33 секрета здоровой и счастливой жизни
Шрифт:
Для этого мне пришлось большим пальцем правой руки приподнять веко сидельцу сначала на левом глазу, а потом и на правом. Глаза были темно-карими. Обладатели темнокарих глаз, как известно, изначально остроумны, обаятельны, чувственны. Подавляющее большинство кареглазых склонны быть носителями холерического темперамента: они чрезвычайно капризны и вспыльчивы, но быстро отходят, легко забывая обиды. В то же время люди с карими глазами весьма общительны и без труда сходятся с другими людьми. Влюбляются кареглазые быстро, но и столь же быстро любовь у них проходит. Сведения про любовь мне, скорее всего, не пригодятся. А вот сведения о вспыльчивости надо будет иметь в виду при контакте с человеком в яме. Впрочем, вспыльчивость, думаю, компенсируется общительностью и легкостью схождения с другими людьми. Помимо цветовых характеристик важную роль играет и форма глаза. По форме глаза гвинейского сидельца были раскосыми, а раскосые глаза говорят о доброте, сердечности, терпимости, сентиментальности. Прекрасные качества! Однако вокруг радужной оболочки его глаза я увидел белое кольцо. Это — очевидный показатель нарушения жирового обмена, что является результатом неправильного питания или же малоподвижного образа жизни. Что ж — возразить нечего. Питание тут, похоже, в привычном смысле отсутствует, а потому априори является неправильным. Движение же сведено к абсолютному нулю. Кроме того, белое кольцо вокруг радужки указывает на избыточное потребление соли или сахара, а в среднем возрасте (мой пациент как раз в этом возрасте пришел
На наличие в организме воспалительных процессов указала и диагностика по степени влажности волос. Волосы оказались соотносимы с сухим типом, а сухие волосы как раз и указывают на склонность их носителя к недугам воспалительного характера. Организм человека с сухими волосами обладает пониженным иммунитетом именно в плане открытости разного рода воспалениям; прежде всего, воспалениям слизистой оболочки. Добавлю только к этому, что волосы человека в яме были пористыми, а если волосы чересчур пористы, то это указывает на повышенную открытость к самым разным инфекциям, которые, в свою очередь, способны порождать воспалительные процессы. Наконец, мой потенциальный собеседник был сед, а седые волосы находятся в том состоянии, когда что-либо поглощать они уже не способны в принципе. Седоволосый человек отключен от того типа энергии, который поступает в наш организм через волосы. Происходит это чаще всего в результате какого-либо сильного стресса, когда зона на черепе, связанная с определенным отделом мозга (не обязательно при этом находящаяся возле этого отдела), седеет. У многих людей сначала седеют виски. И это не удивительно, ведь как раз с висками соотносится мозговая зона, отвечающая за те эмоциональные реакции человека, которые находятся в прямой зависимости от негативного опыта, имевшего место в прошлом. И не мудрено, что виски седеют меньше и позже у тех людей, которые даже в стрессовых ситуациях умеют сохранять не только внешнее, но и — что гораздо важнее — внутреннее спокойствие. Голова же человека в яме была полностью седой, что проще всего было бы списать на стресс, но в той же степени можно было соотнести и с подступающим почтенным возрастом.
Не менее важна и диагностика по коже. Прежде всего, я обратил внимание на кожу лица. Бледность ее свидетельствовала о пониженном давлении, о почечной недостаточности, об анемии, о периферийных нарушениях кровообращения. Неужели бедняга страдает всем этим? Впрочем, понятие страдания в известном нам смысле вряд ли знакомо человеку в яме. Бледной была не только кожа лица, но молочная бледность распространилась по всему телу, что позволило мне сделать вывод и об анемии, вызванной дефицитом железа, и о нарушении дыхания, спровоцированном легочными недугами или же бронхитом. Наконец, пожелтевшая кожа возле губ очевидно подтверждала прежние диагнозы о недугах инфекционного характера.
