36 рассказов
Шрифт:
Ударив сына в двенадцатый раз, отец приказал ему отправляться в свою комнату. Мальчик вышел, не сказав ни слова, и стал подниматься в свою спальню. Мать шла за ним. Проходя через кухню, она взяла с собой оливковое масло и мази.
Она принесла баночки со снадобьями в комнату мальчика и нашла его уже лежащим в постели. Подойдя, села на краю кровати и потянула простыню. Попросила его повернуться на живот, а сама приготовила мазь и осторожно задрала ночную рубашку, стараясь не причинить сыну лишней боли.
На коже ничего не было.
Она провела рукой и убедилась, что кожа гладкая, как после бани. Она перевернула его, но и в других местах не было никаких отметин. Она опустила рубашку и укрыла его простыней.
— Не говори отцу ничего, — сказала ему мать, — и постарайся навсегда забыть об этом случае.
— Да, мама.
Мать нагнулась, задула свечу у кровати, собрала ненужные снадобья и на цыпочках пошла к двери. На пороге она обернулась и в полумраке посмотрела на сына.
— Теперь я знаю, что ты говорил правду, Понтий.
Петля
— Это не та версия, которую я слышал, — сказал Филипп.
Один из сидевших в баре членов клуба обернулся на громкий голос, но, увидев, кто это, только улыбнулся и продолжил разговор.
В гольф-клубе «Хасельмир» в то субботнее утро было довольно людно. А к обеду в просторном здании клуба стало вообще невозможно найти свободное место.
Двое членов уже заказали себе по второму стакану и, сидя в углу, наблюдали за событиями на первой лунке задолго до того, как ресторан стал заполняться. Филипп Мастерс и Майкл Гилмор закончили свою субботнюю игру еще утром, раньше обычного, и теперь увлеченно беседовали.
— А что вы слышали? — тихо спросил Майкл Гилмор.
— Что вы не совсем невинны в это деле.
— Это и в самом деле так, — сказал Майкл. — И что вы об этом думаете?
— Я ничего не думаю, — ответил Филипп. — Но помните, что вам не удастся одурачить меня. Я и сам когда-то брал вас на работу и знаю вас слишком долго, чтобы принимать все ваши слова за чистую монету.
— Я никого не пытаюсь одурачить, — возразил Майкл. — Все знают, что я потерял свое место. Я ничего не скрывал.
— Согласен. Но не все знают, что вы не просто лишились работы, но и не смогли найти новую.
— Я не смог найти новую по той простой причине, что в данный момент это не так-то просто. И, кстати, я не виноват в том, что вы преуспеваете и стали чертовски богатым.
— А я не виноват в том, что у вас нет ни гроша и нет постоянной работы. Ее легко найти, если предоставить рекомендации с последнего места.
— На что вы намекаете? — спросил Майкл.
— Я ни на что не намекаю.
Некоторые члены клуба перестали разговаривать между собой и прислушались к
— Я просто говорю, — продолжил Филипп, — что никто не хочет брать вас по одной простой причине: вы не можете найти никого, кто дал бы вам рекомендацию, и все это знают.
Это знали, видимо, не все, что объясняет, почему их внимательно слушали окружающие.
— Я был уволен по сокращению штатов, — настаивал Майкл.
— В вашем случае сокращение — это эвфемизм увольнения. Никто не воспринимал его иначе.
— Я был уволен по сокращению штатов, — повторил Майкл, — просто потому, что прибыли компании в том году оставляли желать лучшего.
— Оставляли желать? Это слишком громко сказано. Их вообще не было.
— Из-за того, что один важный отчет о состоянии дел попал к конкурентам.
— А конкуренты, как мне сказали, были только счастливы заплатить за инсайдерскую информацию.
К тому моменту члены клуба оставили все разговоры и стали ловить каждое слово, произнесенное двумя мужчинами, сидящими у окна ресторана.
— Исчезновение этого отчета было в подробностях объяснено акционерам на ежегодном собрании.
— А было ли объяснено акционерам, как бывший сотрудник позволил себе купить новую автомашину всего через несколько дней после увольнения? — продолжал Филипп. — Могу добавить: вторую машину. — Филипп отхлебнул томатный сок.
— Это был подержанный «мини». Я купил его на пособие, которое мне выплатили в связи с увольнением по сокращению штатов. Я же должен был вернуть служебную машину. А вы знаете, что Кэрол всегда нужна своя машина на работе.
— Честно говоря, я удивляюсь, что Кэрол не бросила вас после всего того, что вы с ней сделали.
— Я с ней сделал? На что вы намекаете?
— Я ни на что не намекаю, — возразил Филипп. — Но ведь это факт, что некая молодая женщина, не будем называть здесь ее имени… — Большинство слушателей от этих слов расстроились. — …Тоже попала под сокращение вместе с вами, причем беременная.
Уже семь минут никто не просил бармена налить бокал, и лишь несколько человек в зале оставались безразличными к препирательству двух мужчин. А кое-кто посматривал в их сторону и не верил своим глазам.
— Но я едва знал ее, — запротестовал Майкл.
— Я уже сказал вам, что это не та версия, которую я слышал. И что еще важнее, ребенок удивительно похож…
— Ну, это уже слишком!
— Только если вам нечего прятать, — жестко сказал Филипп.
— Вы знаете, мне нечего прятать.
— Даже светлые волосы, которые Кэрол нашла на заднем сидении нового «мини». Та девушка на работе ведь была блондинкой, не так ли?
— Да, но те волосы были шерстью золотистого ретривера.