведь народ такой…
– Народ… – сказал Треплев. – А ты?
– Я-то?.. – Иоганн Себастьянович запнулся, взглянул искоса. – Тебе это важно?
– Да.
Со вздохом отложил трубку. Раскуривать не стал.
– Как-то, знаешь, не определился еще. Пожалуй, ты и впрямь не из Конторы. Там бы до такой дури не додумались… Машина времени! Надо же…
– Хорошо, не из Конторы, – сказал Антон. – Откуда тогда?
– Как ни странно, это несущественно, – поразмыслив, отвечал Иоганн Себастьянович. – Возьмем, к примеру, меня. Ну не был я главой подполья, не был… И что? Разница-то в чем?
– И все-таки, Себастьяныч, пулю мы с тобой расписывали…
– Неплохо, неплохо… – довольно-таки равнодушно оценил Себастьяныч. – Учитывая, что опознать сейчас я никого не смогу…
– Ты ж вроде говорил, похож.
– На портрет – похож. А самого Треплева я видел всего два раза в жизни! Двадцать лет назад! Да я чаще в карты смотрел, чем на него…
«Вот выпью сейчас весь коньяк, – с угрозой подумал Антон, – и завалюсь спать…»
– Послушай! – сказал он вместо этого. – Но если разницы никакой, то чем тебе моя версия хуже других?
– Мне? – Композитор поднял брови. – Ну мне-то действительно без разницы… А вот тебе… Мальчик! – с неожиданной нежностью проговорил он. – Не знаю, псих ты или аферист, но самое страшное, что может случиться, пойми, – это если тебя действительно примут за воскресшего Треплева. Ты правда не связан с Конторой?
– Что за Контора? Контрразведка?
– Ну… не совсем… Но если ты с ней не связан, то защиты у тебя нет. Скажем, заинтересуется
– Он жив?.. – У Антона сел голос.
– Понятия не имею. Не интересовался. Почему бы и нет?
Вот об этом Треплев как-то не подумал! Когда Ефим Григорьевич Голокост спросил, на сколько точно лет в будущее, Антон брякнул: «На двадцать». Кретин!.. Что мешало сказать: «На пятьдесят»?
– Ну, допустим, скончался, – услышал он задумчивый голос композитора. – Время было… Но ведь наверняка оставил уйму родственников, наследников…
Ой, мама! То есть, отправься Антон на пятьдесят лет вперед, потомков Джедаева там неминуемо оказалось бы еще больше…
– Даже если они, – с безжалостной неторопливостью продолжал хозяин особняка и окрестностей, – за эти годы стали малость цивилизованней, охотников за головой Антона Треплева и без них, держу пари, хватит с избытком…
– Отшибленные?
– Не только.
– А кто еще? Тихушники? Им-то какой смысл?
– Прямой. Им знамя нужно! Икона! А ты на знамя годишься?
– Что посоветуешь? – угрюмо спросил Антон.
Иоганн Себастьянович хмыкнул, окинул критическим оком.
– Сделай пластическую операцию.
– А серьезно?
– Серьезней некуда…
Что-то стукнуло. Собутыльники обернулись. Возле стеклянной двери, той, что поближе, стояла и смотрела на них во все глаза Громовица. Неизвестно, давно ли она проснулась и много ли успела услышать, но в огромных лунных зрачках ее Антон увидел изумление, страх и восторг.
– Ну вот… – ворчливо заметил Иоганн Себастьянович. – Одна уже поверила…
Август был на излете. Тихушники шли по горбатой грунтовке, то и дело ступая из пыльного тепла в травяной холодок. Такое впечатление, что в низинках открылись воздушные родники.
Антон озирался – местность временами казалась удивительно знакомой.
– Там дамба? – по наитию спросил он, выбросив руку вправо.
Подростки переглянулись.
– Не-а… – виновато ответил Тихуша. – Нету…
– Была, – уточнил Тихоня. – Теперь памятник там.
– Это по пути?
– Не совсем, но… Сходим посмотрим!
Неизвестно, что им успела наплести Громовица, однако на сей раз юные спутники Треплева взглядывали на него робко, едва ли не преданно.
Дамба (земляная насыпь, пробитая парой огромных труб) и впрямь исчезла. На берегу тихой, заплутавшей в камышах речушки располагалась этакая бетонная плаха, с которой косо целилась ввысь сильно увеличенная копия ракетного мини-комплекса, крашенная под старую бронзу. Возможно, имелась там и мемориальная табличка, просто в данный момент завалена была ворохом приувядших цветов.
Офицер Красной Армии
2. Командир Красной Армии
Фантастика:
попаданцы
рейтинг книги