Проведя диагностику по коже, я решил проверить частоту пульса. Пульс оказался очень редким, что являлось прямым результатом слабости синусового узла, а это наблюдается при синоаурикулярной блокаде с постоянным коэффициентом блокирования, при полной поперечной блокаде сердца, а также при экстрасистолии типа бигеминии. Все это происходит тогда, когда преждевременные сокращения желудочков сердца настолько слабы, что вызываемые ими пульсовые волны не прощупываются. Видимо, человек, погруженный много десятилетий в такое состояние, обречен на проблемы с сердцебиением — сказывается, конечно, недостаток движения и полноценного питания. Впрочем, сверхнадежная в иных ситуациях диагностика по пульсу в моем случае не должна была стать истиной в последней инстанции, ведь мой нынешний пациент принципиально не соответствовал ни одному из известных требований, которые должны соблюдаться при пульсовой диагностике. Согласитесь, что про человека в яме нельзя сказать, что он, например, не голоден или же что он хорошо выспался.
Поэтому я перешел к диагностике по родинкам. Мне была открыта только верхняя часть тела, но этого было достаточно, чтобы составить общую диагностическую картину. Сразу же мне бросились в глаза две родинки на лице: одна — на переносице, а другая строго посередине лба. Родинка на переносице означает, что судьба к человеку очень переменчива, часто до крайностей. А родинка в самой середине лба толкуется двояко: как знак и счастья и как знак трудностей в судьбе. Носителю такой родинки открывается очень многое, что скрыто от других. Но в этом и проблема, ведь знания нередко бывают лишними. И вот такой человек обречен обычно на одиночество и от этого страдает. Для таких людей весьма частотна склонность к самым разнообразным воспалительным процессам и внутри организма, и на коже. Что же, подтверждаются уже выставленные диагнозы о воспалениях. А вместе с тем хорошо видна трудность, неоднозначность жизни этого человека. Ну а про одиночество — так и вовсе в самую точку. Вот чего бы мне не хотелось, так это чтобы у человека в яме была родинка на шее. Всматриваюсь — о, ужас — она есть… Родинка на шее — признак человека неуравновешенного, капризного, не обладающего силой воли, склонного к ипохондрии и меланхолии, к слезам без особой на то причины. У такого человека настроение может меняться в течение нескольких минут несколько раз, хотя никаких видимых поводов для смены настроения никто вокруг не заметит. Большое влияние на таких людей оказывает погода, резкие перепады давления в атмосфере. При этом носители родинки на шее — люди очень развитые умственно и физически, они способны решать трудные задачи. К этому еще следует добавить, что эти люди склонны не только к резким сменам настроения, а и к столь же резким сменам разного рода позиций — гражданских, религиозных, нравственных… Да, придется признать, что с этим человеком мне будет очень непросто. С другой стороны, разве ищу я легких путей? Зато теперь я твердо знаю, что в процессе задавания вопросов я ни на миг не должен забывать о характере моего собеседника. Ну, до этого еще далеко — сначала надо составить курс терапии для бедняги-сидельца. Я перешел на другую сторону ямы и увидел на правом плече человека целое скопление родинок, буквально созвездие. Это означало, что человек обладает явно завышенными требованиями к самому себе и к окружающим, а к тому же не обладает хорошим здоровьем. Родинки на правом плече указывают и на то, что их носитель очень склонен оказаться жертвой измены, предательства. Но в то же время человек с родинками на плече — надежный партнер в делах, вдумчивый собеседник, хороший профессионал. Если он берется за учебу, то обязательно становится отличником или лучшим среди всех. Обладает талантами во многих областях жизни. Что же касается диагностики физических недугов, то тут картина предельно проста. Родинки на плече мужчины указывают на склонность к недугам легких. Вот такова картина по этому критерию в самом общем виде. Тоже, согласимся, хорошего мало, хотя и нельзя сказать, что все совсем плохо. Наконец, заметил я родинку на локтевом сгибе левой руки. Родинки на локтях и в районе локтевого сустава — как изнутри, так и снаружи — характеризуют человека весьма ранимого и чрезвычайно неприспособленного к жизни, человека не от мира сего. Такой человек
Ко всему прочему родинка на локтевом сгибе очень отличалась от остальных родинок по форме. Остальные родинки были самой обычной округлой формы, а эта, если присмотреться внимательно, была похожа на кошку. Я бы не придал этому значения, если бы не знал, что в диагностике по родинкам есть и такая часть, где выводы делаются по тому, на что внешне родинка похожа. И там есть пункт про родинку, которая похожа как раз на кошку. Родинка, похожая на кошку, — показатель таинственности, загадочности, скрытности. Эти характеристики тем выше, чем темнее родимое пятно. А у моего сидельца пятно было очень даже темное — этакая черная кошка. В плане диагностики обладателям такого родимого пятна стоит обратить внимание на состояние своего желудка и внимательно следить за ним всю жизнь. В меньшей степени, но все же тоже стоит следить за состоянием кишечника.
