300 спартанцев. Битва при Фермопилах
Шрифт:
Леарх подчинился, понимая, что ему не переспорить сестру. Дафна привыкла главенствовать над своим младшим братом.
Горго изнывала и мучилась, если долго не видела Леарха. Все ее мысли изо дня в день были заняты любимым человеком. Каждый день разлуки с Леархом казался для Горго пыткой. Она ничем не могла занять себя, как ни старалась. Леарх и все, связанное с ним, являлось для чувствительной Горго единственной отрадой в жизни. В последнее время Горго заметно отдалилась от всех своих подруг, кроме Дафны, которой царица поручала приглядывать за Леархом и сообщать ей,
Едва Дафна втащила недовольного Леарха в женские покои, как тот мигом оказался в объятиях поджидающей его Горго. Не стесняясь Дафны, Горго стала покрывать поцелуями лицо своего возлюбленного, гладить его кудри. Торопливо раздеваясь, Горго волнительным шепотом молвила Леарху о том, как она истосковалась по нему, с каким страстным нетерпением она жаждет отдаться ему! Сбросив с себя одежду, Горго принялась стаскивать хитон с Леарха.
— Ты с ума сошла! — возмутился Леарх, схватив царицу за руки. — В мужском мегароне находятся Леонид и его гости! Мой внезапный уход может показаться им подозрительным. Я должен поскорее вернуться туда. Дафна, хоть ты вразуми ее!
Леарх обернулся к сестре, застывшей у дверей.
Дафна молчаливым жестом повелела брату подчиниться Горго.
— Конечно, мой милый, тебе необходимо вернуться в трапезную, — молвила Горго, а сама тянула Леарха в спальню. — Конечно, твое долгое отсутствие может вызвать подозрения, поэтому тебе нужно сделать все по-быстрому, как ты это умеешь. Ну, давай же!
Горго улеглась на ложе и широко развела в стороны свои полные белые бедра. При этом она улыбалась Леарху дразнящей улыбкой, играя кончиком языка возле уголков губ. Нежные пальцы царицы касались то ее груди, то нежного живота, то пробегали по светлой вьющейся поросли над ее розовым лоном. Потеряв самообладание, Леарх скинул с себя хитон и сандалии, взобрался на постель и соединился с Горго своим затвердевшим мужским естеством. Леарх только начал свои ритмичные телодвижения, а Горго уже испустила блаженный стон, ее пунцовые уста раскрылись, по румяному лицу растеклось сладостное умиротворение.
Через какое-то время в спальню вошла Дафна.
— За Леархом послали слугу, его ждут в трапезной, — сказала она с беспокойством в голосе. — Я отправила слугу назад, велев ему передать Леониду, что Леарх занят беседой с царицей, которая не продлится долго. Вы уже закончили?
Леарх хотел было подняться с ложа, но Горго не позволила ему этого. Она села на него сверху, всунув его упругий стержень в свое узкое чрево, увлажненное соком желания.
— Ты все правильно сделала, Дафна, — взглянула на подругу Горго. — Думаю, минутка-другая у нас еще есть! А, Леарх?
Опершись ладонями в мускулистую грудь Леарха, Горго принялась плавно и сильно двигать вверх-вниз своими округлыми ягодицами, с еле слышным чавкающим звуком насаживаясь своим лоном на торчащий колом могучий жезл своего юного любовника.
Видя, что Дафна не уходит, но, подняв с полу хитон брата, молчаливым жестом показывает своей царственной подруге,
— Сейчас, Дафна!.. Сейчас!.. Еще чуть-чуть!..
Внезапно дверная занавеска колыхнулась, и в спальню вошел царь Леонид.
— Так вот чем вы тут занимаетесь! — насмешливо промолвил он, с некой укоризной покачав головой.
Дафна прижалась спиной к стене и замерла, стыдливо опустив глаза. Лежащий на ложе Леарх покрылся мертвенной бледностью. Горго, не слезая с Леарха, закрыла свое раскрасневшееся лицо руками.
— Леарх, я жду тебя в трапезной, — строго сказал Леонид. — Поторопись, иначе ты пропустишь самое интересное в рассказе Агафона.
Не прибавив больше ни слова, Леонид удалился.
С уходом Леонида в спальне повисло долгое тягостное безмолвие.
Горго сидела на смятой постели, склонив голову в ореоле из черных растрепанных кудрей и нервно кусая ногти на пальцах правой руки. Леарх суетливо натянул на себя хитон, после чего он долго возился с ремешками сандалий, затягивая их дрожащими руками на своих щиколотках. Дафна ходила из угла в угол, то и дело поднося растопыренные пальцы к лицу, слегка встряхивая ими, словно не зная, куда их девать. У нее был очень расстроенный вид.
— Доигрались! — сердито обронил Леарх. — Говорил я вам… Как теперь выпутываться из этого?
Горго хранила угрюмое молчание, будто не расслышав сказанного Леархом.
— Леарх, умоляю, прости меня! — простонала Дафна. — Это я во всем виновата!
Буркнув что-то невнятное, Леарх опрометью выбежал из спальни. Его торопливые шаги быстро затерялись в продомосе, ведущем в мужской мегарон.
Спартанские власти, обеспокоенные неблагоприятными знамениями, отправили феоров в страну молоссов, в древнее святилище Зевса Додонского. Феорам было велено узнать у тамошних жрецов, что надлежит сделать спартанцам, дабы избавиться от свалившегося на них проклятия Талфибия.
На запрос лакедемонян оракул Зевса Додонского дал следующее изречение:
Вот вам ответ мой, о жители шлемонесущего града!
Равным за равное нужно платить в полной мере.
Кровью за кровь и смертью за смерть; так избегнете
Доли проклятой и мести богов олимпийских.
Эфоры и старейшины долго и дотошно обсуждали оракул, доставленный из Додоны. Наконец-то у них в руках оказалась ниточка, которая поможет им вывести из тупика всех граждан Лакедемона!
— Чтобы избежать гнева богов, нам следует вернуть в Спарту Демарата, подло оболганного Клеоменом и Леотихидом, — заявил старейшина Евриклид. — Нам следует не только вернуть Демарата на отчую землю, но и вновь посадить его на трон Эврипонтидов.
Среди старейшин прозвучало и такое мнение, что было бы справедливо, если бы Леотихид не только отказался от царской диадемы, но и принял смерть во искупление злодеяния Клеомена, погубившего персидских послов.
Эфоры решительно воспротивились тому, чтобы Демарат вернулся в Спарту.