31 июня (с иллюстрациями Джона Купера)
Шрифт:
– Нет, – ответил Марлаграм. – В рот не беру молока.
– Ну, тогда до свиданьица! – чуть слышно сказала буфетчица, потом спотыкаясь прошла сквозь стену и унеслась в Перадор.
Старый волшебник хлопнул толстяка по плечу, приказал ему: «Проснись!», а сам пролез под стойкой и появился по другую её сторону. Толстяк поглядел на него, потом зажмурился.
– Что-то у меня с глазами не ладно, – сказал толстяк. – Послушайте, а куда девалась Куини?
– Это ты о буфетчице? Хи-хи-хи! Завтра утром у неё будет по горло дел на перадорском турнире, хоть сама она, конечно,
– То есть как это?
– Да ты уж сколько лет как мертвец, – сказал Марлаграм. – Выпьешь чего-нибудь?
– Лёгкого с горьким, – уныло ответил толстяк.
– Ты себя губишь, хи-хи-хи! Нет, пинта драконовой крови – вот что пойдёт тебе впрок. Держи!
Совсем обалдевший толстяк вдруг увидел у себя в руках большую кружку, до краёв наполненную тёмно-красной жидкостью.
– Да куда мне столько! Небось опять что-нибудь новенькое для нас припасли? Не забывают они про нас. Интересно, что там.
– Кто это «они»? – сурово спросил Марлаграм.
– Ну… сами знаете…
– Ничего я не знаю. И ты тоже ничего не знаешь. А теперь выпей и оживи. А то куда ни плюнь – одни мертвяки: тыкаются повсюду, высматривают, нет ли где свободной могилы.
– Ну что ж, я выпью.
– Давно пора. А как хлебнёшь драконовой крови, скажешь, какое сегодня число.
Толстяк отхлебнул большой глоток тёмно-красной жидкости. Глаза у него полезли на лоб, но он сразу же так и расплылся в блаженной улыбке.
– А ведь вы правы, ей-богу. И Куини тоже, и тот малый – художник, что был тут нынче утром. Сегодня и впрямь тридцать первое июня.
– Вот так-то лучше, – одобрительно сказал Марлаграм.
– Я вам ещё не рассказывал, как всё это вышло?.. – начал толстяк.
– Нет, не рассказывал – хи-хи-хи! – и не расскажешь. Кто это ещё там?
Филип Спенсер-Смит, входя с Мелисентой в бар, всё ещё хныкал:
– Лапочка, вы, конечно, прелесть, и, может быть, вы с Сэмом, как говорится, созданы друг для друга, но что факт, то факт: из-за вас я рассорился с телебоссами по крайней мере года на два…
– А, магистр Марлаграм, вы здесь, как я рада! – вскричала Мелисента. – Я хочу скорее вернуться во всамделишную жизнь.
– Через минуту отбываем, хи-хи-хи!
– Здесь подают драконову кровь, – сказал толстяк Филипу, – так вот, хлебните глоток, очень рекомендую. Тогда вам всё будет трын-трава, даже если телевидение на порог вас больше не пустит. Эй, шеф, ещё две пинты драконовой, пожалуйста. – Он с восхищением поглядел на Мелисенту. – Вот каких девочек видишь, когда выпьешь драконовой крови! А если пить только лёгкое пиво, то вокруг – одни мымры, сами зелёные, бледнющие, волосы будто ваксой намазаны. Спасибо. Может, выпьете за компанию?
– Некогда, – сказал Марлаграм. – Через пятнадцать секунд отбываю.
– М-да, – сказал Филип неуверенно. – Попробовать, что ли? Ваше здоровье!
– Всех благ! – сказал толстяк.
Они выпили.
– Пожалуй, похоже на «Кровавую Мери» [4] , только позабористей, – сказал Филип. И вдруг
– Э-э… что это… э-э… позвольте… как это… – Озираясь, он промычал ещё что-то столь же нечленораздельное, потом вопросительно взглянул на толстяка.
4
Смесь водки с томатным соком.
– А погодка-то разгулялась, – радостно сообщил толстяк.
– Нет, правда?
– А вы чего ждали? Сами понимаете – тридцать первого июня иначе не бывает.
Филип допил драконову кровь.
– А ты Герберта Пейли из фирмы «Уоллеби, Диммок, Пейли и Тукс» часом не знаешь? – услышал он свой голос. – Вот уж подонок так подонок, ещё почище Тукса, это я тебе как друг говорю. Ну что, старик, может, ещё по одной?
Глава 10. КОРОЛЬ МЕЛИОТ ПОСЛЕ ОБЕДА
Король Мелиот, отпустив всех слуг, кроме виночерпия, сидел с капитаном Планкетом и Диммоком в своём малом покое, что при банкетной зале. Они плотно пообедали и теперь совершали столь обильное возлияние, что виночерпий едва поспевал наполнять чаши. То и дело они разражались хохотом, захлёбываясь и брызгая слюной, и лица их становились всё краснее. Каждый разыгрывал из себя свойского малого, как это часто бывает с мужчинами средних лет, которые выпили лишнего и гонят от себя мысль о том, что утро всё-таки наступит.
– А мы вот знаем один анекдот, животики надорвёшь, – говорил король. – Про то, как в Камелоте встретились три странствующих торговца. Один – англичанин, другой – шотландец, а третий – ирландец. – Король так и покатился со смеху. – Мы что-то запамятовали, чем там дело кончилось, ну ничего, при случае вспомним и доскажем. Виночерпий!
– Кстати, – сказал Планкет. – Я как раз кое-что вспомнил, ваше величество.
– И мы тоже, – сказал король, указывая на Диммока и хмуря брови. – Вот уже второй такой тип попадается нам сегодня – одет чёрт знает как. А тот, первый, сидит в темнице. Хотел жениться на нашей дочери. Неслыханная наглость!
– Я как раз вспомнил, – сказал Планкет, – что у нас с Диммоком есть один план.
– А кто это Диммок? – спросил король.
– Это я, ваше величество.
– Ты непристойно одет, Диммок. И не заставляй нас повторять это дважды. Так что, ты говоришь, у тебя есть, сэр Шкипер?
– План, ваше величество… проект… предложение… идея! У нас будет куча денег.
– Куча денег? Где же она?
– В нашей идее, государь.
– Мы в этом не уверены, – сказал король. – Мы в ней ничего такого не видим. Вот разве этот Диммок объяснит нам толковее. Кстати, где он?