Итак, мой диагностический потенциал по внешним признакам на данный момент был исчерпан. Обобщение напрашивалось само собой. По характеру человек в яме взрывной, но быстро остывающий. Человек неуравновешенный, капризный, склонный к меланхолии и ипохондрии, к плачу без особой на то причины. Человек непростой судьбы, носитель неоднозначных жизненных целей и сторонник разных, часто полярно противоположных подходов к проблеме существования человека на Земле. Судьба не была к моему пациенту благосклонна, часто была коварна, а он очень болезненно реагировал на выкрутасы судьбы. Впрочем, нередко судьба благоволила ему одаривала счастьем. Но, будучи натурой сентиментальной, ранимой, даже романтической, человек в яме воспринимал внезапно пришедшее счастье как что-то незаслуженное, а значит — в любой момент готовое покинуть человека. Судьба обижалась и отворачивалась. Однако человек был упорен и настойчив — в этом тоже ему не откажешь. Шел этот человек к цели во что бы то ни стало. Возможно — вел других. Только если и вел, то недолго и немногих. Напомню о склонности гвинейского сидельца к одиночеству. Уверен, что на физическом пути своем он стремился к одиночеству, бежал от шумной толпы, сторонился людей. Не исключаю, что и в путешествие сюда он отправился во многом для того, чтобы подольше оставаться в одиночестве и ни с кем не разговаривать. Такая черта характера стала, на мой взгляд, прямым следствием сентиментальности и ранимости — люди вольно, а чаще невольно обижали несчастного, а тот воспринимал обиды слишком близко к сердцу, потому и ощутил он в какой-то момент острое нежелание быть возле людей: по сути — бежал от людей прочь. И здесь, на Холме медитаций, вот уже больше века находится он в столь некогда желанном, а теперь, смею думать, надоевшем уже одиночестве.
И обобщу относительно состояния физического здоровья моего пациента: для общего возраста в полтора с лишним века все не так уж и плохо: воспалительные процессы, инфекции, частью приобретенные в процессе долгого сидения здесь, частью вызванные внутренними процессами организма, в том числе — процессами воспалительными. Некоторые проблемы с головным мозгом, с сердцем, с легкими. А на фоне всего этого — тотальная нехватка витаминов. И если всю диагностику, касающуюся характера и судьбы человека в яме, я должен был просто учитывать в тот момент, когда буду задавать ему свои вопросы, то общая диагностическая картина хворей гвинейского сидельца не могла меня как практикующего врача оставить в стороне от возможного и необходимого лечения этого человека. Само понятие лечения тут выглядело несколько странным, ведь человек этот, скорее всего, не осознавал своего состояния. Однако это не было для меня определяющим критерием, потому что я еще раньше хорошо изучил концепцию Акаши, а, согласно ей, те чувства, которые мы осознаем, не более, чем находящаяся на поверхности вершина всего многообразия наших чувств. Может быть, сейчас человек в яме живет куда как более полноценной жизнью, чем мы с вами. Возможно, мы даже не представляем, как прекрасно его нынешнее бытие. И ну как некоторый дискомфорт ему доставляют только вот эти вот не очень значительные, но малоприятные недуги. Так не обязан ли я как врач облегчить участь даже такого пациента, каковым является человек в яме? Хуже ведь я точно не сделаю. Впрочем, за это поручиться тоже не просто — вдруг то, что нам лучше, им, в том метафизическом мире — хуже? Я буду полагаться в этой связи только на концепцию Акаши, согласно которой и в этом пространстве существуют вещи вполне физические, а среди них — и физические недуги, которые столь же неприятны в Акаше, сколь противны они и в обычном физическом пространстве нашего с вами реального мира. Ну а раз так, то моя задача как врача сделать человеку в яме необходимые инъекции.
