2133: Путь
Шрифт:
— Счет в компенсацию ущерба выставите этим господам, — показала трость Горчакова поочередно на валяющихся студентов, а после он посмотрел на директора ресторана. — Если попробуют уклониться, обратитесь с заявлением в Жандармерию на имя инспектора Горчакова.
Судя по расширившимся глазам единственной не пострадавшей девушки, в последнем комментарии таилась серьезная угроза, и, если студенты совсем не дураки, уклоняться от оплаты не будут. Сам Горчаков уже, не обращая более внимания ни на студентов, ни на директора, направился в угол зала ко столу с наблюдающей за ним троицей.
—
— Марша Юревич, гражданка первой категории из Троеградья, дочь купца первой гильдии Роберта Юревича, главы Торгового Дома Юревича. Катрин Брандербергер, внучка рейсхграфа Брандербергера, военного коменданта Грайфсвальда, недавно трагически скончавшегося, — представил девушек Никлас.
Судя по тому, как расширились глаза жандарма, Никлас понял — настоящих имен его спутниц Горчаков не знал. И мысленно поморщился, потому что получается, что предложенный Катрин план уже пошел наперекосяк. Но отходить от него не стал — достал из кармана и выложил перед Горчаковым пластиковые карточки аусвайсов убитых телохранителей Кристины Брандербергер.
Инспектор нахмурился, и — с заметным трудом выпрямив ногу, присел за стол. Никлас развернул аусвайсы так, чтобы Горчаков мог прочитать имена.
— Егеря именной бригады «Рейнхард», недавно ушедшие к своему Вотану, или куда они там уходят. Их личные кинжалы также у меня и за них мне, как я знаю, полагается награда. Верно?
— Да, если будет подтвержден факт… — Горчаков не договорил и чуть поправил оба аусвайса, так что теперь прямоугольники легли идеально ровно.
— Господин инспектор, — забрал карточки егерей Никлас. — Мы прекрасно знаем, что атака на поезд, на наш вагон, не была случайной. Полагаю, что версия, которую сейчас прорабатывает ваше ведомство — это нападение на неназванную вам высокую персону, которая передвигалась этим же поездом. Но если принять в работу версию о том, что именно этим прикрывались нападавшие, а истинная цель — это мы? Я, леди Брандербергер и леди Юревич? Прошу вас, подумайте, кому вы можете изложить эту версию так, чтобы она не легла под сукно, и чтобы нас могло выслушать уполномоченное лицо. Которому, например, мы можем изложить и обстоятельства получения этих самых аусвайсов егерей, которые кроме прочего выполняли обязанности телохранителей белой жрицы Пути.
— Белую жрицу тоже вы? — вздернул брови Горчаков.
— Какую такую белую жрицу? — вернул ему интонацию вопроса Никлас.
Отвечать Горчаков не стал, просто уважительно поджал губы и покачал головой.
— Вашего ответа мы будем ждать до завтрашнего утра, — прежним ровным тоном произнес Никлас.
— А что потом?
— Потом мы начнем действовать сами, обращаясь в те инстанции, в которые сочтем нужным. Например, в Особую Экспедицию, — продемонстрировал Никлас фальшивую улыбку.
До недавнего времени он даже и не знал, что в Московской империи есть такое ведомство как Особая Экспедиция. Да и сейчас не представлял,
— Приятного аппетита, — поднимаясь из-за стола, дернул уголком рта Горчаков. — Господин Бергер. Сударыни, — кивнув сначала Никласу, потом девушкам, инспектор похромал к выходу из ресторана. Шел он по прямой, не утруждаясь тем, чтобы обойти притихших студентов. Они перед ним оперативно расступились — трое отошли, еще один откатился.
Никлас смотрел вслед Горчакову и размышлял, что маску недалекого простака в гостинице тот надевал сознательно. Сфотографируй жандарма в обеих своих ипостасях, пусть даже в одной и той же одежде, и большинство просто не поймет, что на фотографиях один и тот же человек. Никлас только головой покачал, думая сколько же ему еще предстоит узнать, чтобы научиться сходу разбираться в людях. Потом нашел взглядом официантку и помахал рукой, подзывая.
— Мадам Эдита, принесите мне тарелку зеленого супа, пожалуйста.
— Щавелевого?
— Именно.
— Солянка ясновельможному пану не понравилась?
— Нет-нет, что вы, чистый восторг. Просто я теперь и зеленый суп хочу попробовать.
— Щавелевый.
— Да-да, его. Спасибо.
Проводив взглядом уходящую официантку, Никлас повернулся к спутницам. В этот момент Марша вдруг взяла его за руку, сжала и поцеловала тыльную сторону ладони. Никлас удивился ощущениям — он ожидал, что надутые губы будут ощущаться жесткими валиками, а оказалось, что их мягкость не отличима от обычных и чувствуется вполне естественно.
— Спасибо. За меня никто и никогда так не заступался, я очень это ценю, — еще раз поцеловав руку Никласа, громко прошептала довольная Марша.
Краем глаза Никлас заметил, что Катрин при этом отвела взгляд в сторону, скрывая налившиеся багрянцем шрамы. Насколько он уже знал внучку рейсхграфа, сейчас она была ну очень злой. Ее бесит Марша? Возможно, но вряд ли — после утренней истерики Катрин ни на нее, ни на ее слова и поступки почти внимания не обращает.
Злится из-за того, что он самостоятельно импровизировал с Горчаковым? Имеет смысл — Никлас уже понял, что инспектор скорее всего не имеет отношения к Особой Экспедиции, он ведь даже имен девушек не знал.
Хотя, Катрин может быть и из-за солянки злится, потому что она рекомендовала, а ему не понравилось. Кто ее знает, люди часто кулинарные вопросы очень и очень близко к сердцу воспринимают.
Глава 19
Возвращения инспектора Горчакова долго ждать не пришлось. Еще до ужина он заявился в отель в сопровождении высокого мужчины. Был тот в гражданском костюме, но его военная выправка откровенно бросалась в глаза.
— Иванов, Сергей Сергеевич, — с бесцветной неискренней улыбкой представился он, глядя в глаза Катрин, а после перевел взгляд на Никласа: — Статский советник по делам Царства Польского, неофициально — резидент Особой Экспедиции в Варшавском военном округе. Меня искали?