Руководствуясь такого рода рассуждениями, я стал готовить лекарства и шприцы. Предстояло несколько уколов — питательных, витаминных, лечебных. Общая картина диагностики пациента и весь мой обширный медицинский опыт давали мне полное право быть уверенным в том, что я делаю. К тому же заповедь «Не навреди» для меня самая, пожалуй, важная в клятве Гиппократа, которую я, разумеется, давал. Беспокоили меня только две вещи. Во-первых, я страшно волновался по поводу того, смогу ли пробить иглой шприца кожу моего пациента. Во-вторых, боялся реакции человека в яме на сам факт прокалывания его кожи. А что если он возьмет да и придет в себя? Сколько же всего тогда мне придется объяснять ему про то, что с ним случилось! И на каком, интересно знать, языке буду я делать это? Я ведь даже не знаю, откуда пришел сюда этот человек. Похоже по внешности, что из Азии, но ведь я могу и ошибаться в данном плане. С вопросами моими к нему, застывшему, и с его ответами проблем особых не будет, потому что общение будет происходить через структуру Акаши, а там национальность языка не важна. Но об этом механизме расскажу потом, пока же только поведаю, что перед тем, как делать укол, я все-таки внушил себе, что никакой страшной реакции на иголку не будет. Итак, все готово — можно начинать.
Со шприцом наперевес я двинулся к человеку в яме. Как и положено, место будущего укола я обработал спиртом, примерился и стал вводить иглу. Медленно, с трудом и упрямством игла стала входить в тело моего нынешнего пациента. Было полное ощущение того, что я протыкаю шприцем кору довольно уже старого, но еще вполне живого дерева.
В какой-то степени так оно и было. Во всяком случае, я понял, что понятие «одеревенеть» не так уж метафорично, как на первый взгляд может показаться. Но вот дело сделано — игла почти до основания вошла в деревянное плечо человека в яме. Все запланированные уколы предстояло делать в плечо, а уколов было целых пять. Я сначала было подумал, что неплохо было бы попробовать все пять ампул провести через одну иглу: воткнуть однажды, а резервуары шприцев поменять несколько раз. Это позволило бы мне избежать столь трудных и долгих по времени прокалываний коры-кожи. Однако, поразмыслив, от этой идеи я отказался: я не мог предугадать, чем чревато смешивание в той темноте, что расположилась внутри иглы, различных лекарств и витаминных комплексов. Потому честно, пять раз подряд делал непростые проколы в разных местах на плече гвинейского пациента. Что же касается реакции на прокалывание кожи с его стороны, то такая реакция была, но совсем не столь бурная, как я мог бы себе изначально предположить в своих фантазиях. Все тело сидельца сохраняло эту вечную медитативную неподвижность, однако в тот момент, когда игла все-таки прорывала кожу, глаза мои отчетливо видели, как подрагивало бледное лицо человека в яме. Пользуясь случаем, только скажу: пусть вам не покажется противоречием иссиня-черная кожа этого человека и бледность этой кожи, уже тоже мною отмеченная. Кто видел подобные явления, тот меня поймет, — и жители Африки южнее Сахары могут, подобно нам, и краснеть, и бледнеть, и даже зеленеть. Действительно, кожа человека в яме была и очень темная, и в то же время не могла не поразить бледностью — сравнить это можно было с луной, которая спряталась за набежавшей тучей, но все равно видна оттуда.